Мартин Лэнгфилд - Ларец Зла

— Когда ты накопишь достаточно энергии внутри себя, — вновь одновременно сказали они, — то сможешь зажечь в себе свет, такой, как у нас.

Роберт не знал, сколько продолжалась эта сумасшедшая ласка, а потом девушки обнялись и в следующее мгновение растворились друг в друге, явив свету одну-единственную, прежнюю, Терри.

— Теперь отдохни, — произнесла она с улыбкой. — Я передала тебе часть своей силы. Думаю, она тебе не помешает.

В следующую секунду веки Роберта смежились, и он задремал. Тело его пело, каждая клеточка его, каждый сантиметр кожи ликовал…

Комната вновь погрузилась в полумрак, и только несколько ароматических свечей отбрасывали на стены неверные блики. Терри молча одевалась.

— Я ухожу, а ты отдыхай и приходи в себя, — шепнула она ему на ухо. — У нас с тобой все получилось как нельзя лучше. Ты был великолепен. Но часы вновь пошли, и наше время кончилось. Тебя ждет завтрашний день. Будь готов к нему.

— Терри…

— Ничего не говори и не шевелись.

Роберт вновь отключился, а когда через два часа проснулся, в номере уже никого не было.

Он напустил полную ванну горячей воды, лег в нее и принялся разглядывать ожерелье Терри, которое захватил с собой из спальни. Какая все-таки странная форма у этого рыбьего пузыря — ни на что не похожая.

Он услышал, как за спиной у него скрипнула, открываясь, дверь.

— Терри?

Ответа не последовало.

Роберт сел в ванне и обернулся на дверь:

— Эй, кто там?

В дверном проеме показался женский силуэт, завернутый в белую простыню. Прежде чем Роберт успел что-либо сообразить, неизвестная метнулась к нему, набросила простыню на голову и с силой толкнула под воду.

Стараясь не поддаваться панике, Роберт попытался одной рукой сдернуть с лица ткань, а другой дотянуться до нападавшей. Он сделал слишком резкое движение, поскользнулся на заднице и ушел в воду с головой. А в следующее мгновение получил чувствительный удар маленьким кулачком прямо в солнечное сплетение и непроизвольно открыл рот, в который тут же хлынула вода. И вот тут его наконец обуял настоящий ужас. Он стал изо всех сил рваться из-под воды, пытаясь зацепиться за что-нибудь руками. В ту минуту ему показалось, что женщина заговорила. Ей удалось уцепиться за нитку ожерелья, но Роберт в последний момент дернул его на себя.

Свет в ванной вырубился, а вода вдруг стала горячее… Задыхаясь и кашляя, он вновь вскинул руки, пытаясь дотянуться до неизвестной. И в тот момент случилось невероятное… Роберт ни за что не поверил бы в это, если бы не увидел собственными глазами. Его пальцы начали светиться! Самые кончики, но так ярко, будто это были карманные фонарики в кромешной тьме. Он все-таки схватил женщину за руку, и та закричала от боли. Его прикосновение ожгло ей кожу. Ему показалось даже, что в ванной запахло паленым.

Она исчезла так же внезапно, как и появилась. Роберт наконец сумел сорвать с себя мокрую, облепившую лицо простыню. Жар, охвативший его несколько секунд назад, спал. Он тяжело перевалился через край ванны на коврик, и его тут же вытошнило водой, которой он нахлебался. Из ванны валил пар, дверь была заперта, а в кулаке он по-прежнему сжимал ожерелье.

Господи, что это было?

Ведь это не приснилось ему, все было по-настоящему. По-настоящему! Он до сих пор не мог заставить себя поверить в мистический мир, на существование которого ему настойчиво намекали Хорас, Адам и Терри, но ему трудно было обманывать себя сейчас — после всего случившегося, чему он был живым свидетелем. Морок? Наваждение? Хорошо бы. Но отчего у него так покалывают кончики пальцев? И откуда этот легкий запах паленого?

Нет. Все это реальность. Реальность — те люди, которые второй день кряду пытаются убить его. И реальность — та сила, которая просыпается в нем и уже второй раз его спасает.

Литл-Фолс,

27 августа 2004 года

Дома никого не было. Он лишь нашел на кухне записку от Кэтрин, которая сообщала, что ей вновь пришлось отлучиться — она поехала в гости к своей подружке Клер в Уэст-Виллидж и вернется поздно.

Роберт испытал лишь облегчение. Он не умел лгать Кэтрин в глаза и просто не знал, что стал бы говорить ей, встреть она его на пороге. Ему казалось, что он принес на себе запах Терри — запах секса.

На часах было начало одиннадцатого. Во вспотевшей ладони по-прежнему покоилось заветное ожерелье, а вот обручального кольца не было. Покидая гостиницу, он не обнаружил его ни на столе, ни под ним. Он обыскал все, но кольцо исчезло. Он даже попытался было связаться с Терри по телефону, но ее номер был заблокирован.

Роберт переоделся, а одежду, в которой был сегодня, запихал в стиральную машину, включил ее и встал под душ. Позвонил Кэтрин, чтобы сказать, что у него разболелась голова и он ляжет, не дожидаясь ее возвращения. У нее включился автоответчик, и пришлось оставить звуковое сообщение. Что ж, тем лучше.

Не успокоившись до конца, Роберт набрал домашний номер Клер, и та сказала, что все хорошо и что Кэтрин только что уехала.

Он сидел на краешке постели, смотрел в темноту и чувствовал, как им вновь овладевают страх и отчаяние.

Когда он подвергся нападению, его защитная реакция была спонтанной: он думал только о том, как защитить ключ — даже не себя, а ключ. И ему это удалось, потому что со вчерашнего дня он стал сильнее. Гораздо сильнее. И никогда еще Роберт не чувствовал себя таким бодрым, полным сил, как сейчас. Но какую цену ему пришлось заплатить за все это? Он совершил то, чего клялся не совершать, — нарушил священный обет верности. А такие фокусы не прощаются и чреваты последствиями. Он знал, что ему от этого не спрятаться.

С другой стороны — и осознание этого пугало его не меньше, — он ни в малой степени не жалел о происшедшем. Секс с Терри выглядел насущной необходимостью, чуть ли не обязательством, от исполнения которого он был не вправе уклониться. Вполне возможно, ему не удалось бы отразить то нападение, не будь перед этим у него секса с Терри.

А ведь это нападение, похоже, не было последним. Будут еще. Хватит ли у него сил, чтобы выжить?

— Все это не шутки, не шутки… — бормотал Роберт еле слышно, чувствуя, как у него от страха сводит живот. — Не шутки…

От Терри пришло звуковое сообщение. Файл назывался «Два рыцаря» и был закрыт паролем. Вариант с рыбьим пузырем не сработал. И тут он вспомнил про кованые лотосы на решетке у Брум-стрит. Терри сказала ему тогда, что это часть пароля.

Файл открылся, когда он набрал в текстовом режиме «Vesica». Это был фрагмент какой-то оперы. Двое мужчин пели. На немецком. Роберт, вздохнув, сел за компьютер и вызвал на экран поисковую систему. В итоге он понял, что речь идет о «Волшебной флейте» Моцарта, и нашел несколько разных вариантов перевода на английский. Получилось следующее: