Стюарт Вудс - Перевертыши

Дэвис вернулся к тому месту, где сидел Рэмси.

— О чем он тут толковал?

Рэмси подошел к скамейке и стал навинчивать на снаряд диск.

— Сказал, что я могу участвовать в играх на приз Дельфина, не рискуя получить какие-либо осложнения. Продолжай доставать нужные мне лекарства. — Вытянувшись на скамейке, Рэмси начал делать наклоны вперед. В это время раздался пронзительный судейский свисток.

— У меня небольшие проблемы с поставками, — осторожно начал Дэвис. — На прошлой неделе ФБР арестовало груз, прибывший самолетом из Мехико. Похоже, теперь этот товар будет нелегко достать.

— Мэнни, — Рэмси с трудом поднимал вес. — Ты очень хороший запасной тренер. Работая в команде НФЛ, тебе очень трудно будет стать главным тренером. Тебе это будет просто не под силу. Но ты сможешь стать тренером команды нападающих.

— Это как раз то, о чем я мечтаю, Бэйк. Ты же знаешь, что Харлей уходит в отставку в конце игрового сезона.

— Да, и ты реальный претендент на его место до тех пор, пока можешь снабжать меня необходимыми лекарствами, по крайней мере, до конца сезона. А иначе ты распростишься даже со своим теперешним местом. Уж об этом я позабочусь.

— Бэйк, ну зачем ты так со мной разговариваешь? Тебе ведь хорошо известно, что я из кожи вон лезу, чтобы сделать для тебя все возможное.

— Надеюсь, что ты действительно делаешь все возможное, Мэнни, — сказал Рэмси, приседая с нагруженной штангой. — Если команда «Бобкэтс» откажется от твоих услуг, ты не найдешь себе места тренера даже в приличном колледже. И мне бы очень не хотелось, чтобы ты в следующем сезоне искал место преподавателя физкультуры в каком-нибудь захолустном колледже.

Дэвис озадаченно посмотрел на Рэмси.

— Бэйк, я не хуже докторов разбираюсь в медицинских препаратах. И я уверен, твое колено заживет не через три, а через две недели.

Рэмси улыбнулся.

— А за эти две недели мне будет нужно провернуть одно дельце. А ты тем временем потихоньку наполняй для меня тару нужным мне зельем.

День катился к вечеру, когда Лиз, после удачного рабочего дня вернулась в коттедж, где обнаружила сидящего на веранде Кейра с бокалом в руке. Последнее время он проводил с ней все ночи, кроме предыдущей. Лиз тосковала по нему сильнее, чем сама ожидала, и не только из-за секса. Их привязанность друг к другу росла, и Лиз одновременно хотела и боялась ее.

— «И вот охотник вернулся домой, спустившись с гор», — строками из стихотворения начал свое приветствие Кейр.

— И вот фотограф вернулся со съемок домой, — отозвалась Лиз, выхватив у него бокал и отпив глоток. — Где ты провел прошлую ночь?

Кейр чуть улыбнулся.

— Я, подобно соколу, гонимый ветром, парил в небесах.

— Когда ты избегаешь прямых ответов, то начинаешь корчить из себя какого-то фигового поэта, — она повернулась к нему и поцеловала его.

— Прямые ответы какие-то скучные, тебе не кажется?

— Не всегда, — ответила Лиз, усаживаясь к нему в шезлонг и кладя его руки себе на плечи. После чего она отпила еще глоток из его бокала.

— Эй, ты думаешь, я сделан из виски?

— Я думаю, что ты, в лучшем случае, сделан из змей и улиток и щенячьих хвостов.

— О, да это самое приятное из сказанного мне за целый день, — ответил Кейр, целуя ее в макушку.

— Никто, кроме меня, ничего тебе не говорит, потому что ни с кем, кроме меня, ты не видишься. Не то чтобы я слишком переживала по этому поводу…

— Неправда. Я общаюсь с Баком Моусесом, дедушкой, Жермен.

— Не знаю, как насчет Бака, а вот с сестрой и дедом ты видишься очень редко.

— Я вижусь с ними гораздо чаще, чем ты думаешь.

— Почему бы нам не сходить сегодня на ужин вместе? — спросила она. — Я собираюсь поужинать в гостинице. Почему бы тебе не присоединиться?

— Спасибо за приглашение, но я не пойду, — ответил Кейр с тенью сожаления в голосе.

— А почему нет? — спросила она. Время от времени Лиз так и подмывало завести с Кейром разговор о Хэмише. Он же должен знать, что его брат остановился в гостинице, хотя Кейр, по-видимому, и сам был в курсе всего происходящего на острове.

— То, что ты называешь гостиницей, для меня по-прежнему остается Грейфилд Хаусом, выстроенным моим прадедушкой специально для своей сестры Дженни, которая была старой девой. Там я и вырос. Я очень любил ее и этот дом, и мне очень не хочется видеть, как в этом доме едят и пьют постояльцы.

Да, подумала Лиз, за все время это самый откровенный ответ, который я от него услышала.

Она поднялась.

— Я в душ, а потом уеду.

— Ой, а мне нравится, когда ты немного потная, — сказал он, стараясь поймать ее ладонь. — А может быть, поваляемся в стоге сена?

— Какая прелесть! — закричала она. — Действительно красота! Поваляться в сене! — приговаривала она, направляясь в душ и снимая по дороге одежду.

Когда она вышла из душа, Кейр стоял в ванной и вытирал рукой запотевшее зеркало над раковиной. На нем были только поношенные шорты цвета хаки, и она с восхищением смотрела на его гладкое загорелое тело, пока вытиралась полотенцем.

— А у тебя отросли волосы, — заметил Кейр, поворачиваясь к Лиз лицом. — Они больше не торчат вихрами на макушке.

— Ну сколько же им можно торчать вихрами! — ответила Лиз, хлестнув его по ногам мокрым полотенцем.

— Ой, — завопил Кейр. — Ну что за дурная привычка!

— Я женщина, которую проигнорировали, — бросила Лиз через плечо, направляясь в спальню.

— Но проигнорированной женщине не предлагают лечь вместе в постель.

— Ты проигнорировал мое приглашение на ужин, — сказала Лиз, вытаскивая из стенного шкафа узкое хлопчатобумажное платье и натягивая его через голову. Лиз не стала надевать нижнее белье, она знала, что так нравилось Кейру. Она схватила щетку и расчесала волосы. Быстро взглянув в зеркало, Лиз решила, что загар вполне заменяет макияж. Надев туфли на низком каблуке, Лиз повернулась спиной к Кейру и попросила его застегнуть молнию.

— Мне больше нравится расстегивать молнии, — сказал он.

— Отлично, — отозвалась Лиз и захватила ключи от машины, — побудь где-нибудь рядом, и тебе представится такая возможность, когда я вернусь.

— Может быть.

— Ну, тогда до вечера, — крикнула она, направляясь к задней двери. Ее голос звучал веселее, чем она себя чувствовала на самом деле. В глубине души она все-таки надеялась, что сможет уговорить Кейра пойти на ужин, но трюк не удался: ей следовало догадаться об этом раньше. Ей не терпелось поскорее уйти из дома до того, как он затащит ее в постель, потому что отказать ему, она знала, не сможет, а ей так хотелось немного подержать его «на голодном пайке». В конце концов у нее будет время выпить в баре перед ужином.

Поставив машину перед гостиницей, на широкой лужайке, Лиз увидела маленького Элфреда Драммонда, сидящего на суку гигантского раскидистого дуба. Глядя на дерево, Лиз подумала, что дереву, должно быть, уже лет двести. Местами его ветви касались земли, так что маленький мальчик мог вскарабкаться по ним вверх.