Юрис Юрьевикс - Ледяной ад

— Как это?

— Очень просто. В каждом ребенке живет атик — дух семьи.

— Не понимаю.

— Иннуиты верят, что у человека две души.

— Две?

— Да. Когда человек умирает, одна душа остается при нем, а другая, более добрая, отправляется в путешествие. Она бродит до тех пор, пока в семье не народится новый человек. В него-то она и вселяется.

— Значит, у тебя душа предка?

— Именно.

— Неудивительно, что ты кажешься старше своих лет, — с улыбкой заметила Хэнли. — В честь кого тебя назвали?

— В честь брата моего деда по материнской линии. Отличный охотник. И бабушка и мама время от времени называли меня Старым Дядюшкой.

— Ты знал всех своих бабушек и дедушек?

— Да, но лучше всех — мамину маму, ту, что пугала медведя вешалкой. И ее мужа Быстрого Камня — он учил меня охотиться. Крепкий был иннуит. Бил зверя до последних дней. Когда кончились силы ходить на охоту в зимнее время, продолжал охотиться летом. И всегда ловил рыбу. Почувствовав, что больше не может ни охотиться, ни рыбачить, собрал пожитки и уплыл на лодке. Насовсем. Я видел, как он уплывал.

— И не попытался его остановить?

Джек покачал головой:

— Нет. Я не имел права.

— А жена?

— Она к тому времени умерла. Мама очень разозлилась на него.

— За то, что он не попрощался?

— Нет. Вместе с ним уплыл его чек на оплату социальных нужд. — Джек обреченно пожал плечами. — Все семьи стремились как можно дольше не отпускать от себя стариков. Мы вечно голодали, пособия бабушки и дедушки были для нас манной небесной. Так что времена, когда старые люди считались обузой, канули в прошлое.

Хэнли зевнула:

— Извини, дело не в твоем рассказе. Просто я очень устала.

— Тогда постарайся заснуть.

— Не могу. Шаман умер так же, как твои товарищи. Значит, зараза таится где-то здесь, но это «где-то» — такое большое…

Хэнли сомкнула веки.

— Понятно, почему у тебя проблемы со сном. — Джек сел и порылся в рюкзаке. — Вот, держи.

Хэнли открыла глаза.

— Опа! — Она понюхала самокрутку. — Травка! Откуда?

Джек усмехнулся, щелкнул зажигалкой и поднес к косяку.

— Парень называет ее «Арктическая высота» и выращивает гидропонным способом в садоводческой лаборатории. Он работает в столовой. Наверняка ты его встречала — алеут в футболке, на которой написано «Реабилитация — для трусов».

Хэнли глубоко затянулась и задержала дыхание, раздув щеки.

— Похоже, у тебя определенно была веселая юность, — сказала она, выдохнув, и убрала с глаз прядь волос. — Ого! О-го-го!

— Что, не хуже калифорнийской? — улыбнулся Нимит и погасил свет.

Хэнли почувствовала, как у нее расслабляются мышцы. Она еще раз затянулась и передала косячок Джеку. Над их головами висели звезды, раскаленные добела, и окрашивали кабину в серебристый цвет. Нимит затянулся, серебро слегка покраснело.

Расскажи еще, — попросила Хэнли, закрывая глаза.

— О чем?

— О твоем народе.

Нимит поправил у нее на плече одеяло.

— Иннуиты считают, что есть душа и что души умеют разговаривать.

— Правда?

— Они думают, что животные произошли от нас. Вот, например, сегодняшний тюлень — это отрубленные руки девушки.

— Бог мой! — Хэнли оторвала голову от подушки. — Кто же ее изувечил и зачем?

— Она не захотела выйти замуж по воле отца, и он ее за это наказал. По другой версии, казнь растянулась на несколько этапов. В сильный шторм отец бросил дочь за борт. Строптивая, она начала цепляться за край лодки. Тогда отец отрезал ей пальцы, и те превратились в тюленей; потом запястья — они обернулись моржами; и наконец, предплечья, которые перекинулись в китов. В результате несчастная опустилась на дно океана и стала нашей морской богиней Седной. Если ты не уважаешь преследуемого зверя, то его душа в виде чудовища будет мучить тебя до тех пор, пока ты не умрешь от испытания. А голод тебе обеспечен, потому что Седна прекратит посылать тюленей в твою сторону.

— А если уважаешь животное?

— Его дух соглашается на перевоплощение. Ты как бы всю жизнь имеешь дело с одной сущностью, меняющей тела. Наш шаман всегда говорил, что мы питаемся оболочками души.

— Довольно запутанная теория. — Хэнли зевнула. — А что еще?

— Раньше мы думали, что на свете существует всего несколько белых людей. — Джек свернулся калачиком рядом с Хэнли и обнял ее. — Мы считали, что земля — неподвижный диск, а звезды — летучие духи. Мы называли душу «анерка», то есть «дыхание жизни», и так же обозначали поэзию. Мы не запоминали песен, не хранили письмена, не составляли карт, не имели постоянного адреса…

Дыхание Хэнли сделалось ровным и глубоким. Джек убрал с ее лица прядь волос и заправил ей за ухо.

— Мы думали, что буран — это поминки по ушедшему человеку, дождь — месть и что Пьер Трюдо — порядочная сволочь.

Вынырнув из забытья, в котором пребывала совсем недолго, Хэнли вернулась мыслями к работе.

«Большинство бактерий и вирусов мирно живут в человеке, рассуждала Джесси. — Они не стремятся уничтожить свою обитель или даже выгнать соседа вон. Беда происходит, если нарушается статус-кво. Присутствие палочки полиомиелита в кишечнике безвредно для человека. Но стоит ей попасть в нервную систему и позвоночник человека разбивает паралич. Присутствие бактерий менингита в носоглотке совершенно безопасно, зато в мозге — катастрофа.

Нынешний возбудитель изначально нацелен на то, чтобы извести носителя в максимально короткий срок. Поймать и убить. Какую угрозу для возбудителя представляет человек?

Бактерия — это что? Белковый сгусток. Глаза тоже. Легкие — другая материя. Их возбудитель сохраняет, лишь превращает в камень. Почему он разрывает эритроциты и выедает глаза?»

Хэнли вообразила себя клеткой собственного тела. Вот она открывается, принимает молекулу кислорода, тащит по месту назначения, размножается, обновляется… По сравнению с ней вирус инертен — он не способен ни на что, кроме как клонироваться до бесконечности. Прион еще хуже — этот плюс ко всему неистребим.

Хэнли в ужасе распахнула глаза и увидела черную бездну, усеянную светлячками; запаниковав, она коснулась руки Джека и мгновенно успокоилась. Она любит Нимита. То, что он младше ее и принадлежит к другому народу, не имеет никакого значения.

Хэнли натянула одеяло до подбородка, закрыла глаза и вновь уснула.

Их разбудил резкий писк зуммера. Нимит покосился на табло, показывающее время и дату. Они проспали шесть часов.

Джек разогрел в микроволновке завтрак, не удосужившись прочитать на упаковках название еды.

Спасибо, сказала Хэнли, взяв кофе и недоверчиво взглянув на поднесенную еду.

По настоянию Джека ей пришлось съесть некое подобие яичницы. Нимит умял кашу, разведенную водой. Хэнли выразила удивление по поводу столь спартанского рациона: