Тэми Хоуг - Прах к праху

Ковач вновь посмотрел на снимки.

— От Бондюрана мало чем отличается, или как? — спросил он и, поморщив губы, печально вздохнул и весь поник. — Нет, я серьезно, без всяких шуток.

Куинн видел в его глазах печаль. Впрочем, он видел ее в глазах самых разных людей по всей стране. Работа накладывала суровый отпечаток.

— И что ты собираешься делать? — спросил Джон.

Похоже, этот вопрос застал Сэма врасплох.

— Как что? Работать, как и работал. И мне наплевать, что там говорит Грир. Это мое расследование, я им руковожу. А назначить вместо меня они могут кого угодно.

— Разве твой непосредственный начальник не может снова назначить тебя?

— Фаулер на моей стороне. Он отправил меня во вспомогательную группу. По идее, я должен держать рот на замке и не высовываться.

— Как давно вы с ним знакомы?

— Да уже давно, чтобы делать то, что хочу.

Куинн кисло улыбнулся:

— Ну, ты даешь, Сэм!

— Это точно. Главное, не спрашивать у народа, что те думают по этому поводу, — улыбнулся Ковач. Впрочем, улыбка тотчас померкла. Нахмурив брови, он сунул окурок в пустую банку из-под кока-колы. — И дело не в том, что я жажду славы или типа того. Мне все равно, напишут обо мне в газетах или нет. Или какая нашивка у меня на рукаве. Честное слово, я плевал на такие вещи. Никогда не пытался пробиться наверх. Тем более что мне это не светит. Мне нужно одно: взять за яйца этого гада, — произнес он, и голос зазвучал сталью. — Наверное, я приложил к этому не слишком много усилий, когда убили Лайлу Уайт. И дело не в том, что мне она безразлична. Но ты прав: я работал без души, не присматривался внимательно, не пытался копнуть глубже. И когда стало ясно, что быстро мы убийцу не поймаем, я спустил дело на тормозах, потому что она была шлюхой, а с ними, как известно, не церемонятся. А если что, могут и прихлопнуть. Так сказать, издержки профессии. И вот теперь у нас на руках четыре трупа. И я бы хотел изловить этого Коптильщика прежде, чем их станет пять.

Куинн выслушал пафосную речь до конца и кивнул. Перед ним стоял крутой коп. Хороший коп и отличный человек. И это расследование способно поставить на всей его карьере жирный крест, даже если он в конце концов раскроет тайну. И особенно если ответом на все вопросы станет Питер Бондюран.

— Что нового по Ванлису? — спросил Куинн.

— Типпен сидит у него на хвосте. Его уже приглашали в отделение округа Хеннепин побеседовать насчет его приятеля, торговца электроникой. По словам Типа, тот едва не наложил в штаны.

— Что за электроника?

— Адлер проверил его страничку в Интернете. Приятель этот специализируется по компам и всяким электронным примочкам. Если тебе нужно, Адлер выяснит конкретно. Пока что можно сказать, что записывающей аппаратурой этот тип точно занимается. Я был бы не против получить ордер на обыск его дома, но во всем штате нет такого судьи, который бы согласился выдать таковой. Тем более если учесть информацию, которой мы располагаем, а ее, как говорится, с гулькин нос.

— Мне не дает покоя одна вещь, — признался Джон, постукивая ручкой по папке с делом Ванлиса. — Гил не производит впечатления головастого парня. С одной стороны, он вроде бы неплохо вписывается в профиль. С другой, ему явно недостает наглости и изворотливости Коптильщика. Он просто похотливый самец, не более того.

Ковач тяжело опустился в кресло, как будто это признание добило его окончательно и ноги отказывались держать.

— Ванлис связан и с Джиллиан, и с Питером. И это мне не нравится. Меня постоянно преследует кошмар, что Бондюран и есть наш Коптильщик. Но никто не желает меня слушать, никто не желает даже посмотреть в его сторону, и этот сукин сын останется безнаказанным… Я пробую копнуть его глубже, а он тотчас же мне под зад коленом. Мне же это ни к чему, — с этими словами Ковач вытащил очередную сигарету и провел по ней пальцами, как будто тем самым надеялся успокоить самого себя. — А потом я подумал: «Сэм, ты идиот! Бондюран выписал сюда Куинна. С какой стати ему было это делать, будь он убийцей?»

— Чтобы поиграть в кошки-мышки, — тотчас нашелся с ответом Джон. — Или чтобы быть пойманным. Хотя лично я склоняюсь к первому варианту. Он остается на свободе, зная, что я здесь и не могу его поймать. Этому убийце нравится быть умнее полицейских. Но если Бондюран — наш Коптильщик, то кто в таком случае его сообщница?

— Джиллиан? — предположил Ковач. — А вся эта история с ее трупом — не более чем отвлекающий маневр?

Куинн покачал головой:

— Нет, я так не думаю. Бондюран уверен, что его дочь мертва. Уверен даже сильнее, чем мы. И это не притворство.

— Значит, мы вновь упираемся в Ванлиса.

— Или Эрскинов. Или кого-то еще, о ком мы даже не подумали.

Ковач окинул его недовольным взглядом.

— Да, помощи от тебя, я скажу…

— А за что, по-твоему, мне платят большие бабки?

— Эрскины. Тебе не кажется, что это уже слишком? Убить двоих из своих же шлюх, а затем просто двух женщин, чтобы выставить себя в глазах прессы этакими пострадавшими за правое дело…

— И тем самым отвлечь от себя всякие подозрения, — продолжил его мысль Куинн. — Потому что никому и в голову не придет заподозрить тех, кто жаждет всеобщего внимания.

— Да, но чтобы похитить жертву, которая живет в вашем же доме!.. Это уже сверхнаглость, — Ковач задумчиво наклонил голову. — Для этого нужно иметь титановые яйца. Впрочем, Тони Эрскин явно их себе отрастила…

Куинн подошел к стене с заметками и быстро пробежал по ним глазами — не читая, лишь сопоставляя буквы и картинки с теориями, фактами и именами, что перепутались в его голове.

— Об Эйнджи Ди Марко ничего не слышно? — спросил он.

Ковач покачал головой.

— Пока ни слуху ни духу. Мы показываем ее фото по телевизору. Открыли «горячую линию» для тех, кто ее вдруг увидит. Лично меня терзает подозрение, что обугленное тело в машине — это лишь прелюдия к чему-то худшему. Впрочем, — добавил он, заставляя себя подняться со стула, — моя вторая жена постоянно твердила, что я неисправимый пессимист.

Ковач зевнул и посмотрел на часы.

— Детское время, как я это называю. Уже забыл, когда в последний раз спал в постели. На сегодня завалиться в кровать — предел моих мечтаний, если, конечно, я не вырублюсь в дэше. А ты как? Если хочешь, могу подбросить тебя до отеля.

— Зачем? Чтобы спать? Нет, я уже оставил всякие попытки. Не знаешь, какие кошмары хуже — во сне или наяву, — ответил Куинн, опуская глаза. — Но все равно спасибо, хотя я еще здесь немного посижу. Что-то не дает мне покоя. Такое, что до сих пор ускользало от моего внимания, — и он вернулся к раскрытому делу. — Может, если поглазею чуть подольше…

Ковач несколько мгновений молча смотрел на него, затем кивнул.