Ноэл Моррис - Четыре всадника

– Вся твоя работа – это осматривать пылинки на полках, – уже озлобленно, но с той же наигранной улыбкой, ответил Годвин. – А помочь думаю смогу.

– Надеюсь хорошей информацией, а не жалобами на мою работу.

Старик снова затянулся сигаретой.

– Я бы на вашем месте поговорил с этим противным риэлтором, который продал им дом. Частенько появляется здесь, а потом семьи пропадают. Уже третий раз так сделал или четвертый, не помню точно.

– И что, никто не занимался прошлыми делами о пропажах?

– Да всем наплевать было на этот городишко, впервые прислали полицейских, – ответил Годвин и сплюнул на пол.

– И как мне его найти? – продолжил Стивен чуть осипшим голосом.

– Да сразу узнаете его. Как найти, не знаю. Зовут Оливер, французик такой жалкий, так и хочется по мордашке его смазливой ударить.

– Спасибо за информацию.

Годвин покинул дом после этого разговора, что-то напевая себе под нос. А песню закончил фразой, что ему пора выпить бутылочку пива. Стивен оглянулся вокруг себя, но продолжать поиски не имело смысла, так как он и так осмотрел уже каждый уголок и может наизусть сказать, где в доме есть пыль, а где вы можете найти немного паутины.

Выйдя на туманную улицу Виндлоу, Стивен вдохнул полной грудью свежего воздуха. Достав телефон из кармана плаща, он набрал коллегам по работе и попросил в срочном порядке найти этого француза Оливера и доставить в отдел на допрос. Конечно же, старик мог просто испытывать к нему неприязнь, но поговорить с человеком лишним не будет.

Стивен сел в свою машину марки «Мерседес» и направился в сторону выезда с города. Видимость была минимальной и фары явно не справлялись с туманом. Проезжая табличку «Добро пожаловать в Виндлоу» Стивен заметил маленькую девочку, стоящую около нее. Он прищурился, но все равно ничего не смог разглядеть. Одежда на самой девочке не соответствовала погоде. Она была в платье и маленьких балетках, а само ее одинокое присутствие в такой туман очень пугало. Может быть, родители были где-то рядом, но их не было видно. Стивен включил дальний свет фар на машине. Девочка пропала. Около таблички никого не было. Остановив машину у вывески, Стивен вышел и оглянулся в надежде найти ту самую девочку. Мало ли она потерялась. Никого не обнаружив, Стивен вернулся в машину, пристегнул ремень и поправил зеркало заднего вида. В нем ничего не было видно, только густой туман, закрывший весь город своей пеленой.

Добравшись до департамента, Стивен сразу направился в комнату допроса номер один, где его уже ожидал Оливер.

– Я задержан? – спросил француз, скрестив руки, сидя на стуле.

– Ни в коем случае, просто хочу с вами пообщаться, надеюсь, вы не откажете в просьбе помочь полиции найти пропавшую семью.

На лице Оливера пропала улыбка, руки он положил на стол и уже без эмоций продолжил.

– Да, конечно. Надеюсь с ними все в порядке.

– Задам вам всего лишь пару вопросов, – начал Стивен.

– Конечно, думаю смогу ответить на них.

– Вы единственный риэлтор, работающий в том районе. Вам известно, что новая семья Морганов, которая недавно туда въехала, пропала бесследно. Так происходило и раньше. Насколько мне известно, пропало две или три семьи до этого. Думаю, вам известны эти случаи.

– Да, да. Мне все это известно, – сразу ответил Оливер, – так же я в курсе, что люди пропадали из одного и того же дома, куда я их вселял. Но причем тут я? Я просто продаю им дома, а ознакомиться с историей бывших владельцев они могут спокойно, сделав запрос в нашу риэлторскую компанию.

– Я погляжу, вы типичный продажный рабочий. Так сказать, без принципов и морали, – озлобленно продолжил Стивен.

– Я бы попросил, – возмутился французик.

– Ладно, скажите, Оливер, рядом есть еще какие-либо дома, где могут обитать подозрительные люди или может слухи какие ходят? Городишко то небольшой.

– Единственный дом, про который может ходить тысяча слухов, это сгоревшая рухлядь на повороте, около пруда. Страшная конечно история, но многие выдумывают сказки о призраках. По мне, так ими можно только детишек пугать, чтобы они не лазили в него и не сломали себе все кости, пытаясь забраться на обгоревший чердак или еще чего подобное. В общем, искать там нечего. Он не продается, и никто в нем не живет.

– Были там похожие случаи пропаж или еще чего? Может, знаете историю какую-нибудь.

– Знаю историю от и до, если потратить лишних минут двадцать в ваших интересах, то могу продолжить, – заявил Оливер как-то подозрительно гордо.

– Связи вы никакой не найдете, только если какой-нибудь псих не захотел сделать из себя последователя знаменитого в тех краях Огюстена. Но история мрачная, вам понравится. Началась где-то в девятнадцатом веке.

– Ладно, может, хоть за что-то ухвачусь. Рассказывайте, – сказал Стивен, откинувшись на спинку стула и положив одну ногу на другую.

Двери дома раскрылись с тяжелым грохотом, вгоняя завывающий ветер в каждую щель между стен. Сапоги громко застучали, отдаваясь эхом по всему дому. Складывалось ощущение, что в дом пришел не хозяин поместья, а некий великан, что хотел забрать владения в свои руки. Огюстен Дюссо. Властный, богатый, жесткий тиран, что проживал в этих краях, хоть и временно, владел тем, чем захочет. Словно пират из детских книжек – берет все, отдает ничего. Вот его девиз. Прислуги в доме было много и каждый раз, когда Огюстен покидал дом, все выдыхали с облегчением, а когда снова возвращался, все тряслись, будто вогнали зиму в их души. Дюссо обладал прислугами всех типов, будь то кухарки, уборщики или те, кто смотрел за садом. Было у него и огромное состояние, которое по большей части, он отнял у честных людей, ни в чем не повинных. В Виндлоу он не собирался задерживаться надолго, но сложившиеся обстоятельства заставили его остаться. Заодно, приехав сюда, он не успел наворовать, а значит, и позволить быстро покинуть этот дом он себе не мог. Да, да. Этот человек действительно настолько эгоистичен, что берет все, но никогда ничего не отдает.

У него не было ни жены, ни детей. Многие даже были рады этому. Все надеялись, что такой человек, как он не будет плодиться и как минимум, никто не хотел, чтобы рядом с таким чудовищем жила какая-либо женщина и мучилась от его жестокости.

Войдя в дом, его уже ожидала свора прислуг, которые выстроились в линейку, словно ожидая наказания, один за другим. Огюстен оглянулся по сторонам. В зале, где обычно он обедал, один из стульев стоял чуть не ровно. Это единственное, за что он смог зацепиться.

– Эй, шавка! – взревел Огюстен на одну из прислуг-женщин, ведь именно так он обращался со всеми своими подчиненными.

По имени он никого не называл, порой они даже забывали, как их зовут. Просто ты слышишь в свой адрес такие слова, как «шавка» или «мерзавец», даже «подонок» и ты просто привыкаешь и делаешь вид, что тебя действительно так назвали родители при рождении. А чего, не такой уж и плохой вариант.