Сергей Усков - Универсальный ключ успеха

– Это всё, что осталось от компа… Я не понимаю, что случилось, не понимаю абсолютно. Комп сбрендил!

– Это как же? Поподробнее, пожалуйста.

– Не поверите, на монитор выскочила программка, и стала задавать вопросы. Я её и тыкала, и сворачивала – ни в какую. Пришлось отвечать на вопросы. От этих вопросов толи у меня задымилась голова, толи у компа. Он заскрежетал, как мясорубка, в которую попала кость. И даже мне показалось, покрылся синим пламенем. Чтобы не спалить архив, я его схватила и решила выбросить в коридор. За что-то он зацепился, выпал из рук. И превратился в груду деталей. Я взяла эти комплектующие и бегом к вам.

– А зачем бегом?

Полина, уставившись на детали, сказала:

– Где-то здесь жесткий диск, карта памяти. Надо скорее вставить в ваш комп, чтобы не потерять данные. Я ведь нашла в нём электронный архив с бездной отсканированных документов.

– Не беспокойтесь, в этом случае скорость ничего не решает. Это же вам не донорское сердце, которое может жить всего шесть часов.

Хлопнула оконная рама, и в качнувшихся шторах пробежала вереница зеленых огоньков. Полина задрожала; слова вылетали из одеревеневших губ, как дробь барабана.

– Вы видели, видели?

– Что? и где?

– Там возле штор зеленое свечение. Такое же было и вокруг моего компа.

Евгений Борисович подошел к окну, взялся за шторы. Полина ахнула, закрыв лицо руками. Мрак застил глаза. Так было, когда пропала надежда на возможность реальной первой любви. Мрак и холод, распухшее от слез лицо; утро, приносящее еще большую боль.

Вдруг теплая рука коснулась голова, приятным баритоном окружили слова.

– Полина, вы напрасно пугаетесь. В моем кабинете никогда ничего не бывает, что может досадить, вызвать негатив. Успокойтесь. Все под контролем.

– Это у вас, у меня – нет.

Она отняла руки: зеленое свечение исчезло. Уголки губ дрогнули в слабой улыбке.

– И вправду ушло!

– Присаживайтесь. Я стульчик придвину к моему зеленому оазису. Видите, сколько тут зелени, и без всякого свечения.

Взвыли псы за окном. Лай, переходящий в заунывный вой возвращал к предощущениям больших неприятностей.

– В этом году необычно много бездомных собак, – сказал Евгений Борисович. – За зиму собралась целая стая; где-то неподалёку обосновалась.

– Откуда они взялись?

– Очередная волна кризиса. Некоторым становится трудным прокормить себя, не говоря уж о собаке. Доллар скачет как припадочный: то вверх, то вниз.

– А почему из-за какого-то доллара столько неприятностей?

– Никто пока не может предложить замены. Что-то должно быть мерилом, общепринятым эквивалентом стоимости нашего труда, продуктов, услуг. Вы наверное знаете, что была «холодная война двух сверхдержав». Победила Америка. Но проиграла не Россия – проиграл весь мир. Теперь по праву сильнейшего идёт подчинение всего и вся в глобальном масштабе. Подчинение через доллар, через военную мощь, через междоусобные войны, через ложь и лицемерие. Но решать судьбы мира, думать за всех может только Бог, который где-то далеко и одновременно растворен во всем. Кто берёт на себя его функции, явно рискует. Причём, не собой – рискуют сотни миллионов (если не миллиарды) стать обездоленными.

– Где же наверняка больше присутствует Бог: в церкви? мечети?

– Церковь и мечеть – это самый короткий путь к Богу. Я бы сказал путь для лентяев. Ведь нет ничего проще, поставить свечку, помолится. Хоть и не случится вымаливаемое в полной мере, но часть хорошего и доброго всё равно произойдет.

– А в церкви можно помолиться, чтобы было много денег? Я, все-таки, думаю, будь в достатке деньги, решатся многие проблемы. Хотя бы муж не будет работать на двух работах, больше времени будет дома, мы каждый год могли бы отдыхать на берегу самого теплого моря. В нашем уральском краю мне катастрофически не хватает солнца.

– О достатке молятся, но не конкретно, чтобы приплыли в карман много долларов. Зачем вам доллар? Пусть будет рубль.

– Зачем рубль, если он зависит от доллара?

– Ага! Вы хотите только оригинал, только лучшее, первичное.

Она кивнула, чуть подумав, добавила:

– Ну, или чтобы доллара не было вообще.

– В этом кабинете долларом точно не пахнет.

Полина хохотнула. Евгений Борисович откинулся на спинку кресла, краешком глаз любуясь простодушной девушкой. Это царственное простодушие. Внешне Полина близка к идеалу телесной формы. Стройная, гибкая, с тонкой талией. Некоторые даже не подозревают, какое сокровище заключают в себе. Внешние данные Евгений Борисович ставил на первое место. Психологически подготовить красотку можно гораздо быстрее и проще, чем неуклюжей дурехе творить имидж.

Он и сам тщательно следил за внешним видом. Всегда подтянутый, бодрый, с приятным ощущением мускульной силы, которую поддерживает занятиями в элитном фитнес-клубе. Собственные физические данные под строгим контролем: вес, осанка, завидный мускульный потенциал (отчасти занимался бодибилдингом), отсутствие болезней. Раз в год по собственному почину проходил медицинское обследование, совмещенное с профилактическим пролечиванием: массаж, ванны, прочее.

Как-то взял за правило, пред тем как поехать в санаторий (предпочитал российские на берегу Черного моря) посещать косметический салон, где смягчали кожу лица, красили волосы, убирая седину, делали педикюр. Он пропитывался молодежным сленгом, одевал бейсболку, козырьком назад. Для пробы на пару с племянником шли на дискотеку. Восхищенные взгляды девчонок, их восторженный шепот, говорил, что попали в тему. На пару с племянником снимали девчонок, как два генерала выбирают помощниц перед строем замерших контрактников женского пола.

Однажды ощутил себя настолько молодым, что по приезду в санаторий с ходу познакомился с двумя девчонками двадцатилетнего возраста, или около того, выдавая себя за тридцатилетнего (или около того). Три ночи они провели вместе. Девчонки потом признались, что у них впервые секс втроем; и такой он оказывается классный. Великовозрастному бой-френду стало стыдно, что переусердствовал в обольщении. Быть первым, уж точно не хотел. Благо, что всего на неделю прилетели подружки.

Евгений Борисович задумался, глядя на притихшую Полину, на её тонкие пальцы, бархатную кожу почти детской руки. Девушка явно неопытна, но гонор молодости страхует от самоуничижения. Это и хорошо и плохо. Может наделать ошибок, потратить уйму времени и сил на их исправление.

– Хотите, чайку, Полина. В это время у вас в техотделе чаепитие идет полным ходом.

– Хочу, если у вас найдётся чашка и ложка.

– Найдется и чашка и ложка, и всё, что вам угодно.

– Всё-всё?

Брови Евгения Борисовича взметнулись вверх; быстрый взгляд мгновенно оценил ситуацию. Растерянная девушка, сломанный компьютер, трудное производственное задание. Чтобы выбраться из такой ситуации, она пожирает его глазами, уже готовая выполнять указания.