Эми Гутман - Чего боятся женщины

— Я что-то не понял… — Шуте покачал головой. — Почему вы думаете, что действуют два человека? Преступления ведь так похожи.

— Связь между ними определенно есть. И все-таки убийц двое. В случае с Киш мы имеем дело с сексуальным садистом. Возможно, он не в себе. К тому же на месте преступления обнаружена сперма, а это улика. В отличие от маньяка подозреваемый номер один тщательно планирует свои действия. Даже надрезы на руках Мейси сделаны после ее смерти. Он не пытал ее.

— Но ведь тело было раздето? — удивился Шуте. — Разве это не говорит об определенных наклонностях убийцы?

— В данном случае нет. Одежду с нее сняли, дабы уничтожить возможные вещественные доказательства. Мы с вами знаем о теории обмена: преступник всегда что-то берет с места преступления и что-то оставляет взамен. Здесь мы не нашли ни одной улики.

— Выходит, Киш убил один человек, а все остальное сделал кто-то другой? — Шуте задумчиво потер подбородок.

— По крайней мере, мне так кажется, — повторил Джеймисон. — Как я уже сказал, второй подозреваемый — садист. Его стиль напоминает манеру Лестера Крейна.

— Думаете, девушку убил Крейн? — Шуте скорчил недовольную гримасу. — С чего это ему приниматься за старое? О Лестере много лет ни слуху ни духу.

— Я не утверждаю, что это был Крейн, просто стиль похож. Если бы убийство совершил Крейн, он поступил бы точно так же.

— Кстати, — заговорил Ламберт, — Келли Тэйер утверждает, что видела Крейна на острове, где убили Мейси. Если не он ее убил, что он вообще там делал?

Джеймисон раскрыл было рот, но его опередил Пуласки:

— Неизвестно, его ли она видела. Еще на острове перепуганная Келли приняла того парня за убийцу, а потом уже увидела фотографию. Она вполне могла обознаться под влиянием момента.

— Не исключено, — пожал плечами Майк, — хотя она ведь не знала, что на снимке Лестер Крейн. Келли опознала его в тот момент, когда я показывал фотографии ее дочери. До того она снимков Крейна не видела.

— Вы приводите ее слова, — возразил Пуласки. — Возможно, Келли и впрямь в это верит. Но кто сказал, что она не помнит Крейна на уровне подсознания? Думает, что видела его на острове, а на самом деле срабатывают ассоциации с далеким прошлым. Такое случается.

Ламберт хотел ответить, однако Джеймисон заговорил раньше:

— Я вовсе не исключаю подобный вариант, но более вероятным мне все же кажется первоначальное предположение.

Мужчины переглянулись.

— А виктимология ничего не подсказывает? — поинтересовался наконец Пуласки.

— Да, еще одно. Большинство жертв Крейна были проститутками и выглядели почти всегда одинаково: обтягивающая одежда, пышная прическа, вызывающий макияж. Киш к этой профессии не относилась, однако одевалась довольно специфически.

— Вы говорили с мальчишкой, который привез ее на танцы?

— Несколько раз, — ответил Ламберт. — Улик против него нет, хотя исключать Лакосте из списка подозреваемых мы не спешим. Мы даже проверили его на детекторе лжи. Пока все чисто.

Молчавший долгое время Фаррелл задумчиво покачал головой:

— Если честно, я согласен с Уэйном. Слабо верится, что убийц двое. Может быть, преступник один, просто хитрит и меняет, так сказать, модус операнди — образ действия?

— Дело не в образе действия. Здесь все тоньше. Характерный почерк изменить практически невозможно. Крейн своих жертв пытал и насиловал, а в случае с Дианой ничего подобного нет. Зато обе черты ярко проявились в убийстве Киш.

— Я понимаю, к чему вы клоните, — кивнул Фаррелл. — Гейдж не зацикливался на боли. Он убивал женщин ради их тел. Убийство служило всего лишь средством обретения контроля. Насиловал он их посмертно. Да и надрезы делал уже на трупах.

— Как с Мейси? — уточнил Фаррелл.

— Именно.

— Допустим, — согласился Шуте, — что преступников двое. Что же известно о первом из них, том, что убил Диану?

— Как уже было сказано, убийства он тщательно планирует, возможно, знаком с методами расследования. Не исключено, что он работает в области права или криминалистики. Если женат, то скорее всего, устроился на работу, где часто приходится ездить в командировки.

— А что вы думаете о приятеле Келли? — Шуте вопросительно посмотрел на Ламберта.

— У парня неплохая репутация. Сам я его не знаю, однако алиби проверил. Да, он лгал насчет своей поездки, но, поверьте, у него на то есть основания. Он чист.

— Что с записками о годовщине? — вклинился Пуласки. — Зацепки нашлись?

— Пока нет, — с сожалением признал Джеймисон. — Мелани свою порвала. Мы исследовали оставшиеся две и ничего необычного не обнаружили. Белая мелованная бумага — на такой каждый второй пишет. Единственный сохранившийся конверт изъят у мисс Тэйер. Тоже ничего подозрительного.

На столе оглушительно зазвонил телефон. Фаррелл подался вперед, взял трубку, что-то выслушал и ответил:

— Спасибо.

Потом он обернулся к собравшимся:

— ДНК, обнаруженное на месте убийства Пози Киш, принадлежит Лестеру Крейну.

— Келли! Я знаю, что ты дома. Возьми трубку! Пожалуйста, возьми трубку. Возьми…

Келли подошла к телефону:

— Да, я дома! Хватит названивать!

Рик тяжело дышал.

— Нам надо поговорить, — сказал он наконец.

— Поговорить? А мы чем, по-твоему, занимаемся?

— Нет, надо поговорить не по телефону. При встрече я все объясню.

— Ты мне врал! — Келли едва сдерживалась. — Больше ничего знать не хочу!

Гудок. Значит, звонит кто-то еще. Келли пожала плечами и включила автоответчик. Наверняка это очередной надоедливый репортер.

— Хочешь, — мягко произнес Рик. — Еще как хочешь. Я нужен тебе, поэтому ты и злишься. Я был тебе нужен, но меня не оказалось рядом, — и поэтому ты злишься еще сильнее.

Келли молчала. За окном нависли свинцовые тучи, Наверное, скоро пойдет дождь.

— Что скажешь? Разве я не прав?

— Слушай… — Келли устало поежилась. — Оставь нас в покое, а? Честное слово, и без тебя проблем по горло! Я не желаю снова выяснять отношения.

Еще гудок. Интересно, у журналистов совесть есть?

— Я вовсе не собираюсь выяснять отношения, — возразил Рик. — Просто хочу помочь.

Что-то в его голосе поколебало решимость Келли. Перед ее мысленным взором предстало лицо Рика, знакомое до мельчайшей морщинки. Вот бы сейчас обнять его, прижаться плечом к родному плечу…

Келли сидела в полной тишине. Она совершенно не знала, что делать. В сложившейся ситуации любой выбор представлялся ошибочным.

— Ладно, — решилась наконец Келли, — если хочешь, приходи вечером, когда Анна ляжет. Приходи, но не больше, чем на час. Я совсем вымоталась.

— Тогда жди меня в девять.

— Лучше в десять.

Келли повесила трубку. Чувствовала она себя как выжатый лимон.