Анна Белкина - G.O.G.R.

— Иди, Хомякович, и переделай мне этот отчёт! — постановил Соболев, сунув неудачный отчёт Хомяковичу в руки. — И ни слова больше про чёрта!

— Есть, — вздохнул Хомякович и поплёлся вон из кабинета, комкая отчёт в руках.

— Извините, — это подал голос Никанор Семёнов, переместившись поближе к столу сердитого Соболева.

— Да? — буркнул Соболев, откусывая от бутерброда смачный шмат. — Поесть не дадут… — прогудел он себе под нос.

— У меня есть сообщение для вас, — сказал Никанор Семёнов, делая вид, что не замечает того, как полковник Соболев ест.

— Неужели и вы видели чёрта? — пробормотал Соболев, принимая скорбный вид человека, обременённого смертельной усталостью.

— Нет, не видел, — спокойно возразил Никанор Семёнов, пронзив Соболева невозмутимым взглядом разведчика. — Чертей не бывает в природе. А я знаю место, где скрывается банда, которая прикрывает свою преступную деятельность неким чёртом.

— Да?! — повторил полковник Соболев, но уже не безразлично тупо, как в первый раз, а с громадным удивлением, и даже навалился животом на стол, чего раньше никогда не делал.

— Вот именно, — подтвердил Никанор Семёнов, не теряя бесстрастности. — Если вы отправите группу к чёртовому кургану — то сможете их арестовать.

— Подождите, подождите… — засуетился Соболев, комкая в кулаке одну из многочисленных бумаг, что неделями «спали» у него на столе. — Вы хотите, чтобы я вам поверил и отправил группу… куда?

— К Чёртовому кургану, — настоял Никанор Семёнов, глядя Соболеву в глаза. — Вы должны, нет, вы просто обязаны знать, где находится этот холм, который называется «Чёртов курган».

— Слушайте, за кого вы меня тут держите? — взвился, было, полковник Соболев, который уже устал от четей и их курганов до… зелёных чёртиков. — За кого?..

— За доблестного хранителя законопорядка, — мягко и примирительно протянул Никанор Семёнов, сверкнув огненным оком. — И поэтому именно вам я передал важную информацию о местонахождении опасной банды.

Полковник Соболев замер за столом.

— О местонахождении опасной банды, — повторил он отупевшим голосом автоответчика и даже не заметил, как спихнул со стола свой бутерброд.

— Вы же ловите опасные банды? — тигром промурлыкал Никанор Семёнов, не спуская с полковника гипнотизирующий взгляд.

— Ловлю, — согласился Соболев тоном абсолютного согласия.

— И поэтому немедленно направите к Чёртовому кургану группу, — закончил мысль Никанор Семёнов, опершись обеими ладонными о стол Соболева.

— Отправлю, — не возражал Соболев, уставившись в одну точку, что висела где-то там, посреди бесконечности. — Группа будет там немедленно.

— Вот и хорошо, — улыбнулся Никанор Семёнов и, повернувшись на сто восемьдесят градусов, удалился за дверь кабинета и зашагал прочь по коридору.

Полковник Соболев минуты две посидел, тупо пялясь в облюбованную точку бесконечности, а потом — внезапно заметил, что на его столе не достаёт бутерброда. Сперва полковник подумал о том, когда же он успел его съесть? А потом — в голову стукнула внезапная догадка: у Чёртового кургана скрывается банда, которую нужно срочно ловить. «Отправить к чёртовому кургану оперативную группу» — эта навязчивая мысль сверлила голодный мозг полковника и не давала ничего делать — даже есть не давала.

Никанор Семёнов владел гипнозом. Да, он мог заставить человека сделать что-либо против его воли, да, мог потом стереть этому человеку память. Но всё равно, Никанору Семёнову не повезло: он «срезался» на мелочи. А именно — выбрал не совсем удачное время. Оперативная группа уже была на задании: ловили на живца вора «гастролёра» на железнодорожной станции. Полковник Соболев подождал бы, пока «большая охота» закончится, но нет — полученная установка действовала с бешеной силищей буксира. Воля Соболева ему не принадлежала, и поэтому он вызвал к себе Хомяковича.

