Мартин Смит - Роза

Вонь, пыль, жара — все это были явные и очевидные стороны подземного бытия, которые каждый, кто впервые попадал в шахту, немедленно замечал, как-то осмысливал и делал для себя какие-то выводы. Чтобы осознать, что прилегающее к шахтному стволу пространство нижнего двора шахты имеет в поперечнике не меньше сотни ярдов, человеку требовалось не больше минуты. Но тот же самый человек оказывался вынужден попросту игнорировать иные, не столь очевидные факты и мысли, подсказанные ему собственными ощущениями: что над ним больше мили породы и в случае чего выбраться отсюда будет очень непросто. Тем не менее Блэар на всякий случай сверился со своим компасом.

Если наверху располагалась контора шахты во главе с ее управляющим, то внизу, под землей, было устроено помещение для смотрителя работ — небольшая квадратная комнатка, огражденная кирпичными стенами. Звали смотрителя Бэтти; это был жизнерадостный энергичный человек в рубашке с короткими рукавами, поверх которой видны были брючные подтяжки, и в баулере.

Бэтти ждал их появления; он расчистил свой стол от бумаг и разложил на нем карту, придавив ее по углам шахтерскими лампами. В северной части карты видны были центральный шахтный ствол с клетью и вентиляционные стволы. Южная часть являла собой перекрестье, образованное частой сеткой больших и малых туннелей-штолен, каждый из которых заканчивался тупиком; их оконечности обозначали причудливое очертание границ шахты.

Бэтти отметил взглядом то, как по-разному были одеты пришедшие, ничем не выказав при этом собственного отношения.

— Мистер Блэар, мистер Леверетт, выверните, пожалуйста, ваши карманы.

Блэар извлек часы, компас, носовой платок, перочинный нож и несколько мелких монет; у Леверетта содержимое карманов оказалось побогаче: часы, кошелек, бумажник, медальон, расческа, несколько визитных карточек, вересковая курительная трубка, табак и спички. Три последних предмета Бэтти отобрал и запер к себе в стол.

— Здесь не курят, мистер Леверетт. Даже думать об этом позабудьте.

Карта была датирована тем днем, когда на шахте произошел взрыв; на ней были нанесены кружки, внутри которых стояли номера, насчитывающие от одной до трех цифр. Номера шахтерских ламп, догадался Блэар. Тогда во время пожара погибли семьдесят шесть человек; именно столько номеров и насчитал сейчас Блэар на карте. Пересчитать их оказалось нетрудно: большая часть номеров сосредоточилась в центральной штольне, а остальные были равномерно распределены по забоям. Один номер, однако, стоял на карте прямо рядом с комнатой смотрителя.

— А тут что произошло? — спросил Блэар.

— Клеть была наверху. Сам шахтный ствол, как вы, наверное, заметили, продолжается еще ниже. К стволу вышел один из погонщиков со своим пони и с несколькими вагонетками. Когда дым дошел до ствола, пони попятился и свалился через край в ствол. Мальчик попытался спасти его. А в результате упали в ствол все — и пони, и вагонетки, и сам мальчик. — Бэтти замолчал. Он снял с углов лампы, карта свернулась, и Бэтти убрал ее в кожаную сумку вместе с лежавшим на столе журналом. Потом плотно надвинул на лоб баулер. Но уже через мгновение душевное равновесие Бэтти восстановилось, а лицо его обрело такое выражение, будто смотритель собрался прогуляться по парку. — Ну что ж, джентльмены, мне нужно идти на обход. Если у вас не пропало желание, присоединяйтесь, но путь нам предстоит долгий.

— Можете подождать нас здесь или подняться в клети наверх, — предложил Блэар Леверетту.

— Нет, я с вами, — ответил тот.

— Вперед, «Христово воинство» [24]? — пошутил Блэар.

— Я не отстану, — пообещал Леверетт.

Помахивая кожаной сумкой, Бэтти двинулся вперед, показывая дорогу. Он обошел ствол и свернул в одну из тех штолен, что шли вправо.

— Мы называем эти штольни «улицами», — бросил он через плечо. — Такие широкие, как эта, называются «главной улицей».

Впрочем, главной она оказалась только по названию, и едва они вошли в штольню, как у Леверетта начались трудности. Единственным источником света были пожаробезопасные лампы, но металлические сетки на них настолько ограничивали пламя, что даже три лампы едва высвечивали лежавшие под ногами рельсы и деревянную крепь кровли, поэтому, когда Леверетт пытался не споткнуться о рельсы, то натыкался на крепь, и наоборот; ему никак не удавалось сообразить, когда надо переступать, а когда — пригибаться.

Бэтти немного замедлил шаг, но останавливаться не стал.

— Если захотите повернуть назад, мистер Леверетт, идите по знакам, на которых написано «Выход». Если таких знаков не будет, идите так, чтобы ветер дул вам все время в лицо. Если он дует вам в спину, значит, вы удаляетесь от шахтного ствола, а не приближаетесь к нему. А вам, мистер Блэар, как я вижу, уже приходилось бывать в шахтах.

Блэар сам не заметил, когда и как перешел на походку шахтера: полупригнувшись, подняв голову и отмеряя шаги таким образом, чтобы нога ступала между шпал рельсового пути.

— А когда мы дойдем до угля? — спросил Леверетт.

— Он вокруг. Мы сейчас в самом центре того, что называется здесь «пластом Хэнни». Это один из богатейших пластов во всей Англии, — ответил Бэтти. — Именно на нем и держится кровля.

«Черные боковые стены. И кровля тоже черная: деревянная крепь гораздо лучше держит уголь, нежели каменистую породу», — подумал Блэар. Его глаза уже привыкли к темноте, зрачки расширились, и теперь то, что раньше казалось мраком, стало представляться лишь тенью, а то, что прежде было тенью, обрело четкие формы. Впереди, перед Бэтти, из темноты возник расплывчатый силуэт, а следом показалась движущаяся навстречу им лампа.

— Пони, — предупредил Бэтти и отступил в выемку в боковой стене, которую не сразу заметил даже Блэар. Тот последовал за смотрителем работ, и вместе они затащили туда же испуганного и ничего не понимающего Леверетта буквально за мгновение до того, как мимо них прошел черный, как сажа, шотландский пони, которого вел мальчик с лампой в руках; пони тащил четыре доверху заполненных вагонетки. Странно, но Леверетт стал как будто меньше ростом.

— Что, шляпу потеряли? — спросил его Блэар.

— Да. — Леверетт проводил грустным взглядом проехавшие мимо вагонетки.

— А вы сразу же можете распознать, приходилось человеку бывать раньше в шахте или нет, даже независимо от того, как он одет? — спросил Блэар у Бэтти.

— С первого же его шага. И сразу вижу, пьян человек или нет. Пьяных отправляю наверх. Безопасность всей шахты определяется самым последним из находящихся в ней дураков.

— А почему шахтеры носят клоги? — спросил Леверетт, просто чтобы поддержать разговор. — Конечно, в Уигане все их носят; но мне кажется, что здесь, в шахте, они несколько тяжеловаты.