Хлоя Пэйлов - Ковчег огня

Скоро он, Стэнфорд Макфарлейн, выполнит волю Господа. И будет торжествовать победу на поле битвы, которая состоится на самой священной земле. Ключом к победе является Ковчег Завета, как это было в древние времена, когда с его помощью обрушились грозные стены Иерихона. Как это будет и сейчас. Пророчества Иезекииля станут путеводной нитью к успеху.

Теперь, когда удалено последнее препятствие, ничто уже не в силах его остановить. Ни борцы за мир. Ни левацкие атеисты, выступающие против религии. Ни бездеятельные тряпки из ООН. Ни даже этот упорный англичанин, показавший себя таким серьезным врагом.

Однако уважение к врагу имеет свои границы. Стэнфорд Макфарлейн не сомневался в том, что таким людям, как Кэдмон Эйсквит и его опустившаяся блудница, в аду отведено особое место. Вскоре они узнают, что Божье пламя загасить невозможно. Огонь преисподней горит вечно.

И низверг змия в бездну… дабы не прельщал уже народы, доколе не окончится тысяча лет . [65] Откровение, 20:3

Краем глаза Макфарлейн увидел приближающуюся тень. Эта тень принадлежала Ростоффу, специалисту по связи. Он опустил стекло и тревожно спросил:

— В чем дело?

— У нас проблема, сэр. Галлахер не отвечает на звонки на сотовый.

У Макфарлейна до боли напряглись мышцы живота. Он сделал глубокий вдох, жаждая обрести спокойствие, которого не чувствовал, и, молча прося указания свыше, мысленно представил, как дерево жизни, которое никто не видел после изгнания из Эдема, снова распускается на вершине Храмовой горы.

Успокоенный этим благословенным видением, он повернулся к Ростоффу:

— Забирайся в кузов. — Затем обратился к своему преданному заместителю: — Мы их найдем и сотрем в порошок.

— Так точно, сэр!

Не обращая внимания на вибрирующий сотовый телефон на поясе, Кэдмон подтолкнул Эди вперед: до грузовика оставалось меньше тридцати метров.

— Может, лучше ответить на звонок, — прошептала Эди, напуганная этим вызовом. — В противном случае станет ясно, что с Галлахером что-то неладно.

Прекрасно сознавая, что результат будет один и тот же, независимо от того, ответит он на звонок или нет, Кэдмон молча продолжал пробираться вперед, быстро, но осторожно и бесшумно.

Через несколько мгновений они приблизились к каменной сторожевой башне. Деревянная дверь была распахнута настежь, люди Макфарлейна не потрудились закрыть ее за собой, покидая башню.

Поскольку времени было в обрез, он толкнул Эди в защитную тень, и они прильнули друг к другу. Кэдмон осторожно выглянул за угол, убеждаясь в том, что грузовик по-прежнему стоит с противоположной стороны башни.

— Мне нужно, чтобы ты прошла внутрь и, если это возможно, заперлась в каком-нибудь помещении. Затем ты должна будешь с сотового телефона Галлахера позвонить властям. Понятно? — Дождавшись от Эди кивка, он протянул ей умолкший сотовый телефон: — Скажешь, что ты американская туристка и тебя похитили из номера в гостинице. Про Ковчег Завета не упоминай ни слова.

— А ты?

— Я отправляюсь поражать дракона, — совершенно серьезно ответил Кэдмон.

Говоря, он проверил обойму «глока». Шестнадцать патронов. Слава богу. Ему хватит всего трех. Один, чтобы продырявить покрышку грузовика. Второй, чтобы убить Стэнфорда Макфарлейна. И третий патрон, чтобы завалить верзилу.

Если поразить эти три цели, наступит полный хаос. А в хаосе всем тщательно продуманным замыслам Макфарлейна настанет конец. Мечты сумасшедшего не воплотятся в жизнь.

Кэдмон указал на дверь в башню:

— Заходи.

— Но…

— И никаких «но», — перебил он Эди, зажимая ей рот ладонью, а другой рукой мягко подтолкнул к открытой двери. Надеясь на то, что она выполнит его приказание, захлопнул за ней дверь.

Любимая, оставайся в безопасности.

Согнув правую руку в локте, сжимая «глок», Кэдмон осторожно двинулся вдоль стены башни. Его план заключался в том, чтобы приблизиться к грузовику спереди, а не сзади, это даст возможность расправиться с пассажиром, сидящим в кабине, с водителем и прострелить переднее колесо. Только в таком порядке. И быстро.

План дерзкий, даже безрассудный, но у Кэдмона не было выбора. Ни в коем случае нельзя дать Макфарлейну возможность покинуть остров живым. На карту поставлено слишком многое. На чаше весов жизни многих людей.

Подавив внутренний страх, который непременно возникает в любой ситуации, когда речь идет о жизни и смерти, Кэдмон двинулся вперед. Грузовик был меньше чем в двадцати метрах от него, за стеной башни.

Внезапно послышался рев ожившего двигателя. Вспыхнул слепящий свет фар. Грузовик пришел в движение.

Он подавил непроизвольное желание воспользоваться оружием.

Ему необходимо сделать прицельный выстрел. В противном случае, если промахнется, все будет кончено.

Понимая, что у него есть всего несколько секунд, чтобы совершить атаку, Кэдмон выскочил из тени, приближаясь к грузовику под углом, чтобы не попасть в лучи света фар. Он гнал прочь мысль о том, что в состязании человека и машины машина практически неизменно одерживает верх.

Крепко зажав пистолет в обеих руках, Кэдмон нашел первую цель — Стэнфорда Макфарлейна, прицелился и нажал на спусковой крючок.

— Твою мать! — Осечка.

Он передернул затвор.

Внезапно вокруг затрещали частые очереди.

Окруженный венцом свистящих пуль, Кэдмон быстро дослал патрон в патронник, испытывая в равной мере досаду и ярость.

Через мгновение досада уступила место страху: он увидел дрожащий лучик зеленого света, направленный в ветровое стекло грузовика.

— Твою мать! Я ничего не вижу! — взревел Бойд Бракстон, вскидывая руки, чтобы защититься от зеленого луча. — Я не вижу ни хрена…

Грузовик дернулся вправо, затем влево, а еще через мгновение начал терять скорость.

— Поставь ногу на педаль газа! — крикнул Макфарлейн, перекрывая отборную ругань сержанта-комендора. — Мы должны выполнить пророчество! Ни в коем случае нельзя уступать страху!

Отвернувшись от испепеляющего света, Макфарлейн навалился на ганни сзади, хватая рулевое колесо. Он понимал, что страх является оружием дьявола. Сам он не ведал страха с той самой кровавой ночи в Бейруте, случившейся давным-давно, когда его лучший друг, его товарищи, его командир были разорваны в клочья бомбой, взорванной исламским террористом. Когда сам он после взрыва стоял, охваченный неудержимой дрожью, из носа у него текли сопли, а под ногами набегала лужица мочи. Охваченный страхом, он не мог схватить оружие и начать действовать. У него хватило сил только на то, чтобы упасть на колени и молить Бога о милосердии.

И тогда к нему явились ангелы. Гавриил и Михаил. Те самые два архангела, изображения которых украшали крышку Ковчега Завета. Они освободили его от страха, попросив лишь продолжить борьбу во имя Господа.