Марсель Монтечино - Убийца с крестом

— Позволь проводить тебя домой.

Эстер с ужасом уставилась на него.

— Бедный Бобби, — причитала она. — Они били его как собаку, а я в это время валялась с тобой в постели — как свинья.

— Эстер! — цыкнула мамаша Фиббс, указывая глазами на маленького Бобби.

Но Эстер повысила голос:

— Мы трахались, как недоделанные вонючие подростки, а мой бедный Бобби боролся за жизнь в каком-то Богом проклятом месте.

— Мне так жаль, — повторил Кларк и опять попытался взять ее за руку.

— Отойди! Не прикасайся! — Она оттолкнула его. — Такие и убили Бобби! Такие, как ты!

Мамаша Фиббс взяла Эстер за плечо, повернула к себе.

— Эстер, возьми себя в руки. У нас еще много дел. Оставь этого беднягу в покое.

— У Бобби не было выхода! Они не дали ему шанса!

— Он сам виноват, и ты знаешь это. Бобби сошел со стези Господней, он выбрал иной путь и потому мертв. Никто не виноват, он все сделал сам. Это должно было случиться, рано или поздно.

— Как ты можешь так говорить! Ведь это твой сын!

— Я говорю истинную правду. Упокой Господь его грешную душу, но он был плохим сыном, плохим мужем и плохим отцом. Скажи спасибо, что вы не остались просто на улице.

— Не смей так говорить! Не смей! — Эстер готова была кинуться на свекровь.

— Сегодня ночью ты потеряла мужа, — мягко сказала мамаша Фиббс, выпрямляясь во весь свой рост. — Смотри не потеряй и мать.

Эстер затравленно взглянула на нее, но тут же вся сжалась от горя и стыда.

— Нет! Нет! Нет! — закричала она и выбежала из комнаты. Миссис Фиббс посмотрела ей вслед и глубоко вздохнула.

— Бобби, маленький, иди присмотри за мамой.

Тот колебался.

— Ступай, ну!

Мальчик выбежал в коридор, куда скрылась Эстер.

Мамаша Фиббс запахнула пальто, застегнулась на все пуговицы. Потом обратилась к Кларку:

— Скорбная ночь, мистер Джонсон:

— Да, миссис Фиббс.

— Сожалею, что вы оказались свидетелем. Семейные распри и горести не для посторонних. Я уверена, Эстер не имела в виду ничего такого.

— Я понимаю. Все нормально. Я хотел бы помочь.

Она рассеянно помотала головой.

— Может, вы скажете больничному начальству, что мы постараемся скорей забрать тело?

— Конечно.

— Я свяжусь с похоронным бюро Колемана, как только оно откроется.

Джонсон кивнул, не зная, что сказать.

— Я знаю мистера Колемана почти сорок лет.

— Неужели?

— Да. — Она теребила кошелек. — Надо поблагодарить врачей.

— Хорошо. Миссис Фиббс?

— Да?

— Мне, право, ужасно жаль вашего сына.

Старуха смахнула слезинку. Мимолетная слабость.

— Мистер Джонсон, мой сын мертв уже много лет, первый раз он убил себя сам. И с тех пор — он лишний на этом свете. Пожалуй, то, что произошло сегодня, к лучшему.

Кларк отвел глаза.

— Вы суровая женщина, миссис Фиббс.

— Жизнь — суровая штука, мистер Джонсон. А у меня есть живые близкие, о которых нужно позаботиться.

— Да, мэм.

— Спасибо за заботу.

— Ничего.

Она повернулась и ушла.

В помещениях, занятых отрядом особого назначения, в комнатах и коридорах для полицейских были приготовлены койки. Одни приходили передохнуть, другие шли патрулировать улицы. Около половины пятого лучи солнца прорвали наконец темную дымовую завесу, все оживились, загалдели. Кто-то пустил по кругу бутылку. Первая спокойная ночь на неделе, ни одного убитого с крестом около трупа. Отпраздновав, копы улеглись поспать на несколько часов. Замора втащил матрас в крошечный кабинетик и уже через несколько секунд громко захрапел. Голд беспокойно задремал прямо за столом. В 5.25 зазвонил телефон. Голд взял трубку.

— Угу. Да. Уверен? Почем ты знаешь, может, это обычный трюк? Угу. Нет, держите его там. Выезжаем. Хочу поговорить с ним как можно скорее.

Он повесил трубку, растолкал Замору.

— Надо идти, Редфорд. Кажется, нам повезло.

Пока «форд» поднимался в гору, Голд все растолковал Заморе. Прошлой ночью в долине Ван-Ньюис сцапали одного парня, рокера. Он треснул другого придурка железным ободом от мотоциклетного колеса. Ну, они пропустили данные о нем через компьютер, и оказалось, что малого уже задерживали — и далеко не по пустякам — в Орегоне, Вашингтоне и Неваде. В Рено он проходил по делу об убийстве. Копы играли с ним в кошки-мышки всю ночь — и никакого результата, он не кололся. Но в пять умер тот придурок, которого он поколотил. Когда это сообщили нашему лихачу, он, натурально, стал сговорчивей. У него, мол, найдется, что порассказать. Он готов выполнить свой гражданский долг, но сперва требует полного оправдания, по всем статьям. Копы посмеялись: «Ты что, Гитлера собираешься выдать?» А этот гад улыбнулся и говорит: «Навроде того молодчика, что замочил тех евреев». Вот тогда они и позвонили.

В Ван-Ньюис собралось чертово количество народу: Долли Мэдисон, который уезжал на несколько часов вздремнуть домой, в Нортридж, три офицера в больших чинах из конторы окружного прокурора и сердитый, не проснувшийся хорошенько Ирвинг Танненбаум, общественный защитник номер один и давний противник Голда. Они обменялись враждебными взглядами.

— Так в чем дело? — обратился Голд к людям, толпившимся у входа в комнату для допросов.

Вперед выступил один из молодых детективов, арестовавших героя дня.

— Он говорит, что знает Убийцу с крестом. И я верю ему. Я думаю, он говорит правду. — Юнец немного заикался от волнения, он явно трепетал перед важностью своей миссии.

— Чего он хочет?

— Полной свободы, — вмешался Долли Мэдисон, пытаясь перехватить инициативу. — Вот в чем загвоздка.

— Почему? В чем проблема?

— Джек, жертва нападения мертва. Наш парень проломил ему башку.

Голд повернулся к молодому детективу.

— Кем он был? Погибший, я имею в виду.

Полицейский пожал плечами.

— Из «Ангелов ада». Мы думали, с ними давным-давно покончено.

— Бог мой! — фыркнул Голд. — Пришить такого — уже немалая заслуга. Дайте рокеру все гарантии. Мне нужны эти сведения.

Старший помощник прокурора сердито засопел.

— Мы уже уступили мистеру Танненбауму, снимем обвинение в убийстве. Если информация действительно окажется полезной.

— Так давайте потолкуем с ним.

— Но мистер Танненбаум и его клиент не удовлетворены.

— Да? — Голд повернулся к Танненбауму. — Опять за старое?

Адвокат, лысый и бородатый, холодно улыбнулся.

— Мой клиент требует также снятия обвинений в Орегоне и Неваде.

Помощник прокурора вспылил.

— Для мистера Танненбаума не секрет — это не в нашей власти. Мы не контролируем юридические аппараты других штатов.

— Учитывая это, — хладнокровно продолжал Танненбаум, — мой клиент требует гарантий, что не будет выдан Неваде.

Голд пососал незажженную сигару.