Дэвид Осборн - Открытый сезон

Он недоверчиво уставился на нее, ощупывая пальцами горящее красное пятно от ее руки. Внезапно глаза его побелели и он ударил в ответ.

Удар отшвырнул ее через половину кухни и расплескал обжигающе горячий кофе по всей стене. Бутылка бурбона разлетелась. Сквозь ужасный звон она услышала его вопль:

— Паршивая грязная шлюха!

Она ощутила вкус крови и пришла в себя. Цепь обмоталась вокруг кухонного стола, удерживая его на расстоянии, и он стоял на пределе ее досягаемости, как собака, а она за этими пределами, почти что, но не совсем. Он ухватил ее руку, выгнув верхнюю губу над зубами и с пеной у рта. Она почувствовала, что ее тащит к нему.

Грэг появился на кухне и, увидев все это, засмеялся. Он расцепил пальцы Мартина на ее руке, словно тот был ребенком, приподнял его, прижал к мойке и сильно пнул. Мартин повалился с выкриком, схватившись за бедро.

— Моя нога. Ты сломал мне ногу!

— Пошел ты. Вычисти все это, — он пнул в сторону Мартина расколоченную бутылку. — О'кей, Нэнси?

Она поднялась, зажав рукой окровавленный рот. В дверях уже стояли Кен и Арт. И Кен сказал Мартину:

— Придурок чертов! Какого дьявола ты сделал это,

Потом, Нэнси:

— И где ты только его откопала?

Нэнси всхлипывая выдавила. Мартину:

— Трус. Когда ты последний раз ударил Джин?

Тот поднялся на ноги.

— А ты не припутывай сюда Джин, грязная сука, — глаза его снова побелели.

Он метнулся к ней. На этот раз Кен, остановил его.

— Послушай. Достаточно.

Нэнси сказала:

— Дети были просто предлогом, не так ли? Все что ты когда-либо от меня хотел — это уикенды. Бесплатные.

Мартин крикнул в ответ:

— Лживая тварь! Лицемерка. Как-будто я не был для тебя избавлением от Эдди. Как-будто ты тоже меня не использовала!

— Я сказал: прекратите! — гаркнул Кен. Он снова сильно отпихнул Мартина к мойке, и весь пыл внезапно покинул того.

— То же касается и тебя, Нэнси.

Он увел Нэнси в гостиную, а Грэг сказал Мартину поторопиться с завтраком, да убрать, всю эту грязь. Но Арт на время задержался, удивленно разглядывая Мартина.

— Мартин, ну что ты скуксился? Одни колотят баб, другие нет. Ты это должен знать. Не стоит так тяжело воспринимать.

В гостиной они все распили бутылку прямо так, из горлышка, поджидая Мартина. Некоторое время спустя, тот появился из кухни с яйцами и кофе. Ели они в тишине. Благодушие исчезло. Мартин нарушил что-то. Нэнси это ощущала. Он убил теплоту и близость, вяло осознала она. Вероятно, убил навсегда. И вместе с тем, она это тоже знала, он говорил правду. О ней и о себе. Все время обвиняя его, она сама была виновной.

Она увидела взгляд Грэга, устремленный на ложбинку между ее грудей и вспомнила, что даже не застегнула рубашку. Он улыбнулся, но эта улыбка не была похожа на прежнюю. Он хотел ее, но только чтобы облегчиться.

— О'кей начальник, — сказал он Кену, — что ты желаешь делать дальше? Вернуться в постель и еще немного порезвиться или перейти прямо к делу?

Кен задумался, потом сказал: — А как вы оба?

Грэг снова оглядел Нэнси и почесался. — Что ж, ночь-то была довольно короткой, небольшой отдых не помешал бы.

— Забудь об этом, — холодно сказал Арт, — этот грязный маленький монстр беспокоит меня. Давай-ка лучше приступим.

— Я согласен с Артом, — сказал Кен, кроме того, это же против правил.

— Мы можем поменять их. Проголосовать за это.

— Нет. Мы создали их не просто так. Вспомните! Не оказываться вовлеченными!

Грэг подумал и неохотно согласился.

