Наталия Небылицкая - Рассказы, повести, сценарии и другое

– Больно же!

– Несомненно, – Игорь ни разу не повысил голос, да и с лица улыбка не сходит.

– Шутка такая?

– Нет, Антоша.

– За что?

– А за что ты хотел мою фабрику уничтожить?

– Я-я-яа???

– Не актёрствуй, друг мой бывший. Не убедителен.

– Отстегни меня, кончай выё…!

Игорь сильно ударяет Антона в солнечное сплетение, тот со стоном сгибается, стонет.

– Это на первый раз.

– Ты… меня убьешь?

– Зачем? На зону отправлю. Соскучился, поди?

– Разнюхал?

– Я всё теперь про тебя знаю. И про Кровососова твоего, и про того, которого ко мне на фабрику отправил, и про многое другое! А чтобы в серьёзности моих деяний не было сомнений, позвони-ка ты в свою строительную фирму и узнай, как там и что, – Игорь шарит по карманам Антона, находит его телефон, протягивает, – набирай, одна-то рука свободна.

Дрожащими пальцами нажимает на клавиши Антон:

– Это я. Что там у вас? Давно? Нет, позже приеду.

– Пока ещё налоговики не знают где искать и что . Однако если ты откажешься от моего лестного и простого предложения, не предоставишь нужные сведения, будь спокоен, я им все пути дорожки, все схемки твои сложные раскрою.

– Ненавижу!

– Ну, конечно.

– Отомщу!

– Как?

– Убью!

– Ты? Нагадить по мелочи – это да, убить – нет. Прежде, чем я тебя отпущу, скажи, зачем моё дело хотел уничтожить?

– Всё тебе легко, весь ты такой гладенький, сытый, благополучный. А я – горбом, потом, унижениями!

– Знаешь в чём твоя проблема? Не умеешь держаться в седле.

– Не мучь меня! Как я про акционеров-то узнаю, у кого спрашивать? А для тебя – как два пальца…

– И то верно. Но ты свою мерзость отработать должен, хочу, чтобы навсегда запомнил, пакостник, как людям вредить, – Игорь отстегивает наручники, – пошёл вон! Даю тебе неделю сроку. Не выполнишь – с тобой случится то, что с тем гадёнышем, который на моей фабрике побывал.

– Что? Что? – уже у самой двери кричит Антон.

– Узнаешь вскорости. Выметайся.

27. Натура. Улица посёлка. Поздний вечер.

Площадь с облупившимся памятником Ленину. Идёт Ольга, сворачивает к своему дому.

Интерьер. Квартира Сомовых. Ольга открывает своим ключом дверь, входит в квартиру. Мать Ольги выходит из кухни, останавливается на пороге:

– Нагулялась? Отправляйся туда, откуда пришла.

– Здравствуй. Где Петя?

– Вспомнила про мужа?! Не прошло и полугода. Тю-тю твой Петя.

– Мама, отчего ты такая?

– А именно?

– Даже голос… брезентовый.

– Что мелешь-то, дочь?

– Жёсткая ты, шершавая.

– Не смей хамить.

– Хорошо, – Ольга проходит в бывшую свою комнату, открывает ящик письменного стола, берёт из него паспорт, диплом и свидетельство о браке.

– Ты что это задумала? – Мать стоит на пороге.

– Где всё же Петя?

– Съехал.

– В деревню вернулся?

– Зачем? Подобрали добрые люди, нынче мужчины товар ходовой.

– Адрес знаешь?

– Он мне не отчитывался, не обязан.

– Ох, мама, как же с тобой трудно!

– А с честными людьми всегда не легко.

– О, Господи! – Ольга резко поворачивает, выходит.

Ольга выходит из подъезда, переходит узкую улочку. Небольшой деревянный домик о трёх окнах, за занавеской в оборках и цветочках – герань и столетник. Ольга заглядывает через стекло, видит, как за столом ужинают её бывшая коллега по школе и Петр. На скатерти, помимо тарелок и еды, большая бутылка мутной самогонки.

