Гарольд Роббинс - Наследники

Я промолчал. Сэм это ловко обделал. С моими четырьмя миллионами он мог пойти на уступки. В итоге-то он получил необходимые шесть с половиной миллионов.

Мое молчание Джек истолковал, как неодобрение.

— Тебе что-то не нравится?

— Да нет, все отлично. А что случилось с Ритчи?

— Точно не знаю. Я слышал, они поссорились. Ритчи обещал добыть деньги, продав фильмы на телевидение, но у него ничего не вышло. А Сэм где-то раздобыл недостающие средства и послал Ритчи ко всем чертям. Ритчи разозлился и пригрозил подать в суд. Но пока, насколько я знаю, дальше разговоров дело не пошло.

— В Нью-Йорке не соскучишься.

— Это точно. Не одно, так другое. Теперь просмотрим список программ?

— Давай.

Он выложил на стол графики, схемы. Все то же самое.

Эн-би-си, Эс-би-эн, Эй-би-си, за ними «Синклер». И иначе никак не выходило.

Заседание совета директоров закончилось в шестом часу. Вернувшись в кабинет, я позвонил Сэму.

По голосу чувствовалось, что ой в превосходном настроении.

— Я тебя обогатил. Когда придет время выкупать акции, они вдвое поднимутся в цене.

Тут я впервые за день рассмеялся.

— Так налоговый инспектор обдерет меня, как липку.

— В любом случае ты должен гладить меня по шерстке. А не то я заплачу тебе ровно столько, сколько взял в долг.

— Я бы хотел поговорить с тобой, — голос мой стал серьезным.

— Так почему бы тебе не прийти к обеду? Будут только Дениз и Младший.

— Я думал, что Младший в школе.

— Его только что выгнали. Засекли в туалете. То ли он курил марихуану, то ли занимался онанизмом. А может, и тем, и другим. Ты же знаешь, какие теперь дети.

— Знаю, — в тот момент у меня возникло острое желание отказаться от приглашения, но я пересилил себя: речь шла о его дочери. — Пообедать я не успею, потому что хочу улететь девятичасовым рейсом. Можно обойтись порцией виски?

— Так где же нам встретиться? — спросил Сэм.

— Если не возражаешь, я подъеду к тебе в половине седьмого.

— Хорошо. Мы тебя ждем.

Я вылез из лимузина перед домом Сэма.

— Не уезжайте, — предупредил я шофера. — Я не знаю, насколько задержусь.

Он кивнул, и я вошел в подъезд. Закурил в кабине лифта, глубоко затянулся. Мне предстояла тяжелая встреча.

Мейми, служанка, открыла мне дверь и провела в библиотеку. Сэм и Дениз уже ждали меня там, а служанка, не спрашивая, протянула мне бокал виски со льдом.

— Ты выглядишь таким серьезным, — Сэм рассмеялся. — Ты больше улыбался, когда пил только «мартини».

Я выдавил из себя улыбку.

— За ваше здоровье.

Даже виски в этот вечер мне не нравилось.

Вошел Младший.

— Привет, дядя Стив.

— Как поживаешь?

— Ни о чем его не спрашивай, — вмешался Сэм. — Он — паршивец, — но на губах его играла улыбка. — Чтобы мой сын так глупо попался! Куда ты так спешил? Неужели не мог подождать, пока поднимешься в свою комнату?

— Да ладно, папа, — Младший посмотрел на меня. — Выгнали не только меня. Мы вчетвером курили паршивенькую сигарету.

Дениз направилась к двери.

— Пойдем, Младший. Пусть мужчины поговорят о делах.

— Не уходите, — остановил я ее.

Дениз повернулась ко мне. Глаза ее наполнила тревога.

— Вас это тоже касается.

Она шагнула ко мне.

— Что-нибудь с Мириам?

Я кивнул.

Она двинулась к Сэму. Рука ее нашла его. Она молчала. Лишь смотрела на меня с побледневшим от страха лицом.

