Александр Щелоков - Уничтожить Израиль

Ничего. Только тишина. Пустота. Безвременье.

Это, оказывается, только думать о смерти страшно. Умирать легко и просто. Что-то хлопнуло, вспыхнуло, что-то толкнуло тебя, и все – дух вон! Единственным доказательством того, что ты был, осталось бренное тело, но тебе оно уже не нужно. Что делать с ним, как поступить, думать придется другим…

Андрей рухнул на землю ничком и застыл, словно подстреленная птица.

Ничего. Тишина. Пустота. Безвременье…

– Вот он, здесь! – Закричал Тюлеген, увидев знакомое тело.

Первым к Андрею подбежал Касум. Нагнулся, посмотрел. Крикнул расстроенно:

– Ульген! Мертвый!

Тюлеген оттолкнул брата, встал на колени, ощупал голову Андрея. Взглянул на пальцы, перепачканные кровью.

– Что?! – спросил Виктор тревожно. Он стоял в двух шагах, держа автомат наготове.

– Погоди. – Тюлеген перевернул Андрея на спину, снял с него рабочую пластмассовую каску. Прощупал на шее тоненькую ниточку пульса. – Он живой. Это был не осколок. Это камень. Дай воды.

Виктор отстегнул от пояса фляжку. Подал Тюлегену. Тот отвинтил пробку, быстро набрал жидкость в рот и прыснул Андрею в лицо.

Прыснул и ошалело взглянул на брата:

– Это спирт!

– Самогон, – смущенно ответил Виктор. – Спирт у нас кончился.

– Я просил воду, – Тюлеген все еще отплевывался.

– Самогон лучше.

Тюлеген раздвинул Андрею зубы и тонкой струйкой влил жидкость в рот.

– У-ух!! – Андрей дернул плечами, с усилием выдираясь из сжимавших его тисков безмолвия и темноты, как пловец, вырывающийся из объятий водоворота.

– Живой! – радостно объявил Касум.

Теперь о том же знал и сам Андрей. Тяжелая ноющая боль залила затылок. Заныло разбитое о камни колено. Жизнь возвращалась со всеми ее заботами и болячками, весомо, зримо.

– Вставай, – Тюлеген подхватил Андрея под руку и поставил на ноги. Касум подхватил его с другой стороны.

– Пошли, – сказал Тюлеген. – Надо доделать дело.

Жизнь вгоняла Андрея в суету забот, как патрон в патронник.

– Пошли, – Андрей тяжело вздохнул и еще раз потрогал затылок.

– До свадьбы пройдет, – успокоил его Тюлеген.

– Что ты мне в рот вливал? – спросил Андрей. Он шел тяжело, прихрамывая.

– Валерьянку, – хихикнул Виктор.

– Дай еще, помогает.

Он отпил из фляжки два глотка, похрипел, пытаясь отдышаться.

– Давай я тебе помогу, – сильная рука подхватила Андрея под мышку. От неожиданности звучания над ухом так хорошо знакомого голоса Андрей вздрогнул:

– Кашкарбай?!

– Шолом, – Кашкарбай крепко сжал Андрею плечо. – Держи хвост морковкой, урус!

– Ты?! – Андрей обалдело глядел на ненавистного ему моджахеда, который произнес пароль, сообщенный ему Халифом. – Не может быть!

– Может. Я увидел, как ты надеваешь боевую рубаху и сразу сделал два дела. Вызвал вертолет «соскока». Тебе так назвал этот ход Халиф?

– Так… А что второе?

– Вы мне должны помочь, – Кашкарбай махнул рукой, приглашая Андрея и Тюлегена за собой. – Пошли!

Они зашли за цистерну с технической водой. Кашкарбай приподнял брезент, прикрывавший ящики с инструментом. Андрей ошеломленно замер.

Поверх ящиков лежал Иргаш. Лицо было залито кровью. Одна рука свисала со штабеля, почти касаясь земли. Вторая была неестественно подогнута и находилась под спиной.

– Ты его? – спросил Андрей.

– Такова была воля Аллаха. Грехи его столь велики, что, появившись в аду последним, он пойдет в огонь первым, без очереди! Помоги оттащить его к яру.

В углу палатки лежало что-то под кучей грязного тряпья.

– Что это? – спросил Андрей настороженно и повел пистолетом в сторону кучи.

– Дика, – объяснил Кашкарбай сквозь зубы. Он тащил тело Иргаша, и ему было не о разговоров.

– Его тоже?

– Не тоже, а в первую очередь. Это он разобрался в том, что ты пробил свод и открыл пещеру. Он без тебя осмотрел скважину через световод и привел Иргаша. Тут же попросил разрешения убить тебя.

Со стороны палаточного лагеря прогремела автоматная очередь.

– Кто там может быть? – спросил Андрей.

– Кто бы ни был, – сказал Кашкарбай, – это не наши.

– Тихо! – сказал Тюлеген. – Они нас не заметили. Прут напропалую.

– Пусть идут, – бросил Андрей. – Они вообще о нас ничего не знают.

– Что предлагаешь? Пропустить?

– Э, нет. Надо их попугать. Пусть отходят на восток. Рывок!

Братья добежали до гряды камней и припали к земле, задыхаясь от напряжения. Тюлеген сдвинулся вправо на место, удобное для наблюдения.

– Теперь они нас заметили, – сказал он так, чтобы слышали братья. – Остановились. Теперь залегли.

– Это хорошо, – ответил ему Виктор. – Я их сейчас повеселю.

– Кончай чудить, – пытался остановить его Тюлеген, но брат не послушался.

Он медленно встал, отряхнул колени от пыли, закинул автомат за плечо и побрел вдоль гряды на восток, уходя в сторону от позиции. До места, где залегли моджахеды, было метров двести и в предрассветных сумерках вероятность того, что прицельный выстрел будет удачным, была невысокой.

– Касум, – сказал Тюлеген, стараясь скрыть злость на младшего брата. – Приготовься.

– Угу, – ответил Касум.

Виктор двигался медленно, но без остановок. Несколько раз он пинал ногой камни, попадавшиеся на пути, и те с треском отлетали в сторону.

Появление незнакомого человека вызвало у моджахедов замешательство. Из-за обломка скалы поднялся и встал в рост худой как жердь чеченец Исмет. Сложил у рта руки рупором, собираясь что-то крикнуть. Но не успел. Тюлеген нажал на спуск мгновением раньше.

Трудно сказать, какой реакции ожидал от моджахедов Виктор, делая вылазку, но над плато раздались крики «Алла акбар!», затрещали автоматы, и трассы пуль потянулись к гряде, за которой залегли Тюлеген и Касум. Пришлось броситься на землю и Виктору.

Стреляли моджахеды с нескрываемым остервенением. Вся история с экспедицией, необходимость работать на жаре и ветру уже давно раздражала боевиков, привыкших убивать и грабить. Они долго ждали возможности поразмяться и наконец ее получили.

Ситуация складывалась еще та. Долго держать позицию братья не могли.

– Что ж, Андрей, – сказал Кашкарбай. – Теперь наш выход. Ты обходишь группу слева, я справа. Открываем огонь, прижимаем к земле. Ты требуешь от них сложить оружие.

– Почему не ты?

– Потому что я их человек и не могу выглядеть в их глазах предателем.

– Нас только двое, – удрученно сказал Андрей. – Сработает ли?

– Сработает. Ты увидишь, оружие сразу бросят три человека. Они все время были со мной. Ты их всех знаешь, – и, предупреждая возможный вопрос, сообщил: – Все трое – узбеки.

– Им можно доверять?

– Они не исламисты, Андрей. Они правоверные мусульмане. Из тех, о которых поэт писал так: