Жан-Марк Сувира - И унесет тебя ветер

— Пожарные приняли звонок от неизвестного, который заявил, что его знакомая Элиза Норман не подходит к телефону. На работе эта женщина тоже не появлялась. Пожарные направились в ее квартиру на улице Мадам в Шестом округе, взломали дверь и обнаружили ее мертвой. Женщину убили.

— А точнее?

— Как доложил сержант дежурной части округа, в ее лицо и грудь воткнуты острые осколки зеркала.

— Добро, еду. Сообщите дежурному заместителю и скажите Бальму, что я уехал. — По местному телефону Мистраль позвонил Венсану Кальдрону. — Кто сегодня на дежурстве?

— Отряд Жерара Гальтье. А что случилось? Наше дело?

— Еще не факт, но возможно.

— Гальтье еще на той неделе взял убийство. Дело скоро должно быть на выходе, но как раз сегодня у него много допросов. Лучше вызвать запасной отряд.

— Хорошо. Кто там?

— Дальмат.

— Дальмат же хотел видеть убийство? Вот и кстати. Сегодня и начнет. Сколько у него людей?

— С ним вместе пятеро. Лейтенанты Жозе Фариа и Ингрид Сент-Роз, сержанты Роксана Феликс и Себастьен Морен.

— Молодая команда, самый старший и двух лет еще не служит! Если что не так, вызовите Гальтье.

— Нет проблем, я сам послежу за Дальматом с его ребятами, если станут путаться. Я их в деле видел: опыта маловато, но хорошие будут сыскари. Все сделают как надо, я уверен.

Не прошло и десяти минут, как Мистраль, Кальдрон, Поль Дальмат и его отряд уже ехали к улице Мадам. Отыскать место было, как обычно, нетрудно: там уже стояли машины полиции округа и пожарная.

Постовой расставил сигнальные фишки для водителей, которым всегда не терпится узнать, что случилось. Подъезд охраняли двое молоденьких полицейских. Возле дверей Мистраль получил эсэмэс от первого замдиректора Бернара Бальма: «При первой возможности сообщи, что там».

Морен и Феликс остановились переброситься парой слов с постовыми. На погонах у постовых был один простой шеврон: это значило, что в полиции прослужили меньше года.

— Что, новеньких загорать посылают? — пошутил Морен.

— Ага, шеф сидит в машине с кондиционером. Говорит, от жары у него голова раскалывается.

Постовые отдали честь Мистралю, один из них подсказал: «На четвертом справа, лифта нет».

— Кто бы сомневался, — заметил Мистраль. — Девять раз из десяти: если труп — значит, шагай по лестницам. Да тут и не ошибешься: покойником даже на первом этаже воняет.

— И я то же подумал. Если тремя этажами ниже такая вонь — смотреть на труп, должно быть, неприятно. Да и жара некстати.

Кальдрон произнес эти слова со стоическим видом, но не показал, что ему не по себе, хотя он уже много лет провел в криминальной полиции и навидался покойников.

Поднимаясь по лестнице, Мистраль обернулся к нему.

— Запах смерти, Венсан, никого не оставляет равнодушным, и привыкнуть к нему нелегко. Но чем ближе к смерти ты сам, тем больше с ним миришься, хотя бы отчасти. Должно быть, он указывает нам на наш собственный конец, чтобы смерть казалась еще страшней.

— Мысль для меня новая, но спорить трудно!

Мистраль стал подниматься, дальше, а Кальдрон обратился к остальным полицейским:

— Поль, заходишь со мной в квартиру; остальные пока остаются здесь.

— Вот это вонища! — буркнул Себастьен Морен. — Я думал, сблюю, до того шибает.

— Привыкай, Себ, — отозвалась Роксана Феликс. — Сделай, как я: намажь нос тигровой мазью. Так можно дышать. — Она достала из сумочки маленькую коробочку и помахала перед Себастьеном.

— Мне кажется, тогда будет вонять трупом и камфарой вместе — та еще смесь. Но давай, попробую, поставлю опыт над собой.

Полицейские дошли до четвертого этажа. Там их ждали пожарные и двое из дежурной части. Невыносимый запах выгнал их из квартиры. Неописуемая вонь — смесь гнилого мяса с чем-то еще — сковывала людей и будто мешала разговаривать. Мистраль взглянул на Дальмата: капитан, белый как полотно, молчал.

Мистраль узнал командира пожарной команды — подающего надежды капитана. Они уже встречались по другим делам и уважали друг друга. Капитан четко, без прикрас, доложил полицейским о своих действиях:

— Поступил звонок по 18, [5] Телефон вызова пожарных во Франции. звонили из автомата. Мужской голос заявил, что его приятельница Элиза Норман два дня не подходит к телефону и не появляется на работе. Назвал адрес и повесил трубку. Вот и все. Поскольку из-за жары теперь часто умирают пожилые, у нас много выездов. По запаху на лестнице мы сразу все поняли, тут и говорить не о чем. Только это не естественная смерть, и человек не пожилой — вы сейчас увидите.

— Телефонный разговор записан на пленку?

— Да, конечно, как все вызовы. Номер телефона определился на табло у телефонистки, она тут же установила, где это. Телефон-автомат на вокзале Монпарнас.

— Запись разговора передадите нам.

— Нет проблем, вы получите на диске.

Трое полицейских натянули латексные перчатки, полотняные бахилы и последовали за старшим пожарным. Мистраль надиктовывал на диктофон результаты осмотра помещения. Пожарный пропустил полицейских вперед. В комнату, где произошло убийство, люди вошли осторожно, чтобы не уничтожить какие-нибудь следы. Помимо невыносимого запаха и испепеляющей жары, стояло еще непрестанное жужжание: тысячи мух облепили мертвое тело. Они слетелись на трупный запах отложить яички. Уже появились и первые личинки. Потом они станут мухами и тоже будут откладывать яйца в мясе.

Полицейские, еле сдерживая тошноту, отгоняли насекомых. Мухи садились на людей, потом перелетали на труп.

Мистраль подошел к телу, сосредоточенно произнося в диктофон слова:

— Женщина в положении лежа на спине, рост около ста шестидесяти пяти сантиметров, руки сложены под телом. Тело вздутое, посиневшее, в рот и в горло воткнуты осколки зеркала. Лицо вздулось до неузнаваемости, веки приподняты, видны остекленевшие глаза. На лице женщины и вокруг тела пятна крови. Полностью обнажена. Можно предположить изнасилование.

— Какая ужасная жара! Сколько градусов в комнате? — спросил Дальмат.

— Думаю… пожалуй, градусов сорок. И не упомню в Париже такого пекла, — ответил Кальдрон.

Мистраль все время отмахивался от стаи мух. Бесполезно. Тошнота подкатила к горлу, его чуть не вырвало. Кальдрон и Дальмат опирались спиной о стену, зажав нос платками, и тоже отмахивались от омерзительного роя, кружащего вокруг убитой. Полицейские вышли к пожарным на лестницу.

— Жуть! — воскликнул Мистраль. — Что вы делали, когда прибыли сюда?

— Взломали дверь. Труда не составило: дверь была только захлопнута на защелку. Войдя, увидели обнаженное тело, лицо закрыто салфеткой в засохшей крови. Еще на груди лежал листок бумаги с какой-то надписью, но я его не смотрел, просто положил на стол. Кругом эти мухи, мухи — в самом деле мерзость!