Я глубоко вздохнул.

— Вчера утром Мириам легла в клинику Виста-Карла.

Сэм еще не понял, о чем речь.

— Она заболела?

— Да.

— Почему она ничего не сообщила нам? Все-таки мы ее родители, — он начал злиться. — В чем дело? Она беременна?

— Нет, — с каким трудом давалось мне каждое слово. — Мириам пристрастилась к наркотикам. Сидела «на игле». Героин. Она легла в Виста-Карлу, чтобы попытаться излечиться от пагубного пристрастия.

— Черт побери! — взревел Сэм. Повернулся ж Младшему. — Самюэль, иди в свою комнату!

— Нет! — возразила Дениз. — Она — его сестра.

Пусть остается.

— Ты и твои идеи! — взревел Сэм. — Пусть становится актрисой. Она этого хочет. Разве я не говорил тебе, что все они шлюхи и ничтожества? Теперь, я надеюсь, ты довольна.

Дениз молчала, ее глаза наливались слезами. Чувствовалось, что она изо всех сил борется с истерикой. Наконец, она повернулась к Сэму.

— Я сейчас соберу чемодан.

— Нет! — отрезал Сэм. — Никуда ты не поедешь.

— Но она — моя дочь. Я ей нужна.

— Она влезла в это дерьмо без твоей помощи. Пусть сама и выбирается.

Дениз ответила долгим взглядом, затем вышла из комнаты. А Сэм повернулся ко мне.

— Как ты узнал?

— Позапрошлой ночью она была в моем доме. Я зашел в ванную и обнаружил шприц.

Он побагровел. Глаза за линзами очков превратились в щелочки.

— Что она делала в твоем доме?

Я не ответил.

Он подскочил ко мне, схватил меня за лацканы пиджака.

— Отвечай, черт побери!

Я посмотрел в его полные злобы глаза. Освободился от его рук.

— Она жила у меня.

Я и представить себе не мог, что мужчина его габаритов и веса способен так быстро двигаться. Я не успел среагировать на его кулак, а затем живот свело болью, и я согнулся пополам. Попытался уйти от второго удара. Потому он пришелся не в челюсть, но в плечо и бросил меня на пол. Тут он пнул меня в ребра. Я попытался откатиться от него.

— Папа! Папа! — Младший схватил его за руку.

— Не лезь в это дело, — оттолкнул сына Сэм. — Я убью этого мерзавца!

Я ухватился за край дивана и начал подниматься. Сэм двинулся на меня. Я всматривался в его лицо, неспособный к сопротивлению.

Младший вновь попытался остановить отца.

— Она любит его, папа! Она всегда любила его!

Сэм повернулся и ответил коротким ударом. Мальчика отбросило на книжные полки. С них посыпались книги.

— Я сказал, не лезь в это дело!

Младший смотрел на него полными ужаса глазами. Я уже стоял, но мне приходилось держаться за спинку дивана, чтобы не упасть вновь.

— Подонок! Ты не мог обойти ее стороной. Остальных баб тебе не хватило.

Я видел, как он заносит руку для удара, но защититься не было сил.

И тут между нами возникла Дениз.

— Сэм!

Он застыл с занесенной рукой.

— Ей двадцать два года, Сэм. Она женщина, а не ребенок. Стив мог бы не приходить к нам и ничего не говорить.

Но пришел, потому что он — наш друг.

Их взгляды встретились.

— Прочь с дороги, — прохрипел Сэм.

— Она — моя дочь, Сэм, не твоя, — Дениз не сдвинулась с места. — Оставь его в покое!

Сэм дернулся, как от пощечины. Руки его упали. Волоча ноги, он двинулся к двери. На пороге повернулся к нам.

Но обратился только к Дениз. Я для него не существовал.

— Если ты поедешь к ней, не смей возвращаться!

Я последовал за доктором Дэвис в ее кабинет.