Алексей Хапров - Аномалия души

Бабка Евдокия отвлеклась на телеэкран, где показывали местные новости. Демонстрировался сюжет о милицейском рейде по притонам.

— Они только под камерой так могут! — гневно ткнула пальцем она. — Для показухи. А так их работать не заставишь. Ребёнок в лесу пропал — и хоть бы хны. Тьфу!

Ответный плевок Навалинского телевидения не заставил себя ждать. На экране появился начальник городской милиции, из уст которого полился красочный рассказ о неуклонном бдении сотрудников правоохранительных органов на ниве обеспечения безопасности граждан. Не выдержав такого издевательства, хозяйка раздражённо выдернула вилку из розетки. Телевизор погас.

— Самим надо искать, а не на милицию надеяться, — проговорила Надя, и вдруг осеклась. — О, а вон и Манька Спицына! На ловца, как говорится, и зверь бежит. Легка на помине.

Я бросил взгляд в окно. Во двор бабки Евдокии заходила неопрятная, средних лет толстушка с собранными сзади в пучок волосами.

— Вот мы её сейчас обо всём и расспросим, — оживилась старушка. — Только учтите: она откровенничать не любит. С ней нужно похитрее, не напрямик. Давайте скажем, что мы Зинку поминаем. Она выпить никогда не откажется. А там, глядишь, и язык развяжет. У меня для такого случая как раз припасён стратегический запас. Надежда, доставай рюмки.

Моя спутница подалась к серванту, а бабка Евдокия проворно прошмыгнула на кухню и вернулась оттуда с початой бутылкой водки.

— Я её для компрессов держу, — пояснила она. — Ревматизм, артрит. Целый букет. Старость — не в радость. Но ради такого дела можно и вовнутрь.

Послышался стук в дверь.

— Входите, открыто! — крикнула хозяйка, спешно наполняя рюмки.

Из прихожей донеслись шаги. Занавески раздвинулись.

— Привет честной компании! Что обмываете?

Голос Зинкиной подруги был скрипучим и неприятным. Её мутноватые глаза тут же уставились на меня.

— Здравствуй, Манечка, — вкрадчиво проговорила бабка Евдокия. — Проходи, родная, присаживайся. Мы тут усопшую поминаем.

— Без закуски? — удивленно спросила Маня, усаживаясь подле меня.

Я подался в сторону.

— Ну что ты, Манечка, как же без закуски! — спохватилась хозяйка. — Конечно с закуской. Я просто её ещё не принесла. Мы ведь даже ещё по первой не пропустили.

— Значит я вовремя, — беспардонно хохотнула «новоприбывшая».

— Надежда, достань гостье посуду, — бросила старушка, поднимаясь с места.

Моя спутница снова потянулась к серванту, а Зинкина подруга переключила внимание на меня.

— А что же вы один-то, без жены?

Я вскинул брови, и уже собрался было объяснить, что мы с Натальей в браке не состоим. Но, взглянув на ехидно-слащавую Манькину улыбку, решил пропустить её слова мимо ушей. Рьяное опровержение сплетен зачастую приводит к укреплению убеждения в их истинности.

— Ей сейчас не до этого.

— Мань, ты картошку-то выкопала? — пришла мне на помощь Надя.

— Выкопала, — ответила та, — сколько смогла. Медведка, зараза, завелась. Столько картошки погрызла! Планировала собрать четыре мешка, а получилось три.

— В погреб засыпала?

— Засыпала.

На стол опустились две большие миски.

— А вот и закуска, — пропела хозяйка. — Капустка квашеная, огурчики солёные. Всё, как надо. Помянем сердешную.

— Да, — картинно вздохнула Надя, — давайте помянем. Всё-таки, сколько лет бок о бок прожили.

После первой стопки между дамами завязалась оживлённая беседа. Я в ней участия не принимал. Местная жизнь была мне чужда, поэтому я разумно предпочёл ограничиться ролью слушателя. Впрочем, моего вмешательства и не требовалось. Бабка Евдокия солировала отменно. Глядя, с каким хитроумным изяществом она «раскручивает» специально приглашённую гостью, я поймал себя на мысли, что в ней гибнет талант сыщика.

— Жалко грешницу нашу горемычную, — причитала старушка. — Она была, конечно, не ангел. Но, какой-никакой, а всё же человек. Огород мне весной вскопать помогла. Продукты из магазина приносила, когда я болела.

— А меня вареньем из клюквы как-то угостила, — вспомнила Надя. — Вкусное было варенье. Мои домочадцы его быстро умяли.

— А для меня подругой была, — откликнулась Манька. — Соображала похлеще некоторых учёных. Умела добывать самогон чуть ли не из комариного писка.

После третьей рюмки её словоохотливость резко возросла. Заметив это, бабка Евдокия приступила к главному.

— В прошлый вторник, когда по телевизору «Зимнюю вишню» показывали, Зинка какой-то испуганной из леса пришла, — проговорила она и подмигнула моей спутнице.

— Да, да, я тоже видела, — подхватила та.

— Вроде, ходила в лес, собирала клюкву. Может её там кто обидел? Надь, ты, часом, не в курсах?

Надя помотала головой.

— Нет, сама гадаю.

— Мань, а ты, случайно, не знаешь, что могло её так расстроить?

Зинкина подруга пожала плечами.

— Меня в прошлый вторник здесь не было. Я к крестнице ездила. А Зинку уже позже видела, в четверг.

— Да она и в четверг какой-то не такой была, — не отступала хитрая старушка. — И в пятницу, и в субботу. Надь, ты не заметила?

— Заметила, — подыграла та. — Ещё как заметила. И что с ней такое произошло?

— Да не мелите вы чепуху, — раздражённо воскликнула Манька. — Ничего с ней не случилось.

Мы разочарованно переглянулись. Неужели время потрачено зря? Но тут Манька вдруг посерьёзнела, нахмурила лоб и, после некоторой паузы, добавила.

— А хотя…

Мы затаили дыхание. Две кружившие по комнате мухи прервали свой полёт и любознательно уселись на край стола, словно тоже жаждали услышать продолжение.

Манька взяла рюмку, осушила её до дна, занюхала огурцом и задумчиво уставилась перед собой.

Мы терпеливо ждали.

— … какая-то перемена в ней всё же присутствовала, — наконец, закончила фразу она.

— Ну вот, а я о чём говорю! — всплеснула руками хозяйка.

— Я тогда значения этому не придала. Списала всё на издержки похмелья. А сейчас думаю, что зря. В ней действительно что-то было не так. Как будто она о чём-то знала, но старалась это скрыть.

— А с чего ты это заключила? — полюбопытствовала Надя.

— С её глаз, — пояснила Манька. — Уж больно они у неё бегали.

«Ого, — подумал я. — А она, оказывается, неплохой психолог».

— Надо у Яшки Косого спросить. Он наверняка знает. Она от него ничего не скрывала.

Больше у Маньки нам ничего выяснить не удалось.

— Я ещё с Колесниковыми погутарю, — шепнула мне бабка Евдокия, когда мы стали собираться по домам. — Может они что вспомнят. Вы ко мне завтра загляните.

Я благодарственно кивнул головой.

— Немного мы узнали, немного, — миновав калитку, посетовала Надя.

— Но это всё-таки лучше, чем вообще ничего, — заметил я. — А Евдокия Ивановна молодец. Прямо, как мисс Марпл.