Алексей Жарков - Избранные. Вирд

Вот почему Ирина, журналистка, одна из немногих, кто посмел объявить ему войну. В памяти женщины дрожало тусклое воспоминание о цветущем прошлом, – хотя ее образ жизни и судьба в ту солнечную пору были серыми.

И вот он назначил ей, самому непримиримому противнику, встречу.

Хотя какой там противник?! Наполняя мир бесполезной суетой, Ирина, и подобные ей, мельтешили у подножия небоскреба, в котором располагались центральные лаборатории и штаб-квартира мышиного магната. Небоскреб, или точнее: небоцарап. Здание построили в виде мыши, – она замерла на задних лапах, вскинув морду верхних этажей и распушив усы-антенны. Высоко, почти в облаках, засев в одном из ее пластиковых глаз, ожидая Ирину, взирал на лежащий перед ним мир сам Марк Табле.

Охрана была предупреждена, женщину пропустили внутрь, и, сраженную красотой и богатством отделки, доставили лифтами и лестницами в кабинет Табля.

Конечно, все здесь смотрелось солидно и богато – от техники до мебели, – и на общем фоне сразу бросался в глаза заключенный в рамку портрет Микки Мауса. Внушительных размеров картина висела на стене.

Марк Табле оказался долговязым узкоплечим человеком, одетым в белый халат – словно только что вернулся из лаборатории. Лицо покрывали морщины и складки как у шарпея (хоть на мышь не похож, облегченно выдохнула Ирина). Умные глаза смотрели строго и проницательно.

– Вот и вы, дорогая моя Ирина Андреевна! Такой я вас себе и представлял. Прекрасной и сильной, обаятельной и пламенной. Здравствуйте! Рад видеть вас…

Ирина ответила на приветствие, прекрасно понимая, что он лукавит. Ни одно из озвученных прилагательных к ней не относится. Уставшая женщина, невзрачная, чрезмерно расплывшаяся в талии, одутловатое лицо, мешки под глазами, – вот что она из себя представляет.

– Я как рада – не представляете. Воочию вижу героя моих материалов, – сухо сказала Ирина, занимая место за длинным столом, во главе которого восседал Табле. Она села через пять стульев от Марка. Исходящая от него сила воли приблизиться не позволяла.

– Ха, герой ваших материалов! – Марк хихикнул. – Какой там герой?! Злодей и преступник, поправший природу, бога, и – как вы там выразились? – самолично заступивший на роль природы и бога. Что-то в этом роде. Признаться, по первости я был раздосадован. Но потом… почему нет? Без бога мир катится в тартарары, тут нужна сильная рука, божеский глас, и….

– И мыши? И эта… – она запнулась. Намереваясь высказаться насчет серости мегаполиса, его настроения, едва не нажаловалась на чувство собственной никчемности, свое серое существование, – настолько неотделимо оно от общей городской атмосферы.

Табле развел руками. Несмотря на желание показаться чудаком и растяпой, таковым он, конечно, не являлся.

– Да что мыши?! Это просто средство. Всякие эксперименты, и прочие чудеса. Случаются и побочные эффекты, бывает, но все пройдет, Ира. Обойтись без сложностей тут непросто. За всем карнавалом, конечно, скрывается яркое и чистое пламя! Огонь факела, что я несу в руках, и которым освещаю путь. Словно Данко Максима Горького, да!.. Но даже такие как вы, Ира, лучшие представители человечества, могучие мудрецы, ошибаются. Мудрецы введены в заблуждение, блуждают они в потемках суеверия и невежества…

Бред какой-то, подумала Ирина, игра в кошки-мышки.

– Марк, почему вы передумали? И решили о себе рассказать? Столько лет ведь таились…

– Очень хотел познакомиться с вами. Не стану скрывать, немало вы причинили хлопот. Ой, как немало… И вот я перед вами, а вы передо мной, и мы немного поболтаем о том о сем. Приступим?..

Они мирно беседовали. Ровным голосом Марк Табле излагал факты своей жизни, но только общеизвестные, а их беседа записывалась на диктофон. Ничего нового я не узнаю, огорчилась Ирина. Она немного робела от уверенности и строгой силы Табле.

Вдруг Марк вздрогнул, и испугано взглянул на женщину.

– Помогите, – прошептал он.

– Что?! – от неожиданности она выронила диктофон. Наклонилась поднять, а когда посмотрела на собеседника, вновь увидела непреклонную волевую скалу. – Что помочь?

Он улыбнулся.

– Дорогая, помогите нам испытать новую модель! Мышь RT 16-U, способна мяукать и передразнивать кота. Станете первой, а? Окажите честь?

– Нет уж, спасибо!

Разговор продолжался. Марк часто шутил, и вот после очередного каламбура дрожащим голосом произнес:

– Мне нужна помощь…

– Да что с вами такое? – с ним явно творилось неладное. Словно две личности боролись за возможность сидеть здесь, за счастье находиться в белом халате. Шизофреник? – Что происходит?

– А ничего! Знаете, у великих людей свои странности, – снисходительно пояснил Табле, и перевел разговор на другую тему: – кстати, я покажу вам лаборатории, где мы скрещиваем мышек с различными вещами. Вам понравится, уверяю… Вот, к примеру, телевизор в стене, – он указал на большой плазменный монитор – а у вас под рукой пульт. Включите.

Ирина взяла кнопочный пульт, щелкнула. Взволнованная девушка вела репортаж с центральной площади, где в изобилии собрались кошки. Все пространство перед зданием администрации было ими усеяно. Несмотря на дождь, они сидели мокрые, и жалобно мяукали.

– Маленькие бунтовщики, – улыбнулся Марк – декабристы, ха-ха. Жалкие, противные животные.

Ирина не ответила, слушая версии диктора о причинах кошечьего митинга.

В правой руке что-то зашевелилось, заскребло. Она взвизгнула и выронила пульт. Черная штуковина лежала на полу, затем в боках проклюнулись лапки и хвост, – и пульт пополз в сторону. Она ошеломлена наблюдала.

– Так, забавный пустячок, – сказал Марк – побочный эффект экспериментов. Более всего любит, когда щелкнув одной из кнопок на животике, попадаете на канал, где рекламируют что-нибудь съестное. Так она питается, эта малютка.

– Боже! – воскликнула Ирина. Ее растерянный взгляд, метущийся от ковыляющего пульта к Марку Табле, неожиданно уперся в портрет Микки Мауса. – Как вы это делаете?

– Наука! И немного фантазии. Чуточку магии. Смешать, но не взбалтывать, – пошутил Марк. Торопливо достал лист бумаги, что-то написал на нем и резко толкнул лист женщине. Пара слов в белом квадрате проехались по матовой глади стола, но когда Ирина приготовилась лист подобрать, Марк вскочил, метнулся молнией и перехватил его. С бумагой в руках попятился обратно, изорвал в клочья, дунул в ладони – и те разлетелись.

Что происходит? Ирина терялась в догадках. Единственное в чем она не сомневалась, так то, что задушевный разговор пора прекращать. Когда женщина поднялась, Марк опять внезапно достал лист, черкнул короткое слово, и толкнул.

Она была уверена, что там написано слово «Помогите».