Марина Бойкова-Гальяни - Взорванный город. Роман

– Если госпожа разрешит.

– Вот, вот, пей со слугами, спи со служанками.

– Дорогая, это классика. Господа иногда спят со служанками, ничего нового здесь нет, а их жены спят с мускулистыми садовниками или работниками по чистке бассейна. Так ведь?

– Уволила и того, и другого. А ты, что сделал для меня? Так и таешь при виде куколки-управляющей, невооруженным глазом заметно.

– Я изначально не собирался обходиться без Дженни. Она с шестнадцати лет в моём доме служит, и доросла до управляющей.

– Через какое место?

– Что-о-о?

– Через какое место доросла?

– Тебя не касается. Ты знала всё, что я счел нужным сказать. И захотела меня. И получила. Что ещё? Хочешь испортить настроение? Не получится. Решил ехать на Евгению и точка! Мне не нужны круизы. Дженни, милая, налей скотча две рюмки. Я хочу выпить с тобой.

– Ну, ну, – Елена вышла, хлопнув дверью.

– Видела семейную сцену? – Герхард усмехнулся. – Женщины! Ревность и ни капли здравого смысла.

Выпили, и теперь Герхард сам наполнил рюмки:

– Давай по-второй. Будет грустно без тебя. Может, приедешь на остров?

– Раньше не приглашал.

– Да, когда была мне женой, не приглашал. Теперь приглашаю.

– Приеду, если действительно захочешь. Но сейчас тебе нужно работать, восстановить форму. Боюсь помешать.

Герхард поцеловал ей руку:

– Спасибо, любовь моя.

Раздались хлопки:

– Браво, дорогой!

Елена стояла в дверях. Герхард захохотал и низко поклонился супруге:

– Тебе понравилось, Елена?

– Очень. Почти поверила. Актер пропал в тебе, милый.

– Рад, что позабавил, – подошел к жене и чмокнул в щеку. – Ну, я выиграл пари? Гони монету!

Елена вынула из сумочки, что держала в руке, пачку банкнот, и протянула деньги мужу.

– Более бескорыстной, верной и преданной дурочки не видела.

Она повернулась к Жене и добавила:

– Чем заслужил это мой Герхард?

– О, тут особенная история. Давняя и грустная. Как-нибудь ты узнаешь. – Герхард улыбнулся Елене.

– Гнусный предатель! – вертелось на языке, но Евгения смолчала.

На следующий день они уехали. Сначала Женя ненавидела Герхарда, но через неделю стала скучать, а потом простила, обвинив во всем Елену, которая превратила возлюбленного в раба. Несчастный алчный молодой человек. Любой другой продался бы с потрохами и за меньшую сумму, твердила Евгения.

Наконец, вспомнила о Натали, и позвонила подруге.

– Сколько лет, сколько зим! Совсем забыла.

– Да, нет, просто столько всего случилось!

– Ну, подруга, и досталось же тебе! Как пережила измену Герхарда?

– Он по-прежнему любит, просто деньги любит немного больше. Мало кто не соблазнился бы.

– Да, всё покупается в мире! И не таких, как Герхард ломало богатство. Он вечно бился за право работать, изобретая то, что кажется более интересным для ученого, а не безделушки на потребу толстосумов. А тебе пора жить своей жизнью. Впрочем, не мне советовать. Приходи в гости сегодня же. Посидим вдвоем, покалякаем. Знаешь, Жюльетт уехала в Париж.

– А у тебя что нового?

– У меня опять новая пассия! Художник из Москвы. Впрочем, не думаю, что понравится тебе, слишком занят своей персоной. Но любовник!

– Счастлива за тебя!

– Приезжай! Не то сама приеду!

– Уже собираюсь.

С огромной радостью позвонила в знакомую дверь. Наталья распахнула её настежь, и кинулась на шею подруге.

– Может, войти позволишь?

– Заходи, помни, здесь всегда тебе рады. Коньяк?

– Как обычно.

– И я за компанию.

Она принесла две рюмки, наполнила их до половины, и одну из них протянула Евгении.

– Давай переберемся в кресла. Так удобнее.

– Ну, рассказывай, Женька.

– Что рассказывать? Тайные встречи с любимым, неиссякаемая страсть. Я как на вулкане: то люблю, то ненавижу. Елену то жалею, то хочу, чтобы сдохла.

– Найди другого мужика. Ты красавица, за тобой любой побежит.

– Да не больно. Не поймешь, какого рожна надо мужчинам. Во всяком случае, не красота. Сейчас все больше хотят богатых баб. А что могу дать я, кроме смазливой внешности, да сомнительной родословной?

– Ладно тебе. Мы тоже не из баронов. Прадед под крылом у Берии невинных душ сгубил немерено. Тот ещё, душегуб.

– Так ведь за идею!

– Какая идея? Власть над людьми, чтоб боялись. Он, думаешь, не получал удовольствия от пыток? Садист, на голову больной. А ты, говоришь, сомнительная родословная. Давай, напьёмся, и по мужикам! Плевать на твоего Герхарда, и моего самовлюбленного художника. Давай?

– А что? Давай. Наливай по полной!

Выпили ещё и ещё. Женька говорила о брате впервые за свою жизнь. Натали слушала внимательно. Потом спросила:

– Где он теперь?

– У Олега своя жизнь. Но, кажется, у него наладилось после второго срыва. Давай не будем сейчас об этом. Мы решили напиться и загулять, так давай, наливай.

– Видишься с братом?

– Нет, даже не созваниваюсь. Мы – чужие. Мое участие не принесло пользы ему, и облегчения мне. И все – точка! Забудем!

– Тебе не приходило в голову, что можешь потерять и Герхарда.

– Я и так много теряла в этой жизни, Хватит! – Евгения Наумова поднялась, – так что, идем в бар?

– Идем!

Бар, в который повела Натали, оказался неподалеку, и подругу там знали.

За столик девушек моментально присели двое мужчин, и один стал ухаживать за Женей, а другой, разумеется, избрал её спутницу. Натали громко хохотала над грубоватыми шутками мужчин, Женя пожимала плечами, находя их весьма плоскими. Наконец, ей до тошноты надоело присутствие данных ухажеров, и девушка предложила подруге сменить бар.

– Если мы вам не подходим, скажите прямо, – обиженно поджал губу тот, что пытался веселить Дженни, – вон там появились клёвые девчушки.

– До свидания, – весело молвила Натали, и подмигнула спутнице, – и не обязательно искать другой бар. – Бармен, ещё по коньяку, и дай, что ли, жареного арахиса.

– Знаешь, не хочу никого клеить. Пошли отсюда!

– Сначала выпьем.

– Ну, выпьем, ну напьемся. Ты подклеишь очередного кобеля, я вернусь домой на автопилоте, проблююсь, а наутро охватит такая тоска по милому, что повешусь на кушаке от халата.

– Джен, послушай старую шлюху (засмеялась, видя, как та возмущенно замотала головой от неожиданности). До смерти боишься потерять Герхарда, а пусть сам почувствует, что может потерять тебя. Наставь рога. Честно, станет легче.

– Я не могу. Да и с кем?

– А я найду отличного любовника, красавца с хорошим телом.

– А как насчет ума?

– Ой, ну ты размечталась! Ума! Зачем тебе ум?

– Терпеть не могу глупцов!

– Ладно, поищем умного. А если найду, согласна?

– Найди, чтоб и понравился.

– Вот так задача!

– Сама заговорила. Выпьем, а то коньяк прокис, и я трезвею с каждой минутой.