Наталия Небылицкая - Рассказы, повести, сценарии и другое

– Ну, во-первых, у меня денег нет, я же не олигарх, а бывший учёный, а ныне – наёмная рабсила. Во-вторых, как я буду платить налоги?

– Всё беру на себя.

– Ага, ясно, значит, мне уготована роль болвана в преферансе. А в тюрьму, если что, сяду я?

– Помнишь, за что меня из института вышибли с последнего курса?

– Ещё бы, весь курс за тебя просить ходил. Острослов ты наш! На чёрта зав кафедрой военной брякнул: «Вас, полковников, как собак не резанных!», кто тебя за язык тянул?

– Отомстил мне полковник Дуболомов, по полной, расстарался – лоб забрили и – в Чечню.

– И?

– Когда меня снайпер подстрелил, отправили в госпиталь, а там я с одним лейтенантом познакомился, весёлый такой, ушлый, сдружились, он пообещал кое с кем покалякать, кое-кого подмазать, короче, отмажет меня от войны. Думал, сбрехнул.

– Нет?

– Подлечили, да сразу пришло предписание: направить Нездольева в конный полк на «Мосфильм».

Игорь вдруг замолкает, пристально смотрит в зал ресторана, где, в окружении «клевретов» и охранников неспешно движется Вьюченко.

– Ты что? – спрашивает Игоря Сидоров.

– Прости, я на минутку, – Нездольев вскакивает и направляется навстречу Вьюченко:

– Игнат Львович! Я вам уже несколько раз звонил.

– Знаю, докладывали, но я срочно улетел по делам.

– Когда мы можем встретиться?

– У нас сегодня четверг? К сожалению, только в понедельник, – поворачивается к одному из «клевретов», – во сколько у меня окно будет?

– С 15.30 до 16 часов, – клеврет полон подобострастия.

– Устроит? – обращается Вьюченко к Игорю.

– Вполне.

– Договорились. Перезваниваться не надо. Жду вас, – и вся процессия следует к своему столику.

Игорь возвращается к Сидорову.

– Шагу зря не ступишь, – довольно раздражённо произносит Сидоров, – теперь я понял, почему ты меня именно в это ресторан затащил.

– Дело одно хочу сварганить с этим Вьюченко хочу, твёрдый орешек.

– Грязные игры?

– Да нет, как раз наоборот.

– Ну, ясное дело. Да ладно, продолжай.

– А на чём я остановился?

– На «Мосфильме».

– Да, да. Вот я там и заразился.

– На тебя чихнула больная сапом лошадь? – смеётся Сидоров (в первый раз исчезла его вечная озабоченность и ворчливость).

– Любовь к лошадям – это, я тебе скажу, пострашнее сапа. Давай выпьем? – Игорь доливает остатки водки, – Тогда же я и Алёну повстречал. И обещал ей, и костьми лягу, выполню всё, о чём мечталось…

– Счастливый ты, такая женщина!

– Недолгое это было счастье…

– Я знаю, Игорь, я помню, – и они замолкают надолго.

– А где теперь тот лейтенант?

– Пропал без вести.

– В плену?

– Может быть. Посылал запросы в министерство. Нет его ни среди живых, ни среди мёртвых.

А за окном, возле которого они сидят, уже темнеет.

31. Натура. Ласково. Конюшни. Поздний вечер.

Доктор и Ольга обходят стойла – вечерний осмотр. Негромко переговариваются.

– Посвети мне, девонька, чуть левее, фонарь подними повыше, – Доктор осторожно снимает повязку с левой ноги лошади, – гляди-ка, шовчик какой чистенький. Молодец, Ласточка, да стой ты смирно, вот егоза.

– Где она так?

– Барьер плохо взяла, ничего страшного. Пойдём, взглянем на твоего первенца, пока ты где-то пропадала, он такой рослый стал.

Они заходят в стойло, где спит стоя жеребёнок с белой звёздочкой на лбу.

