Сергей Усков - Универсальный ключ успеха

– Хотела бы попробовать.

Евгений Борисович приблизил лицо к глазам Полины:

– Заказ принят. Пока могу сказать одно: редко, кто с первых взрослых шагов понимает, какой нам предоставлен дар жизни. И чем раньше придёт понимание, тем лучше. Тем больше шансов найти вариант своего неувядания. Вот мы сколько времени толчемся вокруг да около, но не о проекте. Думаете, почему?

Полина пожала плечами.

– На Руси был такой хороший обычай: прежде чем нанять работника, его садят за стол и кормят. Внимательно смотрят. Потому что как он ест, говорит о многом. Наш разговор – это не собеседование при найме на работу. Это поиск общих точек, скажем так, чтобы соединить усилия. Нам удалось. Теперь о главном: о проекте…

Из кабинета Полина вышла посвежевшая. Невнятное задание начальника обрело четкую форму плана конкретных действий. Ни о чем не надо тревожиться, никаких смутных страхов. Даже, если что-то пойдет не так, есть грамотный коллега; он поправит без смешков и всякого рода уничижения. Этот Евгений Борисович, оказался компанейским… парнем. Как будто чуть взрослее, намного умнее, но не старше. Так и не сказал, сколько ему лет. 40? 50? 60? Точно не тридцать. Это мужу тридцать с небольшим. Если их представить вместе, то муж кажется неряшливым сгустком энергии.

Евгений Борисович как будто всё знает, всё умеет, всё у него под контролем, даже грозным начальникам он позволяет руководить собой! Завидный мужчина. Крепкие руки, широкие плечи, легкая походка, зубы ослепительно-белые. Глаза живые и теплые, как лучики света. Как он сказал красиво: «Наша проблема вырастает в перспективу, в личный рост!»

Вау!

Полина плюхнулась в потертое офисное кресло. Отполированный ноготок густого сиреневого цвета утопил кнопку пуска компьютера. В старой электронной машине что-то заскрипело, заурчало, словно проснулся старый ворчун, недовольный, что потревожили. Пока компьютер грузился, шальная мысль уколола сердце. Она попробовала представить какая у Евгения Борисовича женщина. Элегантная стерва с огненной гривой волос? Или наподобие наших инженеров, ну типа Светланы Ивановны, Петровны, Васильевны, Николаевны? Может, что-то среднее.

Когда мужчина приятно выглядит и приятно напрягает тебя, подтянут и быстр в движениях, это значит, что у него есть строгий контролер. В виде собственного придирчивого взгляда, либо хорошая женщина, чьим расположением он дорожит…

Компьютер загрузился; образ Евгения Борисовича стерся на долгие мгновения. На мониторе, вспыхнувшим неровным светом, появилась картинка рабочего стола. Прежняя хозяйка архива уж точно обладала навыками очень опытного пользователя. Например, каталог она сделала точной копией деревянного шкафа с выдвижными ящичками, в которых плотным рядом расположились учетный карточки документов. Есть система поиска, но Полина никак не могла уразуметь алгоритм её работы. Тыкалась по кнопкам и значкам: когда-то удавалась попасть в нужное место, чаще у компа съезжали мозги – протестовал зависанием. А Полина просто-напросто выдергивала шнур из розетки, посылая ко всем чертям отупевший комп.

Сегодня манипуляции с компьютерной мышкой, наконец, дали желанный результат: виртуальный шкаф с документами, следуя велению реального архивариуса, без проволочек и зависаний открывался и закрывался. Списки документов, учетные карточки являлись взору как россыпь драгоценностей в ходе археологических раскопок. Уже не раз Полина от радости хлопнула в ладоши. Сколько раз она тщилась уразуметь алгоритм работы электронного архива – впустую! А сегодня пальчики летают по клавиатуре, мышка снуёт туда-сюда, подобно челноку швейной машинки. И раскрываются недоступные прежде электронные копии документов. Радуясь успеху, благодарила Нину за ценный труд.

Получается, Нина за короткое время сумела отсканировать бездну документов: инструкции, стандарты, методические указания, пояснительные записки, чертежи. Габаритные документы сканировала по частям, сшивала электронной вёрсткой в один приятно оформленный файл.

На одном ящичке рука задержалась, мелькнуло смутное подозрение: странно, почему он словно обит кожей, причём дорогой сафьяновой. Сафьяновой?!

Словно с головой бросаясь в омут, ткнула в алую кнопочку, напоминающую обнаженное сердечко. Экран вспыхнул алым заревом – и погас. Черный-пречерный монитор, предвестник грянувшей беды, черная метка компу. От страха Полина закрыла ладонями глаза. Опять эта сафьяновая папка. Она и здесь, в виртуале нашла тайное пристанище.

Сквозь пальцы брызнул золотистый свет. Медленно опуская ладони, увидела: монитор лучится рассеянными солнечными бликами. Плывут три серых облачка; на каждом знак вопроса. Внизу на крохотном клочке зеленой лужайки выпрямилась лилия с тремя соцветиями.

«Ответь на три вопроса, и, быть может, сафьяновый ларчик откроется» – прошелестел в голове вкрадчивый шепот.

Облачко выплыло на середину; закорючка вопросительного знака рухнула вниз, рассыпавшись на буковки, которые тут же выстроились в слова, а слова в предложение:

«Ты хочешь узнать больше о любви?» – Первый вопрос показался пустяковым. Полина передернула плечиками, естественно, нажав кнопочку «да».

Первый бутон лилии распустился.

«Готова отдать самое ценное, чтобы любовь вошла в сердце?» – Полина заколебалась. Что для неё самое ценное: дочь? муж? работа?

На дисплее выскочил хронометр, пошел отсчет. Секундная стрелка рваным ходом плыла к финишу. Полина поднесла кончики пальцев к вискам – так делал папа, когда возникала трудная задача. От бархатных прикосновений умерился стук взволнованного сердца. Внимая благостному успокоению, томная девушка прикрыла глаза.

Что за дурацкий вопрос! Рука потянулась отключить программку-розыгрыш. В это же мгновение стрелка достигла финиша. Пальцы отдернулись от клавиатуры как от раскаленной жаровни. Натуральная волна ударила в грудь, повалила на спинку кресла. Из динамиков монитора вырвался устрашающий рев.

Полина кусала губы. Голова отказывалась понимать суть игру, в которую затянуло любопытство. Не ответила на второй вопрос, ну и пусть! Эта сафьяновая папка заразила смертоносным вирусом всепоглощающей любви электронные мозги слабенького компа.

У Полины пошли мозги набекрень. Она схватила клавиатуру обеими руками, дрожащими от ярости. В мгновение доска с кнопками стала грозной палицей. Со всего размаха треснула трансформированным оружием по компу.

Он устоял. Лучащийся свет монитора превратился в трехгранный клинок. И этот клинок схлестнулся с увесистой тороидной палицей. Девушка вскочила, бросилась наносить удар за ударом по компу, ставшему ненавистным. Но нечто вроде светового щита отводило удары. Щит и меч ослепляли глаза, но не умерили гнёв.