Интерьер. Ольга входит в комнату:

– Мужьям и подругам пламенный привет!

– Ой! – коллега по школе вскакивает, опрокинув стул.

– Не ждали, голубки.

– Ольга, – Пётр растерян и от того нагл, – где ты пропадала? Можно было хоть позвонить, в конце концов!

– У нас ведь телефона-то нет.

– Олюшка, садись, я тебе самогоночки налью, – коллега суетится, ставит приборы, рюмку.

– Я не пью, забыла?

– Ах, да, ах, да.

– Перестань метаться. Я сейчас уйду, а вот завтра, суженый мой, к 12 жду в ЗАГСе.

– Зачем?

– Разводиться будем.

– А я против!

– Так кто ж тебя спрашивает? И вам не хорошо-то во грехе жить, правда, подружка, а? Пора честь по чести оформить отношения.

– Оля, прости! – коллега умоляюще складывает ладошки, словно молиться собирается.

– Да за что? Всё правильно.

Интерьер. Вечер следующего дня. Квартира Ольги и матери.

Ольга складывает в небольшую сумку книги по программированию да нехитрые свои пожитки. И слышит негромкую музыку, которая, как ей кажется, звучит с улицы. Она подходит к окошку. Единственный в посёлке светофор горит жёлтым круглым глазом. И приближается он, заполняя всё видимое пространство. И чудится Ольге: поперечный, чёрный зрачок, а музыка едва слышна и, то ли пропетые, то ли произнесённые чуть хрипловатым голосом слова: « Там две берёзы сиротливо// Роняли листьев влажную прозрачность,// и частый, мелкий дождь слезливый// На поле чёрное и заколоченные дачи// Летел крупинками рассыпчатыми ртути.// Выл пёс, покинутый до будущего лета.// Стучали зябко ивовые прутья,// И лишь рябина пламенела щедро,// Доказывая кровью тяжких гроздьев,// Что радость вечную хранит земля,// И будет снег, и синий след полозьев,// Потом капель, и песня соловья ».

– Так что же теперь, дочь, ты намерена делать? Место в школе занято, детям-то наплевать на твои печали, гулянки и томленья, – мать неслышно входит и становится рядом с Ольгой.

– Ничего. Ухожу.

– Далёко ли, позволь спросить?

– Очень, на другую планету.

– Личность должна иметь чёткую цель и стержень, нельзя…

– Ты прямо ходячий сборник цитат, – смеётся Ольга.

– Всю жизнь я отдала педагогике, а свою дочь так и не сумела воспитать человеком с большой буквы.

– Мама! – Ольга обнимает мать. – Я напишу тебе. Слово даю!

– Дети уходят, родители ждут, такова участь…, – плечи матери опускаются, в глазах слёзы – своеобразный контрпунк между тусклой банальностью и истинным страданием..

28. Вечер. Переулок в центре Москвы. Вход в ресторан «Моя прекрасная леди».

Швейцар открывает дверь Антону.

Интерьер ресторана. Антона встречает метрдотель:

– Добрый вечер. Хотите столик на одного, или…?

– Кто тут у вас главный. Его хочу. Проводи к нему.

– Как вам угодно, – метрдотель подчёркнуто вежлив.

– Угодно. Попроворней поворачивайся.

Интерьер. Комната заведующего.

– Вы заведуете этим рестораном?

– Допустим. А в чём проблема?

– Три дня назад ваш посыльный приносил обед моему знакомому. Позовите его.

– Изложите свою жалобу.

– Я не жалуюсь, а хочу просто поговорить с посыльным, пригласите его.

– Хорошо, – заведующий набирает номер по телефону, – Костя ещё не ушёл? Пусть зайдёт ко мне.

Входит посыльный, но уже без формы, в джинсах и курточке:

– Звали?

– Вот этот господин хочет поговорить с тобой.