Олег Егоров - СМОТРЯЩИЙ ВНИЗ

– Какая повестка? – Вытирая голову полотенцем, я босиком зашлепал к себе.

– Из ментуры! От следователя Задиракина! – обогнав меня, сообщил Кутилин. – Явка обязательна! Шахматы расставлять?

Повестка была действительно выписана следователем Задиракиным. Доставил ее нарочный еще неделю назад.

– Егоров насчет тебя интересовался! – донес до моего сведения Юра. – Чует мое сердце, что его тоже нам с тобой на хвост посадили!

Как законопослушный гражданин, я сей же день решил навестить следственные органы. Коли правосудие должно торжествовать, то пусть оно торжествует. А зло пусть будет наказано, где бы оно ни скрывалось от карающей буквы закона. Тем более что оно, как я успел заметить, и не скрывалось.

У входа в бюро пропусков столичной прокуратуры я нос к носу столкнулся с Андреем.

– Мистика! – ахнул Журенко. – Мы с Ларой только позавчера тебя вспоминали!

– Она самая, – согласился я. – По сравнению с ней полтергейст просто детская шалость.

– Ты тоже к Задиракину? – полюбопытствовал Андрей, извлекая на свет мятую повестку. – Я уже второй раз прихожу. Это надо придумать: Задиракин! Человек с такой фамилией, по-моему, не имеет права задавать окружающим вопросы!

Но Журенко ошибался. Следователь Задиракин имел не только это право, но и имел еще массу прав, о чем не преминул поставить меня в известность, когда я сменил Андрея в кабинете под номером 209.

Задиракин оказался курнос и толстощек, но все природные недочеты его внешности с лихвой компенсировало искрометное чувство юмора. Сделав официальное вступление, он определил на глазок мой возраст и перешел сразу на «ты».

– Ты сериал про ментов видел по телевизору?! – с ходу поставил меня в тупик Задиракин.

– А что? – спросил я, насторожившись.

– Здесь только я спрашиваю! – одернул меня следователь.

– Видел, – сказал я, дабы не огорчать его понапрасну.

– Там у них все как в жизни! Казанова этот! Приколы разные! – Задиракин сцепил на затылке пальцы и устроился поудобнее. – У нас тоже был опер, когда я работал в отделении, по фамилии Мещеряков. Так знаешь, какую мы ему кличку дали?

– Какую? – позабыв, что вопросы здесь задает только он, проявил я умеренный интерес.

– Ты уссышься! – предупредил меня следователь.

Я как мог изобразил на своем лице крайнее нетерпение.

– Мещеряк! – сжалился надо мной Задиракин.

Я вежливо промолчал.

– Вашу повестку, – потребовал следователь.

Повестка была тотчас ему предъявлена.

– Имя, фамилия, год рождения, место работы? – Открывая в компьютере нужный файл, Задиракин пробежался по клавишам.

– Александр Иванович Угаров, 1961, охранник ЗАО «Дека-Банк», – ответствовал я в заданном порядке.

– Знаете ли вы гражданина Варданяна Ашота Левоновича?

– Так точно. – Услышав знакомую фамилию, я в значительной степени утратил интерес к предстоящему разговору.

Следователь отрабатывал свой «висяк» и вряд ли более того.

– В каких вы с ним были отношениях?

– В самых близких, – сообщил я Задиракину. – Я у них пропуск раза два проверял, когда они в хранилище спускались.

– А если не ерничать?

– А если так, то я даже не смогу его на опознании от наших сотрудников отличить.

– Так и запишем, – отметил Задиракин, печатая протокол нашей малосодержательной беседы. – «С пострадавшим отношений не поддерживал, сведений о его личной жизни и характере служебных обязанностей не имею». Верно?

– Правды не спрячешь, – подтвердил я.

– И последний вопрос. – Заглянув в ящик стола, следователь нарыл в нем какой-то лист.

Я терпеливо ожидал окончания этой комедии. Вопрос, который он приготовил на десерт, был мне уже известен. Мы с Журенко обсудили его еще по пути в кабинет Задиракина.

– И последний вопрос. – Задиракин уставился в таинственный лист, словно бы сверяя мои показания с уже известными ему доподлинно фактами. – Где вы находились 4 октября сего 1999 года с 19 до 23 часов вечера?

– Сего 1999 года с 19 до 23 часов вечера я находился в гостях у господина Журенко и его ближайшей подруги госпожи… – Тут я запнулся.

– Грачевой! – подхватил Задиракин.

– Вот видите! – похвалил я следователя. – Вы даже знаете больше, чем я!

– Странно. – Задиракин побарабанил пальцами по столу. – Очень странно.

– Что странно? – в третий раз нарушил я своим вопросом заведенный регламент.

– Журенко показал то же самое. – Задиракин с рассеянным видом отложил свой обличительный лист.

– Однажды Журенко показал мне человека, который закусывал водку стаканом, – заметил я. – Вот это было действительно странно.

Посмотрев на меня, как бульдог на ежа, Задиракин предупредил о даче ложных показаний и предложил расписаться на протоколе допроса. Я быстро пробежал глазами отпечатанный на принтере протокол и оставил на нем размашистую подпись.

– Еще увидимся! – пообещал Задиракин, отмечая мою повестку.

– Всегда к вашим услугам! – с готовностью поддержал я его инициативу.

– А что в Петербурге? – обронил мне вслед Задиракин. – Говорят, уже заморозки?

Больше всего обитатели нашего города интересуются погодой. Замечание не мое, но оттого не менее верное.

– Ну как?! – спросил Андрей, дожидавшийся меня у ворот прокуратуры. – Рассказал он тебе про опера Мещерякова?! Круто, да?!

– Круто, – согласился я. – Круче только Пизанская башня с той стороны, куда она падает.

– Какая башня?!

– Пизанская.

Обмениваясь впечатлениями о современных методах работы следственных органов, мы направились к машине Журенко, припаркованной на противоположной стороне улицы. Какое-то смутное подозрение терзало меня, когда мы еще только приближались к видавшему виды бездорожнику. А когда Андрей взялся за ручку, подозрение оформилось в догадку. «Что это он. про погоду в Петербурге справлялся?» – Сперва я перехватил запястье Журенко, а затем его изумленный взгляд.

– Отметить надо! – кивая на магазин позади «уазика», я потянул Андрея за собой.

– Узнаю друга Сашку! – обрадовался Андрей. – Задиракин пусть повестки отмечает, а мы будем отмечать встречи и расставания!

Он хлопнул меня по плечу, и я чуть не взвыл от боли. Позеленел-то я определенно.

– Ты в порядке?! – встревожился Журенко, словно герой американского боевика, обнявший смертельно раненого товарища.

– Желудок что-то пошаливает, – перевел я дух.

– Так это мы исправим! – утешил меня Журенко. – Постой! Палатка же рядом с домом!

– Знаю я твою палатку. – Боковым зрением я засек в отдалении микроавтобус, весьма схожий с тем, что был снят Проявителем на Поварской. – В твоей палатке вместо вина антифризом торгуют.

Громко фыркнув, Журенко последовал за мной.

– Девушка! – бросился я к скучавшей у прилавка продавщице, лишь только переступил порог магазинчика. – Вопрос жизни и смерти! Жена рожает! Где у вас телефон?!