Олег Егоров - СМОТРЯЩИЙ ВНИЗ

Так или иначе, пепел Клааса бился в мою грудь, и я побрел к светофору.

«Кто по городу не ходит – тот четыре раза водит», – с этой детской приговоркой я перешел через Садовое и очутился на проспекте Мира.

В доме номер 9 АО «Сахара» не было и в помине.

«Ай да экспедитор! – усмехнулся я. – И ай да я!»

Есть такой старый анекдот. Жена говорит мужу: «Вася! Я долго от тебя это скрывала, но больше молчать не имею права! Ты, Вася, идиот, каких свет не видел! И даже на всемирном конкурсе идиотов ты займешь только второе место!» – «Почему?!» – спрашивает Вася. «Да потому, что ты идиот!»

Опустив в ближайшую урну бесполезную кассету, я направился обратно к метро.

До Якиманки отсюда было рукой подать, и я решил навести хоть какие-то справки у драгоценного Ивана Ильича.

У казино стояла машина «Скорой помощи».

Я вошел в «египетское» фойе, где был встречен уже знакомым вышибалой.

– К Штейнбергу! – деловито сказал я.

Он отвел взгляд и молча посторонился. Вид у него был как у пассажира троллейбуса, внезапно обнаружившего потерю проездного билета при встрече с контролером. Растерянный был вид.

Миновав пустой в дневные часы игорный зал, я поднялся по служебной лестнице – верно, мне на роду написано только так по ней подниматься! – и попал в коридор, заполненный персоналом «Медного сфинкса».

«Кто бы мог подумать?!» – В шуме толпы я ловил обрывки фраз, пытаясь с ходу сложить из них картину происходящего. «Говорил я ему: «Работать надо меньше!..», «Пришел сегодня такой веселый, и на тебе!..», «Коронарный сосуд не выдержал!..», «Да что ты знаешь?! Ему только в прошлом году в Швейцарии шунтирование делали!..»

«Беда не приходит одна!» – Я стал проталкиваться вперед, но дверь кабинета внезапно распахнулась, и двое санитаров с носилками, накрытыми простыней, двинулись мне навстречу. Толпа перед ними расступилась, точно море перед сынами Израиля, бегущими от мстительного фараона. Носилки проплыли мимо меня, и под простыней я угадал профиль Ивана Ильича.

Есть такой фильм режиссера Бергмана: «Рыцарь и Смерть». Там любимый мною актер Макс фон Зюдофф играет со Смертью в шахматы. Ставкой в игре является жизнь белокурого рыцаря. Смерть уступает ему в мастерстве, но она учится от партии к партии, и чем дальше, тем рыцарю приходится трудней. Не знаю, почему я вспомнил тогда этот сюжет. Может быть, потому, что смерть уже стала и меня потихоньку обыгрывать. Она уже предугадывала мой следующий ход, и, не давая мне опомниться, переходила в контрнаступление.

Я и представить себе не мог, как близка моя аналогия к реальности.

– Вскрытие покажет, – бросая на землю окурок, ответил врач «скорой». – Вернее всего, обширный инфаркт. Он уже минут двадцать не дышал, когда мы приехали.

Я дождался его на улице у машины. Больше мне здесь дожидаться было нечего.

«Не верю в совпадения, – подумал я. – А сейчас – тем более».

Из ближайшего таксофона я позвонил Журенко.

– Ты куда пропал?! – загудел Андрей. – Стол накрыт! Коньяк, закуска, все дела! Я сижу, как Рахметов на гвоздях!

– Начинай без меня, – сказал я. – Дела такие, что мне побегать придется.

– Знаю я их! – Андрей уже явно принял. – Шибанов говорит, ты в Ялту санки навострил! Бросаешь друга ради юга?!

– Лыжи, – поправил я Журенко. – Извини, время кончается. Перезвоню.

Опустив рычаг и дождавшись длинного гудка, я набрал номер начальника охраны.

– Шибанов! – Было такое ощущение, что он ждал у аппарата. – Слушаю!

– Слушай, Шибанов! – спросил я. – И откуда ты все знаешь?! У тебя что – какие-то особые источники информации?!

– Угаров?! – пропустив мой вопрос мимо ушей, начальник охраны перехватил инициативу. – Значит, так! На работу пока можешь не выходить. Я все устроил. Директору доложил, что у тебя уважительная причина. Встретимся вечером, в девять, у банка. Все расскажешь мне подробно, а уж я подниму своих ребят. Ты не дрейфь! Прорвемся! Главное, в ментуру не суйся! Только хуже будет! Кстати, у тебя свои соображения есть?

«Встретимся! Как же! – отозвался я мысленно. – Жди меня, и я приду! Только очень жди!»

– До вечера! – Закончив беседу с Шибановым, третий и последний звонок я сделал Руслану на мобильный.

Звонок, судя по реакции, застал его в дороге. Руслан где-то «рассекал» на своем красном «Фольксвагене» по надобностям всесильной «братской» организации.

– Говори короче! – потребовал он.

– Куда подъехать? – Короче я сказать просто не мог.

– В шесть на Кутузовский! – бросил Руслан. – Бойцов я предупрежу. Назовешься – впустят. Все!

«А разговорчик-то у нас с Андреем занятный получился! – размышлял я, шагая по Чистопрудному бульвару. – Особенно о моем предполагаемом путешествии в Крым. Помнится, я экспедитору Музыканту что-то про Ялту сгоряча брякнул, когда в «такси» садился. Выходит, не один я идиот. Выходит, детская потешка под названием «испорченный телефон» неожиданную наколочку дала. Стало быть, Шибанов с экспедитором – музыканты одного полка».

Купив банку «Туборга», я присел на свободную скамейку.

Молодец Шибанов! И уважительную причину мне нашел, чтобы от службы освободить. Причины, по которым, согласно данной формулировке, следовало меня уважать, случались в жизни моей разные: «болезнь», «вызов в военкомат», «сессия», «свадьба» и даже «развод». Но чтобы покушение… За такое меня начальство уважало впервые!

Открыв банку, я сделал пару глотков и закурил. По зеркальной поверхности Чистых прудов среди опавшей листвы, словно стайка конькобежцев, скользили вдоль берега пестрые уточки. Все было как в тот осенний день, когда мы с Мариной гуляли здесь после нашего случайного знакомства. Хотя в случайности я верю не больше, чем в совпадения. И это даже не вопрос веры. Это просто анализ причинно-следственных связей в моем их понимании. Как образованию плодов всегда предшествует период цветения, так появлению в нашей судьбе людей, исполняющих в ней потом заглавную роль, предшествуют незримые шаги навстречу друг другу. «Быть может, прежде губ родился шепот…»

– С культурными девчонками лучше всего в театре знакомиться! – в который раз объяснил мне, темному, Журенко. – Или в читальном зале. Но в читальном – хуже! Там старухи библиотекарши разговаривать мешают , заразы! Только курилка остается. А в курилку ходят отнюдь не все, кто заслуживает интеллигентного внимания.Так что вот: два билета в «Современник»!

– На что идем? – спросил я.

– Какая тебе разница? – удивился Андрей. – Не книжки же мы читать собрались! В смысле – не на сцену смотреть! Основная интрига в антракте должна завязываться!

– А все-таки? – не унимался я.

– На «Пигмалиона», – сказал Журенко. – В исполнении этого… который афоризмы пишет… Фамилия у него еще такая лающая…