Мартин Смит - Залив Гавана

— Мы заплатили за две ночи, так что можем пока оставить твое пальто здесь, — она повесила пальто на стул.

Пляж Плайя дель Эсте захватывал своим простором: сплошной песок, море и дома, выбеленные солнцем, несущие скорее память о своем бывшем цвете, чем сам цвет. Огромный плакат гласил — вскоре здесь будет построен французский отель силами «социалистической ленинской бригады рабочих». Дальше вдоль пляжа высились ряды уже построенных новых отелей. Машину вела Офелия, и Аркадий обнаружил, что ехать в ее DeSoto, старинном монстре с клиновидными плавниками, все равно, что быть невидимым. Белый турист с привлекательной кубинской женщиной не вызывал у публики никакого интереса. Впервые здесь он вписался в действительность, потому что такие, как он и Офелия, были везде. Высокий голландец и совсем миниатюрная темнокожая девушка сидели за столиком на тротуаре уличного кафе под единственным зонтиком с логотипом Cinzano. Мексиканец со светловолосой jinetera проехали в велокэбе. Мясистый англичанин с девушкой, пошатывающейся в новых танкетках на платформе. Офелия определяла их национальность с первого взгляда. Аркадий же заметил, что парочки держалась за руки, но практически не разговаривали.

— У каждого из них свои фантазии, — сказала Офелия, — он мечтает ненадолго забыть об обычной жизни и почувствовать себя богатым человеком на таком острове, как этот. Она надеется, что он влюбился в нее и увезет отсюда в настоящий, как она считает, мир. Хорошо, что они не могут общаться.

Офелия тоже была рада чувствовать себя невидимкой в джинсах, темных очках и с поднятым подбородком. И когда они проходили мимо стеклянной витрины сувенирного магазина, она увидела вполне приемлемое отражение jinetera и туриста, возможно, немного более красивых, чем остальные.

Увидев приближающуюся кубинскую девушку, охранник у ворот бухты Хемингуэя собрался было выйти из своей будки, но тут же вернулся назад, когда увидел сопровождающего ее Аркадия. Он провел Офелию мимо магазина по траве на причал, где Джордж Вашингтон Уоллс высадил его после посещения яхт-клуба «Гавана». Все так же громко американцы играли в волейбол. Другие американцы шастали туда и обратно с пакетами белья из прачечной. Мальчишка в шортах тащил в руках ящики пива к голубой яхте размером с айсберг. Но Офелия смотрела на каналы, заполненные яхтами, стоившими миллионы долларов, равнодушно, как Клеопатра смотрела бы на свои баржи. «Может быть, это не впечатляло ее, — думал он, — потому что кубинская девушка выросла в гамаке из паруса».

— Что здесь может быть опасного? — спросила Офелия.

— Не знаю. Ты бывала здесь раньше?

— Один или два раза. Ты иди. Я поищу кое-кого.

Среди одинаковых катеров из стеклопластика «Гавилан» выделялся темным силуэтом. Аркадий заметил его у причала, к которому направлялся Уоллс, когда ему замахал капитан порта, крикнув ныряльщикам «Peligroso!». Сейчас в воде не было пловцов. Яхта мирно покачивалась у причала, увешанного автомобильными шинами. Из стоящего на причале распределительного щитка к нему тянулся электрический провод, перекинутый через медный поручень. Ни пловцов, ни криков, только мерный звук моторной яхты, идущей вдоль канала.

Он шел вдоль причала, не видя препятствий ни в воде, ни на берегу. Оцинкованные трубы подавали воду к каждому причалу. Иностранные моряки мыли трехэтажную мегаяхту, поливая друг друга. Они пили воду — значит, эта вода пригодна для питья. Американские яхты на Кубе создавали интересные сообщества, где грандиозные белоснежные плавучие дворцы стояли вперемешку с облупленными рыбацкими лодками в ржавых пятнах. Все они нарушали закон, просто находясь там, где они были. Что касается яхт, у Аркадия не было никакого опыта. Но он провел некоторое время во Владивостоке, где был связан с кораблестроительным заводом, выпускающим траулеры, и он немного понимал, как подается электричество на борт. Его внимание привлекло то, что очень немногие распределительные щитки, высотой по пояс, стоявшие вдоль причала бухты Хемингуэя, имели стандартные розетки для подключения. Вместо этого один электрический провод вел из коробки, другой от яхты, на стыке они были скручены. Места стыков были защищены от воды прозрачными пластиковыми пакетами, заклеенными по краям. Он направился к пустому открытому бару в дальнем конце пристани. В одном месте он обратил внимание на то, что провода и место стыка находятся в воде между корпусом лодки и бетонной стеной пристани.

Корма «Барона Алабамы» была перемазана рыбьей чешуей и кишками, хотя jinetera в гамаке парусника совсем не была, по мнению Офелии, похожа на рыбака. Девушка, скорее, напоминала Джулию Робертс из фильма «Красотка», очень популярного на Кубе. Копна волос, пухлые губы. Она разглядывала браслет на экране портативного телевизора, подключенного к небольшой спутниковой антенне, прикрученной к причалу. Офелия узнала телепрограмму «Магазин на диване», популярную передачу на Кубе среди тех, у кого был доступ к спутниковым тарелкам. Женщина на экране приложила браслет к запястью, чтобы на камнях заиграл свет. Звук был выключен, но цена светилась в углу экрана.

— Красивый, — сказала Офелия.

— Правда же? И цена неплохая.

— Бриллианты?

— Похоже. На прошлой неделе у них были ножные браслеты с теми же камнями. Думаешь, это хорошая цена, тогда подожди немного. — Женщина на экране разложила браслет на бархатной подушечке и добавила пару серег. — Видишь, я знала. Если сделать заказ слишком рано, ты не получишь серьги. Нужно немного подождать, затем взять телефон и дать им номер своей кредитной карты, и тогда ты получишь свой браслет через два дня. — Джулия Робертс взглянула на Офелию. — Ты здесь новенькая.

— Я ищу Тересу.

Женщина на экране откинула назад волосы, чтобы серьги были видны лучше — поворот влево, вправо, анфас. Еще одна девушка в топе и стрингах вышла из каюты. Она была пергидрольной блондинкой с почти такими же короткими, как у Офелии, волосами.

— Ты знаешь Тересу?

— Да. Луна сказал мне, что она будет здесь.

— Ты знаешь Факундо? — девушка в гамаке села.

— Встречались.

— Тереса ужасно расстроена, — прошептала блондинка, опустившись на колени у парапета. — Она была в соседнем номере, когда Хеди перерезали горло. Они были близкими подругами.

— Ей тоже досталось, — сказала Джулия Робертс. — Одна полицейская сука потрепала ей нервы. Только за то, что она помогает кормить свою семью, понимаешь.

— Я знаю, — сказала Офелия.

— Тереса напугана, — сказала блондинка. — Она уехала домой в деревню. Я думаю, она не появится здесь в ближайшее время.

— Она боится сержанта? — спросила Офелия.