Хомякович занимался тем, что сидел в просторном кабинете оперативников и уныло выискивал в своём поруганном отчёте те ошибки, на которые сурово указал ему начальник. Ошибки находиться не желали, и Хомякович с раздражением царапал ручкой по столешнице и без того исцарапанного письменного стола, за которым сидели, наверное, ещё во времена Второй мировой. Нарисовав четвёртого косоногого человечка, Хомякович швырнул ручку и подпёр кулаками щёки, гневно воззрившись в опостылевший лист бумаги, который нужно было, извините за тавтологию, оформить по форме, а он, кажется, оформил как-то не так. Потом ещё ввалился Кошко и начал бухтеть, что сегодня «хороший денёк для рыбалочки», а у него «грязнуха глохнет».

— Цыц! — не выдержав морального прессинга, цыкнул на него Хомякович. — Голова уже лопается!

— Тебя вызывает Первый, — буркнул в ответ Кошко, имея в виду Соболева. — Меня пушил, теперь в тебя решил клешнями вцепиться.

— В который раз, — прогудел Хомякович и, отодравшись от стула, тяжело пополз снова к начальнику на ковёр.

— У меня ещё отчёт не закончен, — пробормотал Хомякович, оказавшись пред оком полковника Соболева.

Полковник был переполнен странной решительностью и непонятной деятельностью. Он встал из-за стола, бодро прошествовал по кабинету мимо бутерброда с колбасой, который покинуто пристроился на полу, и бодро заявил:

— Подождёт твой отчёт! Бери, кого найдёшь, и дуйте на Чёртов курган, там бандюки завелись, взять нужно!

Хомяковича будто кто окатил из ушата кипятком. Он даже икнул и застыл на месте, чувствуя, как шевелятся и встают дыбом его волосы. С Чёртовым курганом у Хомяковича были связаны воспоминания не из приятных… Не хотел он возвращаться в эти проклятые места, которые испокон веков чёртовыми называют, где и правда, обретается чёрт…

— Хомякович, чего застыл? — окликнул его начальник. — Давай, действуй, время не резиновое!

Да, против начальника не попрёт никто, кроме танкиста. Раз сказал: «Лёв», значит «Лёв», и «Лев» уже не будет. Вот и пришлось Хомяковичу бегать по отделению и собирать себе «звёздную команду»…

Вот и получилось, что в «супер отряд» Хомяковича вошло всего четыре человека: Кошко, Зябликов, Пёстриков и сам Хомякович — извечная команда неразлучных друзей, которые все выходные проводили на рыбалке.

Автомобиль у «отряда Альфа» тоже был на «альфа-уровне»: «Запорожец» жёлтенького цвета, который приходилось ремонтировать, чуть ли, не после каждой поездки. Повезло им, пожалуй, разве что, с одной погодой: дождя давно не наблюдали, грунтовая дорога потрескалась, словно в пустыне Гоби, и ехать по ней было легко и весело даже на «Запорожце», который у них в отделении все кликали «Т-34». Чёртов курган виднелся впереди за пустырём, и даже в светлый солнечный день он казался мрачным и зловещим, словно бы действительно, являлся пристанищем чёрта. За рулём «Т-34» сидел Хомякович, за что получил среди товарищей временное прозвище «Шумахер». Он знал, что прямой дороги к Чёртовому кургану нет и, чтобы до него добраться, нужно покинуть грунтовку и героически скакать по выбоинам и кочкам бездорожья. Хомякович повернул руль и не задумываясь, совершил этот губительный для их «танка» подвиг: врубился в негустые заросли сорных трав, что покрывали широченный пустырь, что был когда-то колхозным полем.