Стивен Бут - Вкус крови

– Смерть вызвана понижением температуры тела из-за длительного нахождения на морозе. Уверена, что для вас это не новость.

– А сопровождающие факторы? Ранения?

– Обморожение конечностей – ног, рук и части лицевых покровов. И кое-что, что вам может не понравиться…

– Продолжайте, я выдержу.

– Синяки и множество мелких повреждений на теле.

– Где именно?

– Грудь и область живота, включая два сломанных ребра и повреждение печени. Синяки на плечах и предплечьях. И сильный ушиб на голове в районе левого уха.

– Такие травмы можно получить при падении? Как у Снеговика?

– А, это же ваш второй труп! Боюсь, что нет. Они другие. На мой взгляд, царапины и кровоподтеки на руках она получила, когда от кого-то защищалась. Удар по голове был очень сильным, так же как и удары по корпусу – отсюда и сломанные ребра. И мне кажется, что все эти раны должны были здорово болеть.

– То есть она была не в том состоянии, чтобы прогуляться до Айронтонга в снегопад?

– Для нее это было совсем лишним, – согласилась патологоанатом. – Она уже была сильно ослаблена. А вот если говорить об общем состоянии ее здоровья, то вам придется дождаться результатов анализов. Могу лишь сказать, что она была довольно упитанной, хотя несколько часов перед смертью ничего не ела. Никаких свидетельств серьезного заболевания. Разрешение от бремени за несколько недель до смерти. Вполне возможно, что не первое. Вижу, что это вас тоже не удивляет, а?

– Не очень.

– Я читала газеты. Вы все еще ищете малышку?

– Да.

– Какая трагедия… Кажется, еще одна ошибка медиков. Все эти ошибки проходят потом передо мной.

– Пока мы не пришли ни к какому заключению, – осторожно произнесла Фрай.

– Да, простите. Сегодня был тяжелый день. И очень тяжелая неделя…

– И вы это мне говорите?

– Хотите еще что-то узнать?

– Время. Когда были нанесены все эти повреждения? За сколько времени до ее смерти?

– Поняла. Судя по состоянию, в котором находятся кровоподтеки, ранения были нанесены по крайней мере за тридцать шесть часов до смерти – обычно этого времени достаточно, чтобы повреждения стали очень болезненными. Должна сказать, что есть и следы свежего внутреннего кровотечения, но я бы связала это со слишком сильным давлением на поврежденную печень и сломанные ребра. Ей должно было быть очень больно.

– Возможно, она присела в снег, чтобы передохнуть, – предположила Диана. – А может быть, даже потеряла сознание от боли.

– Возможно, – согласилась Джулиана ван Дун и немного помолчала. – Естественно, я постаралась установить и время смерти. Знаете ли, это была не быстрая смерть. Скажу больше: умирала она долго.

Фрай не очень хотелось задумываться над этими словами. У нее был еще один вопрос к эксперту.

– Могла она сама нанести себе эти повреждения?

– Нет. Ни под каким видом.

После этого Диана позвонила миссис Теннент, которая уже успела вернуться в Фалкирк. Ее вопрос удивил женщину.

– Ну конечно, – ответила она. – Дик Эббот был отцом моего первого мужа. Поэтому, когда Мари была моложе, мы ежегодно приезжали в Дербишир и оставляли маки на месте катастрофы. Но потом, после того как мы с мужем развелись, это прекратилось. Я даже подумать не могла, что Мари решит, что должна продолжать эту традицию. Никак не могла.

Фрай повесила трубку. Она хотела немедленно сообщить новости Куперу, но не знала, где его носит. Скорее всего, он опять встречается с этой Элисон Моррисси, просто из-за своей непроходимой дурости. Тогда ему придется подождать. Она ни в коем случае не будет мешать его светской жизни. Все равно он думает сейчас только о себе.

В этот день церковь Евангелистов была открыта. Бен увидел сквозь боковое окно членов конгрегации, сидевших на деревянных стульях и стоявших на полу, отделанном каменными плитками. До него доносились звуки электрооргана и слова исполняемого гимна.

Во время своего первого визита к Уолтеру Роланду Купер не смог определить, что за церковь стояла на углу Наррингтон-стрит. Теперь же он увидел, что это церковь Девы Марии Ченстоховской, которую посещала семья Лукаш и другие члены польского землячества. Ее легко можно было узнать по изображению самой Девы Марии над дверью. Рядом с ней стояла небольшая школа, та самая, субботняя, в которой Ричард и Алиса Лукаш готовились к своим экзаменам по польскому языку. Чуть дальше по улице находился Дом комбатантов и клуб ПАВВ, организации бывших польских солдат.

Констебль постучал в дверь Роланда, которая оказалась незапертой. Он приоткрыл ее на несколько дюймов.

– Мистер Роланд?

Ему ответил усталый голос. Голос человека, который погружен в сильнейшую боль и с трудом держит голову на поверхности безысходности:

– Да. Здесь я.

Уолтер сидел в передней комнате своего дома, и у него, по крайней мере, было тепло. Этот старик давно умер бы, если б жил в «Заросшей лощине».

Он замер в очень любопытной позе. Руки лежали перед ним на столе ладонями вверх, как будто он ждал, что с неба вот-вот посыплются монеты, которые ему обязательно надо поймать. Куперу старик напомнил йога, сидящего в позе лотоса и держащего руки на коленях. Чего обычно ждет йог, когда он вот так медитирует? Наступления внутренней гармонии с окружающим миром? Но Роланд совершенно точно этого не ждал. Руки его совсем не были расслаблены – пальцы были согнуты над ладонями наподобие когтей, и они были настолько худыми и высохшими, что суставы торчали из них вроде костяных гребней. Эти руки совершенно ясно говорили о смиренно принимаемых боли и страданиях, так что Бен сменил образ медитирующего йога на религиозный – этим рукам не хватало только гвоздей, припечатывающих их к дереву.

Уолтер заметил, куда смотрит его гость.

– Сегодня не очень хороший день, – произнес старик извиняющимся тоном. Он был бледен, и глаза его глубоко провалились в глазницы. – Если хотите чаю, то вам придется поставить его самому.

– А у вас есть какой-нибудь помощник? – спросил Купер, проходя на кухню.

– О чем вы?

– Ну, если вы заболеете и не сможете обслуживать себя сами, должен же кто-нибудь помогать вам по дому, правильно?

Роланд промолчал. Полицейский включил электрический чайник и нашел две кружки с изображениями здания Парламента. Он заметил, что в задней двери была дыра шириной около двух дюймов, из которой торчали сломанные куски дерева. Интересно, подумал Бен, этот старик что, упал, когда хотел что-то сделать на кухне?

Выглянув в комнату, Купер увидел, что хозяин дома продолжает смотреть на свои руки. Пальцы на них были такими же коричневыми и сучковатыми, как сосновый стол, на котором они лежали.

– А вы не пробовали обратиться в службу социальной опеки? Или поговорить с вашим врачом? – поинтересовался детектив.