— Да. Ты прав.

Нэнси робко спросила:

— Что за правила?

Кен сказал:

— Просто правила.

На нее он не посмотрел.

— Но какие?

Ответа не последовало и это молчание обеспокоило ее. Что-то здесь было не так. Он стал скрытным. Занавес опустился,

— Мартин, — позвал он. — Поди-ка сюда. — Он выудил у себя в кармане ключ от кольца на его ноге. Она заметила это, а также Грэг снова посмотрел на ее грудь. Тот увидел что она смотрит на него, протянул руку и взял в ладонь одну из ее грудей, приподнял ее вверх, опустил и рассмеялся. Какая-то отчаянная надежда нахлынула на нее. Может, все-таки она сможет все еще исправить. Она потянулась к его брюкам, отыскивая его и почувствовала, как он моментально напрягся.

Кен заметил и нахмурился.,

— Ну, Грэг. Ради бога! — в голосе его был резкий гнев. Грэг ретировался.

— О'кей, о'кей. — Он отнял свою руку от Нэнси и убрал ее от себя.

Мартин вошел и стоял в ожидании. Кен медленно оглядел его с ног до головы.

— В чем дело? — спросил Мартин. Он был сильно бледен,

— Выпей, Мартин, — сказал Кен. Он плеснул на пару пальцев бурбона в стакан и передал его Мартину, который принял его без возражений, медленно передвигая свои темные глаза с одного на другого.

После того, как он выпил, Кен забрал у него стакан. Мартин не двинулся. Конечно, он был бледен, но в маске его лица появился элемент глубокой мудрости, а рот принял очертания, которых раньше не было. Кен заметил это и спросил: — Что это ты с ним сделал, Грэг?

— Ничего, — запротестовал Грэг, не поняв, — я просто лягнул его в бедро. Помнишь, как нас в армии учили?

Арт пристально посмотрел на Мартина.

— Дело не в этом, — сказал он, — Кен прав. Он почувствовал. Ну, конечно, не ясное осознание, но как-то инстинктивно. Как животное. Это интересно. — Он улыбнулся. Ну, а может и нет. В конце концов, он ведь и есть животное.

Кен продолжал задумчиво смотреть.

— Да, — согласился он. — Ты прав, Арти. Опасность. Он ее почуял. — А потом Мартину: — Вот. Это все твое. — Он передал Мартину ключ от цепи.

Мартин увел взгляд от Арта.

— Бери, бери, — настаивал Кен.

Он бросил ключ в нагрудный карман Мартина.

Мартин медленно выдавил из себя слова:

— Сколько времени нам дается?

— Видишь? — триумфально сказал Арт, — я говорил тебе.

Сбитая с толку Нэнси спросила:

— Кен, я не понимаю?

— Никаких проблем, — засмеялся Грэг, — мы вас отпускаем.

— У вас есть двадцать минут, — сказал Мартину Кен.

Арт поднял с одной из скамей небольшой сверток.

— Можете взять вот это. Здесь пропитание на три дня, спички, аптечка, все это может понадобиться.

Нэнси взорвалась:

— Может, кто-нибудь соизволит мне объяснить, что здесь происходит?

— Я же тебе сказал, — ответил Грэг, — пока.

Это звучало как-то не так. Она повернулась к Мартину. Улыбка его была неприятной.

— Ты так же хорошо знаешь о чем идет речь, как и я.

Да, конечно, она знала, где-то в глубине. Так же, как и Мартин. Она знала об этом и призналась себе в этом задолго до него. А все, что она думала после, было просто тщетной надеждой, самообманом, чем-то, рожденным от отчаяния. Она хотела бы знать, когда же Мартин решился встретить правду лицом к лицу? Вчера? Когда они охотились? или прошлой ночью? Это уже не имело большого значения. В это же невозможно было поверить. Смерть в ее представлении смешивалась с изгнанием из маленького мирка, который она построила для своей защиты. Всего лишь несколько минут назад они все были голыми и смеялись все вместе. Руки Грэга обнимали ее, и он целовал ее так же, как и Кен. А прошлой ночью они разделили ее. Они были друзьями.