Грегг Гурвиц - Сирота Х. Человек из Ниоткуда

У него часто билось сердце. В крови медленно закипала ярость.

Эван посмотрел на пустой экран своего телефона. Сигнала от Кэтрин не было. Нужно быть готовым выйти в ту же секунду, как он появится. Это был его контракт. Его закон. То, для чего он был создан более двадцати пяти лет назад.

Но Мия… И Питер…

Что ему делать? И что он мог не сделать?

Эван понял, что впервые в жизни ни разум, ни подготовка не могли дать ему ответы на эти вопросы. Ответы следовало искать в другом месте.

На одном из мониторов отобразился сигнал тревоги.

Об окно в спальне бился воздушный шарик. На нем маркером крупными буквами было написано: «ЗДЕСЬ СТРАШНЫЕ ЛЮДИ. ПОМОГИ».

Те двое уже, должно быть, вошли в квартиру. Наверное, они следят за входной дверью.

Эван направился к выходу из «хранилища». Вдруг он замер и, нервничая, уперся рукой в потайную дверь.

Его опыт говорил о том, что ему нельзя раскрываться перед Мией. Это поставит под угрозу не только его миссию.

Это поставит под угрозу все .

Но все же.

Мог ли он рисковать, не делая этого?

Этот вариант нельзя было даже рассматривать.

Он пойдет туда.

Просто не через здание.

Эван стоял на карнизе Касл-Хайтса, невидимый на фоне темной стены. У него под ногами была пропасть в двадцать этажей. Ветер был не столько сильным, сколько громким – он завывал в ушах, заглушая шум транспорта внизу.

Эван прицепил трос от лебедки к надетой на тело обвязке. Импровизированная система спуска не была предназначена для того, чтобы он мог контролировать скорость спуска из окна спальни.

Она была предназначена для того, чтобы он спускался, упираясь ногами.

Эван снова проверил крепления, затем начал спускаться, отталкиваясь от стекла и камня. В квартире 20В работал телевизор, в 19В к окну был прислонен аквариум с зеленоватой водой, в окнах квартиры 18В было темно. Далеко внизу переключались с красного на зеленый светофоры, гудели автомобильные клаксоны, текла река огней по направлению к бульвару Уилшир. Мимо пронесся семнадцатый этаж, за ним шестнадцатый, вот и пятнадцатый остался позади. Нейлоновый трос высокой прочности, пропущенный через крепления на торсе Эвана, шуршал о его перчатки, пока он замедлял спуск. Двенадцатый этаж приближался.

Окно спальни Питера было открыто, из него тянулась леска, привязанная к болтающемуся наверху воздушному шарику. Эван оттолкнулся от стены здания и повернулся, метя обутыми в спецназовские ботинки ногами в двухфутовое отверстие окна.

Он влетел в окно, приземлился на ноги на ярко-синий ковер рядом с кроватью в форме гоночной машины и сразу же отцепил обвязку. Питер сжался в комок, крепко зажмурившись и закрыв уши руками. Ручка двери была заблокирована табуреткой. Снаружи в дверь ломился один из злоумышленников – сильно, но не слишком громко. Они явно не хотели потревожить соседей.

Едва Эван приземлился, как глаза Питера открылись. Мальчик буквально замер, запустив руку в светлые волосы.

– Срань господня, – сказал он.

Эван прижал палец к губам.

С другой стороны двери раздался голос.

– Что ты можешь сделать, так это вернуть мне четыре чертовых года моей жизни. – Следом за этим послышался требовательный шепот: – Вытащи пацана из спальни. Быстро!

Дверь продолжала сотрясаться под ударами. Затем раздался другой голос, приглушенный деревянным полотном.

– Слушай, пацан, открой дверь. Или я ее выбью.

– Мы не будем выбивать двери, – послышался голос первого. – Открой двери, или мы сломаем твоей маме пальцы.

Из-за двери донеслись звуки борьбы, затем крик Мии:

– Не смей этого делать!

Ее тут же заставили замолчать.

Послышался звук удаляющихся шагов: один из мужчин, видимо, отошел, чтобы помочь своему напарнику справиться с Мией.

Эван бесшумно убрал стул от двери и поставил его на ковер. Едва он отвернулся, Питер схватил его за руку.

– Мне страшно, – хрипло прошептал мальчик.

– Не бойся. – Эван медленно повернул дверную ручку. – Теперь все будет хорошо.

Он приоткрыл дверь и выглянул наружу. Мия отбивалась изо всех сил, мужчины пытались удержать ее. Мартс держал женщину сзади, одной рукой закрывая ей рот, а в другой сжимая пистолет сорок пятого калибра – но оружие было направлено дулом в пол, а не в голову Мии, и Эван счел это хорошим знаком. Еще одним хорошим знаком было отсутствие глушителя. Последнее, что стал бы делать Мартс, это палить из пистолета в здании. Это было также последнее, чего хотел бы Эван, учитывая большую вероятность ближнего боя и наличие заложников. Держа пистолет в кобуре, он выскользнул в дверной проем.

Мия отбивалась руками и пиналась. Алонзо пытался удержать ее за ноги.

Эван подкрался к нему сзади и, похлопав по плечу, сказал:

– Прошу прощения.

Алонзо удивленно обернулся.

Плечевой сустав – это по большей части миф. Это не столько сустав, сколько сочленение, удерживаемое мышечной тканью и хрящами. Чрезвычайно подвижное. И крайне уязвимое.

Алонзо все еще поворачивался, раскрыв рот от удивления, когда Эван обрушил свой кулак на его левую ключицу. Сокрушительный удар раздробил ее, будто обеденную тарелку о наковальню. Алонзо обмяк, упал на пол и больше не двигался. Эван увидел округлившиеся глаза Мии. На ее лице застыло удивление – еще более сильное, чем у Мартса.

Мартс дернул ее в сторону, вскидывая пистолет, но Эван перехватил его запястье и развернул, выворачивая локтевой сустав. Локоть преступника приглушенно хрустнул, пистолет выпал из разжавшихся пальцев, и Эван подхватил его в полете и разобрал на запчасти. Он не остановился ни на секунду, и вскоре детали разобранного пистолета посыпались на ковер: затвор, пружина, ствол, рама, обойма.

Мартс атаковал Эвана прямым ударом. Тот развернулся, уклоняясь, а потом выпрямленными пальцами ударил его в глаза приемом биу джи. Злоумышленник издал вопль – не звериный и не человеческий, похожий на какой-то хлюпающий звук, будто схлопнулось что-то мокрое. Мартс отпрянул. Эван поймал его за повисшую плетью руку, развернул и сделал сзади полицейский захват. Шея Мартса оказалась между предплечьем и бицепсом Эвана, его левая рука упиралась преступнику в затылок.

Алонзо хрипло застонал у ног Эвана, лежа лицом на ковре. У него на шее напряглись сухожилия. Мия отползла подальше и уперлась спиной в диван. Ее ноги все еще скользили по полу, на лице была смесь ужаса и восторга.

Мартс дернулся, пытаясь вырваться из захвата.

– Придурок, ты вообще представляешь себе…

Эван сдавил его шею левой рукой, пережимая сонную артерию. Мартс обмяк в его руках.

Эван разжал хватку, и через мгновение Мартс пришел в себя.