Артур Хейли - Город Воров

— В чем не верят? И почему «тоже»?

— Не верят, что со мной ничего не случилось. Мама относится ко мне так, будто я дух ее воскресшей дочери. А папа пытается меня развлечь и предлагает взять фильм в видеопрокате.

Первым порывом Фроули было дать совет. Но он напомнил себе, что пришел не помогать и не успокаивать, а расспрашивать.

— Почему вы считаете, что я вам не верю?

— Все обращаются со мной так, словно я фарфоровая. Если люди хотят, чтобы я была хрупкой, пусть пеняют на себя, потому что я могу быть очень хрупкой, без проблем. — Она вскинула руки, утонувшие в рукавах, словно решила сдаться. — Глупо было садиться в фургон. Да? Я похожа на шестилетку, которая ехала-ехала на своем розовом велосипедике, а потом вдруг ее схватили, запихнули в автомобиль так, что она даже не кричала и не брыкалась. Одно слово: жертва.

— Мне казалось, у вас не было выбора.

— Могла бы оказать сопротивление, — возразила Клэр. — Могла бы, ну не знаю, нарваться на пулю, но не бездействовать.

— Или на мордобой, как ваш зам.

Она покачала головой, чтобы расслабиться, но эмоции не отпускали.

— Я заходил к господину Бернсу. Он сказал, вы не появлялись.

Клэр кивнула, глядя в пол.

— Да, знаю, мне надо навестить его.

— Что вам мешает?

Она пожала плечами, скрытыми под объемной фуфайкой, и не стала отвечать.

— Нас учат не сопротивляться грабителям. Вы же сами знаете. Именно помогать преступникам, а не давать отпор. Даже повторять за ними приказы, чтобы они знали: мы соблюдаем их дословно.

— Чтобы преступник расслабился. Чтобы поскорее ушел из банка, подальше от посетителей и от вас самих.

— Да, хорошо, но помогать вору? Лечь на спину и сложить лапки? Странно это, не находите?

— Подавляющее большинство нападающих на банки — наркоманы, они ищут деньги на дозу. Эти люди в отчаянии, они боятся, что начнется ломка, поэтому непредсказуемы.

— Но по правилам получается вот что: «Делайте так, как говорят грабители. Не подсовывайте им упаковки с краской, если они велели не подсовывать». Так? А зачем тогда они нужны? И еще: «Будьте вежливы». Ну где еще такое услышишь? «Огромное спасибо, дорогой грабитель, всего вам доброго».

В окно Фроули увидел двух мальчишек, играющих с теннисным мячиком на заднем дворе одного из соседских домов. Пятница клонилась к вечеру.

— Кстати, о правилах, — вспомнил Фроули. — Согласно предписанию работники «ЗаливБанка», которые открывают отделение, должны входить по одному. Первый осматривает помещение, убеждается, что все в порядке, а затем зовет второго.

Клэр сокрушенно кивнула.

— Да. Я знаю.

— Но вы так обычно не делали.

— Нет.

— Отчего же?

Девушка пожала плечами.

— Лень? Уверенность, что с нами ничего такого не случится? У нас был разрешающий сигнал для кассиров.

— Да, жалюзи. Но ведь кассиры приходят только через полчаса после вас. