Артур Хейли - В высших сферах

По залу прошел неохотный шепоток согласия. И Хоуден продолжил свою речь:

— Русская стратегия никогда не боялась жертв. Исторически они всегда меньше уважали человеческую жизнь, чем мы, и они подготовлены к тому, чтобы не бояться и теперь. Многие, как в этой стране, так и в других, будут продолжать надеяться — так же когда-то уповали на то, что Гитлер по собственной воле прекратит пожирать Европу. Я не против надежды — это чувство, которое надо лелеять. Но здесь и сейчас мы не можем позволить себе такую роскошь и однозначно должны заниматься обороной и жизненно важными для страны вопросами.

Произнося речь, Джеймс Хоуден пытался вспомнить, что он говорил накануне вечером Маргарет. Что же он ей сказал? «Выживать стоит, так как, выжив, ты живешь, а жизнь — это приключение». Он надеялся, что это правда, что так будет и в будущем, и сейчас.

И он продолжал:

— Это не является, конечно, для вас новостью. Не новость и то, что наша оборона в известной мере интегрирована с обороной Соединенных Штатов. Но новостью будет следующее: в последние сорок восемь часов мне было сделано предложение непосредственно от президента США о более тесной и поистине сенсационной интеграции.

За столом заметно обострился интерес.

— Прежде чем я расскажу вам об этом предложении, — сказал Хоуден, стараясь выражаться осторожно, — есть еще одна тема, которую я хотел бы охватить. — И он повернулся к министру по внешним сношениям: — Артур, перед тем как приехать сюда, я попросил вас дать оценку взаимоотношениям в сегодняшнем мире. Я хотел бы, чтобы вы повторили здесь данный мне ответ.

— Отлично, господин премьер-министр. — Артур Лексингтон положил на стол зажигалку, которую вертел в руке. Его лицо херувима было необычайно серьезно. Взглянув налево и направо, он ровным голосом заявил: — С моей точки зрения, в мире сегодня существует куда более серьезное и опасное напряжение, чем в любое время после тысяча девятьсот тридцать девятого года.

Спокойно произнесенные ясные слова породили напряжение. Люсьен Перро тихо произнес:

— Неужели дело так скверно?

— Да, — ответил Лексингтон, — я убежден, что это так. Согласен, трудно принять это как должное, потому что мы так долго были на острие иглы, что уже привыкли к кризисам. Но со временем появляется нечто более серьезное, чем кризис. И я думаю, мы близки к этому.

Стюарт Каустон мрачно произнес:

— Лет пятьдесят назад все, видимо, было легче. По крайней мере угроза войны возникала через разумные промежутки.

— Да. — В голосе Лексингтона звучала усталость. — Я полагаю, так оно и было.

— Значит, новая война… — Это произнес Перро, не окончив фразы.

— По моему мнению, — сказал Артур Лексингтон, — несмотря на возникшую ныне ситуацию, у нас еще год не будет войны. А может быть, и больше. Однако в качестве меры предосторожности я предупредил моих послов, чтобы они готовились сжечь документы.

— Это мера для войны старого образца, — сказал Каустон. — Со всеми вашими дипломатическими штучками. — И, вытащив кисет с табаком и трубку, он начал ее набивать.

Лексингтон пожал плечами и слабо улыбнулся:

— Возможно.

Джеймс Хоуден дал хорошо рассчитанную передышку и как бы отошел от руководства группой. А теперь, взяв в руки бразды правления, он возобновил свою речь.

— Я разделяю мнение Артура, — твердо заявил премьер-министр. — И я уже приказал частично занять правительственные помещения, существующие на случай чрезвычайного положения. В ближайшие два-три дня ваши департаменты получат секретные меморандумы на эту тему. — Сидевшие вокруг стола ахнули, и Хоуден строго добавил: — Лучше раньше, чем позже. — И, не дожидаясь комментариев, продолжал: — То, что я скажу дальше, будет для вас новостью, но мы должны вспомнить, какую займем позицию, когда начнется третья мировая война.

Он оглядел своих собеседников сквозь дым, который начал заполнять комнату.

— При нынешнем положении дел Канада не может не воевать — по крайней мере будучи независимой страной, — как не может и остаться нейтральной. У нас нет возможности для первого, и наша география не позволяет второго. Я сказал это не в качестве моего мнения — таковы факты жизни.

Глаза сидевших вокруг стола были устремлены на него. Пока он не заметил проявлений разногласия. Но это может появиться позже.

— Наша оборона, — сказал Хоуден, — была и является лишь показухой. И не секрет, что бюджет Соединенных Штатов на оборону Канады гораздо больше, чем весь наш бюджет.

Тут впервые заговорил Эдриен Несбитсон.

— Это не филантропия, — пробурчал старик. — Американцы будут защищать Канаду, поскольку они вынуждены так поступать ради собственной защиты. Поэтому мы не обязаны благодарить их.

— Никто не обязан испытывать благодарность, — резко заявил Джеймс Хоуден. — Хотя, признаюсь, я порой благодарен Провидению зато, что уважаемые друзья, а не враги, соседствуют с нами.

— Нет, вы только послушайте! — произнес Люсьен Перро, держа в зубах нацеленную вверх сигару. Тут он вынул сигару изо рта и хлопнул своей могучей лапой по плечу Эдриена Несбитсона, сидевшего рядом с ним. — Не тревожься, дружище, я буду благодарен за нас двоих.

Эти слова, как и то, кто их произнес, удивили Хоудена. По традиции он считал, что наиболее сильная оппозиция его планам поступит от французской Канады, чьим рупором был Люсьен Перро, — от французской Канады с исконной боязнью вмешательства в ее дела, с глубоко укоренившимся недоверием к влиянию чужеземцев и связям с ними. Он что, судил неверно? Пожалуй, нет, да и вообще еще слишком рано об этом говорить. Но впервые он задумался.

— Разрешите напомнить вам некоторые факты. — Голос Хоудена снова звучал твердо и повелительно. — Все мы знакомы с возможными последствиями ядерной войны. После такой войны выживание будет зависеть от наличия пищи и производства продуктов питания. Страна, чьи районы, производящие продукты питания, будут заражены выпадением радиоактивных осадков, уже проиграет битву за выживание.

— Не только продукты питания будут уничтожены, — заметил Стюарт Каустон. На этот раз он не улыбался.

— Но производство продуктов питания имеет наибольшее значение, — загремел голос Хоудена. — Города могут превратиться в руины, и со многими это случится. Однако если останется чистая незараженная земля, земля, пригодная для земледелия, тогда оставшиеся в живых смогут выбраться из-под развалин и начать жизнь сначала. Так что продукты питания и плодородная земля — это все, что имеет значение. Мы появились из земли, мы возвращаемся в нее. Это путь выживания! Единственный путь!

На стене зала Тайного совета висела карта Северной Америки. Джеймс Хоуден направился к ней, и все головы повернулись в его сторону.