Деон Мейер - Кровавый след

— Но лучшего следопыта в наших краях просто не было. Его прямо переманивали…

— Потом он спутался с Дрикой. Нет, лучше скажу по-другому. Он влюбился в Дрику. А она… понимаете, тогда ей только исполнилось девятнадцать, и она была дочерью Большого Фрика Ределингёйса. И вот она забеременела…

— Ничего себе! — снова воскликнул молодой Сванни и стал еще больше похож на своего отца.

Виккус сурово посмотрел на сына:

— Да, вот я всегда говорю: некоторые женщины бывают горячие, но пламя у них адское. Будь осторожен, не то спалишь себе…

— Виккус! — нахмурилась Лолли.

— В общем, Большой Фрик хозяйствовал в Лоувельде. Шесть не то семь ферм, выращивал апельсины, арахис, бананы, разводил скот… Он приглашал Лауиса, когда приезжали заморские охотнички. Большой Фрик считался в наших краях главным богачом. И было у него три дочери. Дрика — младшая. Хорошенькая, Флеа в нее пошла. У нее такие же темные волосы и фигура. Только балованная была…

— Очень. Дрика знала, что она красотка, и не боялась выставлять свою красоту напоказ. А уж какая была своевольная! И вечно хотела то, чего не могла получить. Только-только школу закончила, не знала толком, чем заняться, в тот год осталась дома, каталась верхом да ездила по гостям. А потом на глаза ей попался Лауис…

— Мам, откуда ты все это знаешь? — спросил Сванни.

— Люди говорят, сынок. Тогда был большой скандал: как же, дочь такого почтенного человека… Говорят, Фрик узнал, что дочка связалась с Лауисом, еще до того, как она забеременела. Усадил ее на стул и сказал: только через мой труп. А она — назло отцу, наверное — переспала с Лауисом. Хотела доказать, что все равно сделает по-своему.

— Так она и понесла Флеа, — сказал Виккус.

— Надо же! — прошептал Сванни.

— Фрик тогда прямо взбесился. Так опозорить семью! Он отказался от должности церковного старосты, нам рассказывали, что он больше года и в церкви не показывался. Отрекся от дочери. Потом, когда другая его дочь вышла замуж за Делфосса и у него родилась еще одна внучка, Хелена, он вроде как немного оттаял. На Хелену надышаться не мог. Она была зеницей его ока… Так вот, Лауис и Дрика расписались в конторе мирового судьи и переехали сюда, в Эландслагте, на большую ферму километрах в двадцати от Мусины. Лауис нанялся в работники… тогда их еще называли издольщиками. Ему приходилось браться за любую работу. Он работал с утра до ночи, а Дрика и малышка Флеа одни оставались в домике в глуши…

— Тут и до беды недалеко, — заметил Виккус.

— Дрика и сама была еще ребенком, привыкла к богатству и роскоши, с младенцем справляться трудно. Сбежать с любимым сбежала, а как жить дальше — о том она не подумала. Всю жизнь ею восхищались, обожали ее, выполняли каждое ее желание. И вдруг все прекратилось. Ее, конечно, потянуло к прежнему. Она все чаще уезжала в ближайший городок и оттуда звонила папаше, Большому Фрику. Умоляла простить ее и помочь. А Фрик ей ответил: «Где постелила, там и спи».

— Вот и правильно, дети должны учиться отвечать за последствия…

— Но, Виккус, она ему все-таки родная дочь…

— Понятное дело.

— Если бы он ей помог, кто знает, чем бы все закончилось? Дрика все чаще оставляла Флеа на ферме с няней-венда, а сама флиртовала со всеми подряд, ездила по вечеринкам, пила, развлекалась. Лауис ничего не знал, потому что, когда он возвращался домой, жена встречала его дома, вечно всем недовольная. Только и делала, что жаловалась на свою судьбу — как ей, мол, тяжело одной растить дочку в глуши. Так продолжалось больше двух лет; все знали, чем она занимается, кроме Лауиса. Никто не решался открыть ему глаза.

— До того… гитариста, — презрительно произнес Виккус, словно речь шла о чем-то особенно предосудительном.

— Он приехал из Порт-Элизабет. Патлатый, джинсы в обтяжку, рубаха расстегнута до пупа… — подхватила Лолли.

— Грудь волосатая, и на ней толстая золотая цепь. Вот скажите, зачем мужчине носить украшения?

— Он пел в клубах и барах, но без особого успеха…

— Вы ведь знаете, для этого слушатели должны сначала подпить…

— …а потом он приехал в Интабу, есть там одна пивная в глуши, за городом…

— Злачное место.

— Дрика частенько там бывала. Ну, они сошлись, начался роман. С гитаристом она проводила времени больше, чем с собственной дочерью. Поздно ночью она, бывало, напивалась и подпевала ему. Ну, соседи и решили: все, хватит. Сначала пара мужчин пригрозили гитаристу и велели собирать вещички, а еще двое поехали за Лауисом. Он тогда охотился в северном Тули с туристами из Скандинавии. Ему велели срочно возвращаться домой, пока жена не натворила бед.

— Сначала-то папаша Флеа не поверил, — сказал Виккус.

— Лауис не хотел им верить, бедняга. Но через два дня он вернулся домой. Должно быть, все-таки забеспокоился. Да только он опоздал. Дрика и ее гитарист уже уехали. Лауис ходил прямо сам не свой — уж очень он любил свою жену. Он поехал ее искать, но снова опоздал. Дрика погибла, разбилась на машине вместе со своим гитаристом — ночью упали с моста за Сан-Сити. Наверное, были пьяные… Оба погибли на месте.

— Ничего себе! — сказал молодой Сванни.

— Страшное дело, — заметил Виккус.

— Лауис воспитывал дочку один, и позвольте вам сказать, жилось девочке очень нелегко. Первые несколько лет Лауис очень горевал по Дрике. Ничего не мог делать, на работу выходил, только когда деньги у него совсем заканчивались. И повсюду таскал с собой Флеа…

— От него она и научилась читать следы…

— Можно сказать, она тоже выросла в буше…

— Кто-то считает, что она превзошла отца…

— Потом она подросла и должна была по закону пойти в школу. Сначала Лауис и слышать ни о чем не желал. Людям из комитета, который платит пособие, пришлось пригрозить, что дочку у него отберут… Лауису очень не хотелось отпускать ее от себя, и все же пришлось отправить ее в школу-интернат. Сванни, до какого класса она с тобой проучилась?

— До шестого, — ответил Сванни, радуясь, что тоже может принять участие в разговоре. — Тогда на нее никто и внимания не обращал, она ни с кем не дружила, тощенькая такая девчонка, держалась особняком… Господи, как же она переменилась! — Он недоверчиво покачал головой, вспомнив повзрослевшую Флеа.

— Лауис нашел постоянную работу. Вот почему они переехали, — продолжал Виккус. — Тогда повсюду как грибы начали возникать частные заповедники. Им понадобились специалисты вроде Лауиса. Они предлагали неплохие деньги. Ему предложили работу в Мореми…

— В Ботсване, — пояснила Лолли.

— В Окаванго.

— Посулили, что отдадут дочку в частную школу…

— Для Лауиса лучше и быть не могло, ведь теперь он виделся с Флеа каждый день.

— Должно быть, там ей и удалось выучиться на ветеринара — ведь она ходила в частную школу.