Дэвид Осборн - Открытый сезон

Какое-то физическое наслаждение нахлынуло на Кена при мысли о том, как он будет его убивать. Это сексуально зажгло ему пах и основание спины. Такое же ощущение у него возникало, когда девушка, которую он хотел, смотрела на него взглядом, говорившим, что она его тоже хочет и что можно делать все, что угодно. Это было предвкушение запретного. — Не беспокойся, — сказал он. — Мы возьмем его.

Грэг подвинулся назад, откинувшись на грубые истерзанные погодой планки крыльца. Он засмеялся:

— Ну, а-как вам эта Нэнси?

— Лучшее из всего, что у нас было, — cказал Арт. Он припомнил влажный рот Нэнси и добавил: — На все сто процентов.

Кен мысленно представил себе Нэнси, ее дикие возгласы, ее жаркие бешеные чресла, ее руки с остро вонзающимися ногтями. Но больше всего ему запомнилось то, как мягко она смотрела на него. Она на самом деле так думала, это уж точно.

— Я не знаю, — сказал он задумчиво. — А как звали ту девчонку года три назад?

— Темноволосая?

— Да. С плоской грудью.

— Ты имеешь в виду Эллен, Это было четыре года назад. — Да, точно четыре.

— Да, может быть, — сказал Грэг.

Кен попытался вспомнить и сравнить. По мере старения уже становится трудно вспоминать, чем отличались одни женщины от других.

— Однако, мужичок с ней был, — сказал Арт, — это нечто!

Кен попытался вспомнить и мужчину. Какое-то время мелькали перепутанные черты лиц, потом одно вдруг выпрыгнуло в фокус и превратилось в полноватого и лысеющего мужчину с влажными голубыми глазами и пухлыми губками. Лицо было хмурым и по мере того, как оно хмурилось все больше, в памяти Кэна, лицо вдруг раскололось наполовину, в замедленном движении, когда пуля прошла через его правую щеку, позади носа и вышибла всю левую сторону его головы.

— Стюарт, — сказал он.

— Правильно, — сказал Грэг. — Он еще убегать отказался.

— Пришлось пригвоздить его возле дома, — добавил Арт. — Помните? Прямо вот тут, — он указал на место у опушки.

— Конечно, — сказал Кен, — еще как помню. Этот придурок обделался.

И даже мертвый он не давал покоя. Труп зацепился за подводную корягу, после того, как его, снабдив тяжелым проржавевшим куском железа из заброшенного инструментария лесопилки, утопили вместе с трупом девушки в глубокой болотистой части озера на северном конце острова, где рыбы должны были к весне обглодать их плоть, а кости наверняка сгнили в едкой тине.

— Слушайте, — вмешался Грэг. — Самой лучшей была та девчонка, в колледже.

— Эллис?

— Именно она.

— В смысле секса? — голос Арта звучал недоверчиво.

— Нет, скорее в смысле того, что мы очень близко подошли к грани, — сказал Кен.

— Ну, примерно это я имел в виду, — сказал Кен.

Но на самом деле это было не так. Ему понравилось, как они принуждали ее и как она кусалась, отбрыкивалась, кричала, царапалась и отбивалась. Когда женщина не хочет, в этом уже половина всего кайфа.

— Эй, о чем это вы? — вознегодовал Арт. Она не в счет. Мы даже не охотились на нее.

— Мы могли бы, если бы ты не поджал хвост, — засмеялся Кен.

— И где же вы собирались этим заняться? В самом центре Энн Эрбор?

Именно там он и планировал этим заняться, подумал Кен. Устроить ей групповичок прямо в машине, а не в мотеле, потом выбросить на какой-нибудь жилой улице. Так они бы никогда не вляпались ни во что. Он подумал о револьвере калибра 38, с такой осторожностью приобретенном и так и не использованном. Бешенство, произведенное этим фактом и еще тем, что их выдал мотель, бывший идеей Арта и Грэга, и заронило семена, из которых и выросла эта уединенная охотничья хижина. Это было начало.

Арт поболтал свой кофе.

— Что больше всего меня поражает, это как все мужики сразу начинают думать, что их похитили ради выкупа, а все бабы решают, что нас можно окрутить сексом.

— На это и рассчитано, — сказал Кен. — Если хорошенько подумать, на этом строится вся мужская и женская психология.

— А что меня поражает, — вмешался Грэг, — это то, что никогда нельзя определить, как они будут сматываться. Возьми хоть эту Мартину. Мы то думали, что она помрет со страха, не добравшись и до лесопилки, разве не так?

— Ты прав, — Кен вспомнил Мартину, невысокую коренастую блондинку с хорошеньким личиком невинного ребенка. Она буквально доползла до края опушки не в состоянии подняться от ужаса.

Потом они не могли отыскать ее три дня. И три дня в неистовстве они не спали. Она просто испарилась Сначала они прочесали основной берег озера. Они двигались расширяющимися кругами очень быстро и охватили квадрат в десять миль вглубь берега и к югу. Это Кен с Грэгом, а Арт отправился на другую сторону озера.

Два дня и две ночи таких поисков не обнаружили никаких признаков человека. Они сделали вывод, что она вернулась на остров и не покидала его. И следующие двадцать четыре часа, весь день и всю ночь они прочесывали окружающие леса от вершины утеса вниз, болото на северном конце, всю линию-берега, лесопилку.

Впервые, с тех пор как была построена хижина, они были близки к панике. Они уже обсуждали план побега из страны, прикидывая, что даже если она и убежала, у них все-таки есть еще время. Впритык. Они вычисляли точное количество часов, которое потребуется ей, чтобы добраться до полиции или руководителей лесной службы и вернуться, при условии, что она убежала в первые же часы первого дня.

Только Кен был против побега. И он оказался прав. В конце концов, Мартина сама выдала себя. Она застонала во сне в своем уютном гнездышке под самым центром хижины в кухне, из которого она могла каждую ночь выбираться за запасами пищи и воды.

Да, тут они были на самом краю. Единственный случай, когда они были еще ближе к провалу, это мужчина за два года до нее, вернувшийся в хижину стянуть ружье. Он слегка ранил Грэга в ногу, прежде чем был загнан в угол и обезврежен, только из-за того, что этот идиот не догадался прихватить достаточно боеприпасов.

Кен бросил взгляд на часы.

— У них еще есть пятнадцать минут.

Грэг проворчал:

— Я бы глотнул чего-нибудь.

Правило гласило — никакой выпивки в день охоты, а они и так уже раздавили почти бутылку с Нэнси. Грэг сделал огорченное лицо.

Арт произнес задумчиво:

— Знаете, мы за последние семь лет здорово поразвлеклись таким манером, очень здорово, но мне думается, мы начинаем допускать первую ошибку.

— Какую это?

— Зайдя слишком далеко, — ответил Арт.

— Ты имеешь ввиду, что хочешь выйти из игры? — спросил Грэг недоверчиво, почти негодующе.

— Вот опять началось, — сказал Грэг.

— Конечно нет, может быть просто переменить систему.

Кен точно определил, что тот имеет в виду. Это была ежегодная мания Арта перенести охоту из леса и северной дикости, которые ему не особенно нравились и возобновить ее в городах. В основе своей Арт был городским мальчишкой. А Грэг был примитивным животным, который лучше чувствовал себя в стихии, в чащах, чем где-либо. Они никогда не договорятся.