Юхан Теорин - Санкта-Психо

В квартире тихо, он уже дважды пытался позвонить, но никто не открывал. Третья попытка.

На этот раз в двери что-то загремело, и она приоткрылась на несколько сантиметров.

— Добрый вечер, — быстро произносит Ян и показывает чашку. — Я живу тут над вами… хотел спросить, нельзя ли позаимствовать немного сахара… решил испечь коврижку. Меня зовут Ян Хаугер.

Леген смотрит на него, как старый боксер на давнего и ненавидимого противника. Настроение, судя по всему, не из лучших. Тем не менее он берет чашку и поворачивается. Ян просовывает голову в дверь и оглядывается.

В прихожей темно, не прибрано, пахнет табаком. Холщовый мешок, который он заметил раньше, валяется на полу, рядом с подставкой для обуви. Сейчас текст виден полностью. «Прачечная Санкта-Патриции».

Он был прав.

Леген возвращается с чашкой, до половины заполненной сахарным песком.

— Огромное спасибо, — улыбается Ян и собирается спросить насчет мешка, рассказать, что он тоже работает в Санкта-Патриции, но не тут-то было: Леген кивает и захлопывает перед его носом дверь. Поворот ключа в замке.

Ян поднимается к себя и высыпает сахар в пакет для мусора.

В девять вечера он садится на велосипед и крутит педали в «Полянку», не переставая думать о конверте под подушкой в комнате для посещений. К этому времени Реттиг наверняка его захватил. И конечно, каким-то образом это повлияет на пациентов, только Ян не знает как.

Но ничего не изменилось. А что могло измениться? Бетонная стена как стояла, так и стоит, прожектора как горели, так и горят. Сегодня он сменяет Лилиан, и она, как Ян и ожидал, уже уложила детей спать.

— Привет, Лилиан.

— Привет, привет!

Вид немного уставший, но голос бодрый. Иногда Яну кажется, что дети ее побаиваются, хотя она охотно с ними играет. Что-то есть в ней… какое-то напряжение и вместе с тем хрупкость.

— Во всеоружии перед выходными?

— А то!

— Пойдешь веселиться?

— Уж будь уверен.

Сказано многозначительно: дескать, буду веселиться — небесам станет жарко… но Яну кажется, что ничего такого особенного от этих выходных она не ждет.

Она быстро натягивает куртку и, даже не спросив, что он собирается делать на дежурстве, исчезает — без традиционного пожелания хорошо провести выходные.

Он в одиночестве.

Зашел в подушечную, посмотрел, как спят дети. Все спокойно. Переоделся, постелил, проверил, вымыта ли посуда. Выполнил все ритуалы ночной смены и лег в одиннадцать, но, как почти всегда в последнее время, сон не шел. То ли душно в комнате, то ли диван узкий и неудобный… а главное, в кухонном ящике лежит магнитная карточка и тоскует по нему… а он-то тоскует по ней еще больше.

Он тихо вздыхает. Не поддаваться. Лежать и стараться уснуть. Сегодня он в подвал не пойдет. Все равно из комнаты для свиданий пути в больницу нет, теперь он это знает.

Дверь заперта. Но ведь у Реттига наверняка есть ключ. Он же должен каким-то образом войти в комнату и захватить оставленный Яном конверт.

Интересно, получили ли больные свои письма? Может быть, именно сейчас Ларс Реттиг бродит по палатам и раздает их.

Ян поворачивается на другой бок. Ему не дает покоя мысль, что обязательно есть еще какой-то тайный ход в больницу.

Может, убежище в подвале? Там два выхода, один в коридор с лифтом… а куда ведет второй? Он даже не знает, можно ли его открыть. Может быть, оттуда прямая дорога в отделения? Или он упрется в бетонную стену? Если не проверить, он так никогда этого и не узнает.

Без четверти двенадцать. Дети спят, а магнитная карточка — нет. Магнитная карточка не спит и ждет его.

Громадина Санкта-Психо напоминает ему гору, которая самим фактом своего существования привлекает альпинистов. Как Эверест. Но Эверест в свое время потребовал немало жертв…

Нет, лучше представить клинику в виде пещеры, которую надо исследовать. Ян никогда не слышал, чтобы кто-то из спелеологов погиб в пещерах, хотя такие случаи наверняка были.

Надо решаться. Он откидывает одеяло и садится в темноте.

Заглянет в убежище — и все. Дальше можно будет попробовать уснуть.

Через десять минут он уже в подземном коридоре. Ангел-приемник на месте — прикреплен к поясу. Окно лифта темное — очевидно, лифт наверху, но лифт ему сейчас не нужен. Он сворачивает по коридору, доходит до стальной двери, машинально читает надпись: «Дверь всегда должна быть заперта» — и нажимает на ручку. Теперь ему не приходится шарить по стене рукой — он прекрасно помнит, где в тот раз нашел выключатель.

Здесь ничего не изменилось. Ковровое покрытие, несколько подушек, какая-то мебель. Никого здесь не было. Впрочем… Он попытался припомнить: лежащий на полу матрас — не стоял ли он тогда прислоненным к стене? Так и не вспомнил.

Но все тихо. Оставив дверь открытой, он осторожно вошел в убежище и направился к противоположной стороне. Вот эта дверь, которая, возможно, ведет в отделения. Еще одна закрытая дверь с длинной стальной ручкой.

Ян нажимает на ручку. Ручка чуть подается и останавливается. Он встает на цыпочки и налегает на ручку всем телом — безрезультатно.

Больница отказывается его впустить.

Он переводит дыхание и замирает.

Звук? Или какая-то вибрация пола?

И какое-то гудение, словно бетонные стены убежища внезапно ожили. Он не сразу понимает, что это, но догадка приходит мгновенно.

Мотор.

Он гудит и гудит, все сильнее и сильнее.

Лифт. Лифт ожил. Он спускается в подвал.

Ян отпускает ручку и вслушивается. Мягкий щелчок. Все затихает на секунду, потом он слышит совершенно ясно, как открывается стальная дверь кабины. Кто-то спустился на лифте в подземный коридор.

Ян стоит, не шевелясь, в темной бетонной коробке.

Решайся.

Единственное, что он успел сделать, — выключил свет. И замер. Обратился в слух. Звуки отражаются от каменных стен, огибают углы.

Он слышит, как закрылась дверь лифта, ему кажется, он слышит шаги. Тихие, крадущиеся, они постепенно удаляются.

Кто-то идет по подземному коридору.

Кто-то направляется к лестнице в «Полянку».

В «Полянку», где спят дети. Лео, Мира и Матильда.

Я должен что-то предпринять, лихорадочно думает он. Что?

И он решается. Медленно выходит в коридор. Тень его кривляется на стене. Шаг, еще шаг. Еще один.

Внезапно гаснет свет. Тот, кто вышел из лифта, поднялся по лестнице и выключил свет в туннеле.

Ян слышит, как открывается дверь в «Полянку» и со скрипом закрывается. Значит, у ночного посетителя есть такая же магнитная карточка. Итак, посетитель в детском саду, с детьми. А он, Ян, который несет за них ответственность, заперт в коридоре и не может прийти к ним на помощь.

Конечно, у него есть своя карточка, он может попасть к детям, но этого мало.