Хизер Гуденкауф - То, что скрыто

Подружки затопали за ней.

– Как ты? – спросила Чарм, ласково трогая меня за плечо.

Я смотрела на ее маленькую руку с обкусанными ногтями и удивлялась, почему она не проходит через мою кожу насквозь. Оказывается, я все-таки не растаяла, не превратилась в пустоту.

– Я еще здесь, – тихо ответила я.

Мне хотелось ее поблагодарить. Очень хотелось. Но я ушла, не сказав ни слова.

Поиски я начинаю с телефонного справочника. Ищу абонентов по фамилии Таллиа. Нахожу только одну даму – некую Риэнн Таллиа, которая живет на Хиггинс-стрит. Кристофера Таллиа в справочнике нет.

Я думаю о Чарм Таллиа, младшей сестре Кристофера. Чарм, ее отчим и Кристофер – единственные, кроме меня и Бринн, кому известно о Джошуа. Как фамилия ее отчима? Я помню, где они жили пять лет назад, но ни за что не поеду к ним – пусть даже они живут на прежнем месте до сих пор. А поговорить с ними очень надо… Может, набраться храбрости и позвонить этой Риэнн Таллиа? Наверное, хуже не будет. Я поинтересуюсь, как найти Кристофера и Чарм, – и все. Я набираю в грудь побольше воздуха и дрожащими пальцами набираю номер Риэнн Таллиа. Потом нажимаю отбой.

Я даю себе слово: разузнаю побольше о Джошуа и сразу все расскажу Девин. В глубине души я понимаю, как сильно рискую и как глупо себя веду. И все же я снова снимаю трубку и набираю номер, который выучила наизусть. Долго слушаю гудки; когда я уже собираюсь нажать отбой, гудки прекращаются.

В «Доме Гертруды» я учусь терпению. Постепенно мои соседки привыкают ко мне и все реже достают. Наверное, поняли: раз у меня не едет крыша оттого, что я то и дело нахожу в раковинах и унитазах кукол, то и травить меня не так забавно. И все же почти все, кроме Олин, Би и иногда Табаты, делают вид, будто меня не существует.

Би умеет не только интересно рассказывать, но и внимательно слушать. Она часто вспоминает четверых своих детей. Старшему мальчику двенадцать, а младшей девочке – всего девять месяцев от роду. Они живут с ее сестрой в маленьком городке в получасе езды отсюда. Би гордится старшим сыном, лучшим учеником в классе и питчером бейсбольной команды; естественно, и три ее дочки – самые умненькие и хорошенькие девочки на свете.

– Ты давно их не видела? – спрашиваю я, когда мы вместе готовим на кухне ужин. – Им можно навещать тебя в «Доме Гертруды»?

Би качает головой и кладет спагетти в кастрюлю с кипящей водой.

– Нет. Я пока не хочу, чтобы они меня видели. Я еще не готова.

– К чему? – спрашиваю я. – Тебя освободили, они близко. Представляю, как им хочется поскорее тебя увидеть!

– Может быть, – говорит Би. – Но я хочу вначале убедиться в том, что могу быть нормальной матерью. Хочу вылечиться до конца. Хочу, чтобы они мною гордились.

– Ты их мама – они и так тобой гордятся, – уверяю я.

Би снова качает головой.

– Когда моя старшая дочка училась во втором классе, я как-то заявилась на родительское собрание под кайфом. Спотыкаясь, бродила по всему классу, а потом меня вырвало прямо на туфли учительнице. Тогда она точно мною не гордилась. Когда я пойму, что окончательно соскочила, и найду хорошую работу, я поеду к детям.

Я вздыхаю.

– Мои родители со стороны казались образцовыми; не родители, а мечта! А на самом деле им было наплевать на нас с сестрой… – Я достаю из холодильника салатную заправку. – Би, съезди к детям! Пойми, они очень хотят, чтобы ты была с ними, чтобы интересовалась их делами, принимала близко к сердцу их радости и огорчения… Им этого будет достаточно!

– Сейчас время неподходящее, – отвечает Би; судя по ее тону, пора сменить тему. Но я не могу остановиться.

– Думаешь, они запомнят тебя? – спрашиваю я. – Особенно младшенькая… Ты ведь не видела ее с тех пор, как она родилась. Думаешь, она узнает тебя, сразу поймет, кто ты?

Би смеется:

– Не дай бог! Бедняжка ведь родилась в тюрьме! – Посерьезнев, она продолжает: – Надеюсь, у нее не сохранилось воспоминаний об этом жутком месте. Дети живут с моей сестрой; она заменила им мать. Мне тоже хочется быть им матерью, но, наверное, сначала придется довольствоваться меньшим. Кто знает, может, потом они и забудут прошлое, может, будут рады снова познакомиться со мной… Время покажет. – Би накручивает на вилку несколько макаронин, снимает их пальцами и швыряет в стену. Они прилипают. – Никогда не запоминаю, как проверить, что они готовы. Что нужно – чтобы прилипли или чтобы упали на пол? Да ладно, какая на фиг разница? – Би сливает воду и своим высоким, пронзительным голосом кричит: – Идите есть!

Хотелось бы мне, чтобы Бринн наконец простила меня. Чтобы мы заново стали сестрами. Тогда то, что случилось много лет назад, в каком-то смысле утратит свое значение. Раньше Бринн гордилась мною; она смотрела на меня снизу вверх. Мне хочется вернуть прошлое. Хочется, чтобы младшая сестра опять мною гордилась.

Нет, даже не гордилась. Я хочу, чтобы она меня любила – просто любила. Набраться бы духу и рассказать ей о том, что я нашла Джошуа… Пусть знает, что мальчик – вылитый Кристофер, хотя волосы у него мои. А в чем-то Джошуа похож и на Бринн. Так же как и его родная тетка, он любит животных и терпеть не может никаких перемен. И еще я хочу, чтобы Бринн рассказала мне о своей жизни. Как идут занятия в колледже, есть ли у нее мальчик, доводят ли ее родители также, как меня. Хочу быть для Бринн сестрой, хотя раньше мне это не очень-то удавалось. Возможности хотя бы раз начать все с начала заслуживает каждый, разве не так?

Даже я.

Гас снова и снова набирал домашний номер Эллисон Гленн. Он считал своим долгом рассказать ей или ее родным о мальчике. Наконец кто-то снял трубку, и Гас сразу сказал:

– Я насчет ребенка.

Выслушав ответ, он как-то сразу посерел и осунулся.

– Понимаю, – сказал он и отключился.

– Что? – спросила Чарм. – Что там у них?

Гас потер лицо дрожащей рукой и тяжело опустился в кресло.

– Включи телевизор, – велел он.

– Что?! – удивилась Чарм.

– Включи телевизор! – повторил Гас.

Чарм протянула ему младенца, включила телевизор и стала щелкать пультом. Наконец Гас велел ей остановиться. Женщина-репортер с серьезным и печальным лицом стояла на берегу Друида.

– Гас… – начала было Чарм, но выражение его лица заставило ее замолчать.

«Это произошло здесь, на берегах реки Друид. Местный житель, рыбачивший вместе со своим внуком, выловил из воды мертвую новорожденную девочку. – Репортер обвела рукой местность. – В студию новостей седьмого канала сообщили о том, что в связи со вновь открывшимися обстоятельствами одну местную жительницу только что взяли под стражу. Из-за того, что подозреваемая несовершеннолетняя, ее имя не раскрывается. Можем сообщить лишь одно: сотрудники правоохранительных органов арестовали указанную девушку у нее дома, в Линден-Фоллс. Сейчас ее поместили в местную больницу. Причины не называются».