Джорджо Фалетти - Я — Господь Бог

Блейн указал на один из снимков:

— С Вальсом, этим забавным трехлапым котом.

Без особой надежды Рассел задал следующий вопрос:

— А этот Бен Шепард еще жив?

Ответ шерифа прозвучал неожиданно и даже с некоторой ноткой зависти:

— Как никогда. Этот старый хрыч пышет здоровьем и прямой, как столб, хотя ему почти восемьдесят пять. И, я уверен, еще трахается, как кролик.

Рассел подождал, пока хор ангелов, звучавший в голове, закончит свою осанну в его честь.

— Где его найти?

— В Стейт-Миллс, там у него дом, недалеко от его старого склада. Вот адрес.

Блейн записал и положил листок с адресом поверх снимков. Рассел счел это за доброе предзнаменование. Фотографии положили начало расследованию. Он наделся, что написанное на бумаге станет адресом конца.

Он почувствовал, как нетерпение трепещет в нем, словно бабочка.

— Я могу идти?

Блейн сделал выразительный жест, отпускающий его на свободу:

— Конечно. Ваш адвокат и денежный залог, который он внес, говорят — можете.

— Сердечно благодарю вас, шериф. Несмотря на обстоятельства, рад был познакомиться.

Вудстоун поднялся и обменялся с шерифом рукопожатием. Ясно, что подобные встречи — обычное для них дело, при том что оба работали в таком маленьком городке, как Чилликот.

Рассел направился к выходу и уже открыл дверь, когда шериф остановил его:

— Мистер Уэйд.

Рассел обернулся, держась за дверную ручку, и посмотрел в светлые глаза шерифа.

— Да?

— Раз уж вы подвергли меня допросу, могу ли и я спросить вас кое о чем?

— Да, конечно.

— Почему вы интересуетесь Мэттом Кори?

Рассел бессовестно солгал, всеми силами стараясь не выдать себя:

— Надежные источники утверждают, что этот парень совершил подвиг, но о нем никто не знает. Я готовлю статью, в которой расскажу о его заслугах и о героических подвигах других таких же безвестных солдат, как он.

Он не стал задумываться о том, не вызовет ли такой патриотический тон сомнений у опытного представителя закона. Мысленно он уже сидел перед старым строителем по имени Бен Шепард. При условии, конечно, что этот старый хрыч, как назвал его Блейн, согласится поговорить с ним. Рассел помнил, какого труда стоило добиться встречи с другим старым хрычом — своим отцом.

Вместе с Вудстоуном Рассел прошел через вестибюль, где у стойки сидела девушка в форме, а за столом что-то писал другой дежурный, и, едва вышел на улицу, сразу почувствовал, что вновь оказался в Америке. Чилликот — миниатюрная копия страны со всеми ее достоинствами и недостатками. Машины и люди, перемещающиеся между зданиями, вывески, дорожные указатели, запрещающие въезжать и останавливаться, светофоры. Все, что построила страна, побеждая и проигрывая войны, в свете славы и в полумраке растерянности. Неизменно расплачиваясь за все собственной шкурой.

Рассел увидел на другой стороне улицы взятый напрокат «мерседес». Адвокат, заметив его взгляд, указал на машину.

— Мистер Боллинг прислал человека со вторым комплектом ключей забрать машину. Я распорядился, чтобы ее вернули вам сюда.

— Прекрасная работа. Благодарю вас, мистер Вудстоун. Передам это человеку, который с вами связался.

— Это был ваш отец лично.

Рассел не сумел скрыть удивления:

— Мой отец?

— Да. Поначалу я подумал, это шутка, но когда услышал, что вы арестованы…

Адвокат умолк, чтобы не сказать лишнего. Что Рассел Уэйд угодил в камеру за превышение скорости и вождение в состоянии алкогольного опьянения, его как раз ничуть не удивило. А вот услышав, как сам Дженсон Уэйд представляется ему по телефону, он едва поверил своим ушам.

Рассел скрыл желание улыбнуться, почесав нос:

— Как, по-вашему, отец был рассержен?

Адвокат пожал плечами, как бы сбрасывая смущение:

— Вот это и ввело меня в заблуждение. Когда я услышал его по телефону, мне показалось, он с трудом сдерживает смех.

Рассел все-таки позволил себе улыбнуться.

Обнаружить спустя столько лет, что Дженсон Уэйд обладает чувством юмора, было по меньшей мере странно. Он задумался, сколь многого еще не знает о своем отце. И тут же сам себе с горечью ответил — наверное, столько же, сколько отец не знает о нем.

Рассел остановил машину возле дома и выключил двигатель.

Посидел некоторое время среди тихого сельского пейзажа, под небом, не желавшим улыбаться ему.

Он вежливо, но твердо отказался от предложения Вудстоуна сопровождать его. Адвокат ссылался на то, что знает Бена Шепарда не одно десятилетие. Так это или нет, но когда он говорил об этом, глаза у него горели любопытством. Рассел понял, в чем дело. Городок маленький, и располагать тут свежими новостями означало оказаться в центре внимания на воскресном барбекю. Уже тот факт, что он защищал сына владельца «Уэйд Энтерпрайз», служил достаточным поводом для пересудов. А Расселу не хотелось, чтобы по его милости несчастные сотрапезники адвоката выслушивали его болтовню лишние часа два.

Дом, который он рассматривал, был сложен из камня и дерева, с широкими окнами, и выглядел солидно. Конечно, хозяин строил его согласно своим нуждам и собственным эстетическим критериям, весьма похвальным, кстати сказать. Двухэтажное здание стояло на вершине холма. Ко входу вели ступеньки небольшого крыльца. Перед ним раскинулись лужайка и ухоженный садик, кроме того, Расселу со своего места удалось разглядеть огород позади дома. Справа асфальтированная дорожка уходила в глубину участка, где, по всей вероятности, располагался гараж.

Выйдя из машины, Рассел подошел к изгороди, окружавшей участок. На зеленом почтовом ящике возле калитки белыми буквами значилась фамилия Шепард. Задвижка не заперта, и никаких табличек с предупреждением о злой собаке. Рассел толкнул калитку и ступил на тропинку в траве, вымощенную каменной плиткой. Когда он приблизился к дому, из-за угла появился человек — выше среднего роста, крепкого сложения, загорелое лицо в морщинах и удивительно молодые голубые глаза. Рабочая одежда и корзина с зеленью в руке говорили о том, что шел он из огорода.

Увидев Рассела, он остановился. Голос его прозвучал спокойно и твердо:

— Что вам угодно?

— Я ищу мистера Бена Шепарда.

— Ну вот, вы нашли его.

Расселу старик сразу понравился, и он невольно решил, что говорить с ним следует только на языке правды.

— Меня зовут Рассел Уэйд, я — журналист из Нью-Йорка.

— Очень хорошо. А теперь, когда вы сообщили мне об этом, можете сесть в машину и вернуться туда, откуда приехали.

Бен Шепард спокойно прошел мимо и стал подниматься по ступенькам, ведущим на веранду.

— Это очень важно, мистер Шепард.

Старик ответил не оборачиваясь:

— Мне почти восемьдесят пять лет, парень. В моем возрасте важно только одно — открыть наутро глаза.