Таня Карвер - Жажда

Так где же тогда Рани? Он начал расспрашивать эту женщину, но она только отмахивалась от него и его вопросов. Отмахивалась буквально, махала ему рукой и уходила, приглашая его следовать за ней. Она сказала, что Рани оставила ей список дел, которые он должен сделать. И, несмотря на то что от всего этого он чувствовал себя неуверенно и скованно, он все же шел за ней и делал то, что она его просила.

Но вопросы не уходили. Была ли это Рани? После всего того, что произошло, была ли это действительно Рани? И если это не она, то где же настоящая Рани?

Эти мысли продолжали вертеться у него в голове, пока он стоял на подвесных мостках и смотрел на то, как эта психолог разговаривает с мужчиной, лежащим на полу. Она села сверху и попыталась перевернуть его, а когда это не получилась, начала его бить.

Аспиду нравилось смотреть, как она это делает.

Может быть, это все-таки его Рани.

Он посмотрел на тело, лежавшее на мостках позади мужчины. Он помнил это тело. В нем некоторое время была Рани, а потом ее дух покинул его и тело это превратилось в пустую оболочку. Тогда что же оно делает здесь сейчас?

Столько вопросов…

Думать ему было больно. И это злило. Он чувствовал, как эта злость нарастает внутри. Свернувшаяся змея начинала разворачиваться, плюясь во все стороны ядом. А когда его охватывала ярость, когда эта змея завладевала им, ему нестерпимо хотелось дать ей выход наружу…

Но пока еще рано. Он подождет. Он будет терпелив. И посмотрит, что произойдет дальше.

А уже потом что-то предпримет…

Фил посмотрел на распростертую рядом девушку и снова перевел взгляд на Фиону Уэлч. Он понятия не имел, как могут развиваться события дальше, и надеялся только на то, что скоро появится его команда.

Потому как, если они не придут…

Он решительно отбросил эту мысль. И сосредоточился на Фионе Уэлч. Нужно продолжать говорить с ней. Пока ей в голову не пришло еще что-нибудь.

— Так как же вам удалось занять место профайлера в этом расследовании, Фиона? Как вы смогли это сделать?

Она снова улыбнулась — все та же самодовольная ускользающая улыбка.

— Очень просто. Потому что на Бена Фенвика впечатление произвести легко.

— Чем же это?

— Всякими рекомендациями. Он сам не знал, что ему нужно. Поэтому, когда он позвонил, я просто взяла его за руку и повела за собой. Ему было известно только то, что вам требуется профайлер. Я знала, что полиция обязательно будет вести расследование. Так что просто постаралась оказаться в нужное время в нужном месте. Чтобы он выбрал ни кого-то другого, а именно меня.

— И вы ему, естественно, соврали.

— Разумеется. — Она рассмеялась. — И на самом деле я гораздо лучший профайлер, чем вы думаете. Потому что его я читала как открытую книгу. И манипулировала им на расстоянии. Это было легко. — Она снова вплотную приблизилась к Филу. — А еще я хороший психолог. Потому что вы все были у меня как на ладони. Я играла с вами. Играла блестяще. Что тоже было несложно. Потому что все вы такие глупые. Вы впустили меня в центр своего расследования, позволили мне контролировать ситуацию, оказаться… тут я хотела сказать «оказаться на шаг впереди вас», но на самом деле я была впереди вас на… ну, не знаю… на квартал. Я могла бы действовать так месяцами.

— Если бы я не раскусил вас и не выставил вон. Так что не такой уж я глупый.

В глазах ее снова мелькнула ярость, пальцы опять скрючились, превратившись в когти, а руки потянулись к его лицу. Но она сдержалась. Выдавила из себя улыбку. Она удовлетворенно кивнула — то ли шутке, которая была понятна ей одной, то ли решению, которое она только что приняла. Решению, результатами которого она собиралась насладиться.

Фил взглянул на Сюзанну Перри, потом снова посмотрел на Фиону Уэлч.

— А почему именно она? Почему Сюзанна?

Фиона пожала плечами.

— А почему все остальные?

— Я не знаю. Джулия Миллер. Адель Харрисон. Что выделяло их, что делало их особенными? Это вы объясните мне.

Она отвела глаза. Взгляд ушел вниз и направо.

— Потому что я могла это сделать. Потому что они были под рукой.

Врет, подумал он.

— А к Марку Тернеру это не имеет никакого отношения?

Она вздрогнула, как будто в ее латах образовалась узкая щель и он попал своей шпагой именно в нее.

— Никакого. Абсолютно никакого.

— Неужели? — Ему нужно продолжать давить, погружая свое оружие в образовавшуюся брешь. — Вы в этом уверены? А то, что все они — его бывшие женщины, это что, простое совпадение?

— Заткнитесь. — Она ударила его по лицу. — Вы сами не знаете, о чем говорите.

Но Фил не замолчал. Не обращая внимание на мучительно болевшее лицо, он продолжал:

— Так что случилось, Фиона? Вам не нравилась конкуренция? Все дело в этом?

— Заткнитесь! — взвизгнула она.

— Что, вы ревновали Тернера к его бывшим девушкам? Не очень-то это к лицу представителю высшей расы. Ревновать мужчину к барменше.

— Заткнитесь!

Она снова ударила его.

Фил быстро пришел в себя и взглянул ей в лицо. И увидел там то, чего она раньше не показывала. Страх. Неуверенность. Он мысленно улыбнулся. Ему удалось нащупать болевую точку. Найти ее слабое место.

И он воткнул клинок еще глубже.

— Именно поэтому вы ее и убили, да? Из ревности? Как же так, он по-прежнему думает о ней! Вспоминает о ней! Не вовремя и не к месту произносит ее имя!

— Заткнитесь, заткнитесь, заткнитесь…

На него посыпались новые удары, уже бесконтрольно. В ее резких криках слышалась мольба.

— А может, там было что-то большее? Может быть, у него появились другие планы, не совпадавшие с тем, что с ней собирались сделать вы? Может, он хотел ее отпустить?

— Нет…

— Может быть, она до сих пор нравилась ему?

— Прекратите…

Фил разобрался в ее интонации. И догадался, что там произошло.

— Так все и было. У него был с ней секс. И вам это пришлось не по душе, верно?

Она зажала уши руками.

— Возможно, ему нравилось обладать властью, и он заставил ее. А возможно, она и сама этого хотела. Неважно. Главное, что они это сделали. И это причинило вам боль. Такую же, какую сейчас доставляю я. — Фил рассмеялся. Теперь настала его очередь язвить. — Фиона Уэлч, homo superior, высший человек. Ревнует студента к барменше!

Руки ее затряслись, лицо перекосилось. Она не знала, что ей делать, что ответить на это. И закричала.

— И тогда вы убили ее.

Она дико, словно затравленный зверь, озиралась, глядя по сторонам безумными, широко открытыми глазами.

— Нет, — сказал Фил, анализируя ее реакцию, — вы не убивали ее. Или не хотели убивать. Это произошло случайно. В порыве гнева. И это не имело ничего общего с желанием доказывать собственную позицию и демонстрировать свое превосходство. Это все было уже потом, это стало оправданием свершившегося факта, так? Вы случайно убили Адель и запаниковали. А потом изуродовали ее тело так, чтобы мы приняли это за действия сексуального маньяка.