– Какой колченогий, – с разочарованием произносит Ольга.

– Дай срок, он ещё на дерби трёхлеток все призы возьмёт, помяни моё слово. Кстати, знаешь, как его теперь называть: Чёрный Принц!

– Прямо-таки!

– Криво, – раздаётся голос Бенó, – глупая женщина!

– А ну, живо отправляйся домой, для тебя рабочий день давно окончился, Ким тебе устроит головомойку! – Док сердится.

– Я не маленький! И свободный, что хочу, то и делаю.

– Кто бы спорил! – Ольга вступает в «перепалку».

– Молчи, когда мужчины говорят!

– А ты давай, лети отсюда, орёл молодой! – Ольгу явно забавляет эта стычка.

– Всё, базар окончен, – Док, кажется, сердится, – Бенó, не зли меня!

– Всё, всё, исчезаю.

Ольга и Доктор продолжают вечерний обход, тихо переговариваясь.

– Бенó сын Кима Кимовича?

– Нет. Ким наткнулся на него, лежал без сознания, на мине мальчик подорвался, до полевого госпиталя бегом нёс на руках. Еле спасли, крови много потерял.

– Где?

– Под Урус-Мартаном.

– Это, вроде, в Чечне.

– Потом в бою Кима ранило, контузия тяжёлая. Полгода в госпитале провалялся, комиссовали.

– А Бенó?

– Сюда отослал, с оказией. Ким же здесь вырос, отец всю жизнь тренером работал.

– Отец его где?

– Умер, сына не дождался.

– А мать?

– Один его растил.

– Как это?

– И такое в жизни, девонька, бывает.

32. Интерьер. Офис Вюченко. Кабинет.

Игнат Львович и Игорь за овальным столом. Входит референт.

– Валерий, ты подготовил материалы по акционерам?

– Вот они, Игнат Львович, – референт открывает папку с документами, кладёт перед шефом.

– Спасибо, можешь идти, надо будет, позову.

Референт, мягко ступая, выходит, аккуратно прикрыв дверь.

– Я открыт для переговоров, но сначала, господин Нездольев, кем вам Антон приходится? Близкий человек?

– Просто знакомый.

– Это хорошо. Просил у меня кредит, получил отказ.

– Почему? Боялись, не вернёт?

– Посмел бы только, – смеётся Вьюченок, – голос-то у него трубный, а душонка-то махонькая. Да, кстати, зачем ваш приятель собирал досье на акционеров одного из моих предприятий? Шантажом пробавляетесь?

– Ни в коем случае. Это я его за подлость наказывал.

– Оригинально, – Вьюченко недобро усмехается, – что же он такое натворил?

– Пытался уничтожить моё дело.

– Не удалось?

– Нет.

– Моя служба безопасности собрала кое-какие материалы по вашей персоне. Бизнес чистый, характеристики самые положительные. Я-то, зачем вам? Лесом иль мебелью не занимаюсь. Кредит хотите получить у моего банка?

– Нет.

– Тогда что же? Только правду. Сколько акций вы скупить успели?

– Не так много, чтобы действовать с вами на равных, да мне это и не нужно.

– Давайте покороче и чётко, я привык беречь время.

Игорь достаёт из кейса фотографию – уменьшенная копия того портрета, который висит у него дома.

– Значит, вам всё-таки деньги нужны? – в голосе Игната Львовича явно слышится разочарование, – шоу-бизнес?

– Нет же!

– Кто это?

– Моя жена.

– Больна? Нужны деньги на операцию?

– Она умерла три года назад.

– Ничего не понимаю!

– Сейчас объясню.

33. Ласково. Интерьер. Дом доктора.

На кухне Ольга и Док.

– Док, можно я сама ужин приготовлю?

– Конечно, девонька. Уж лет сорок мне никто не готовил.

– Идите, отдохните, потом позову.

– Нет уж, я тут посижу.

Ольга быстро, споро готовит еду.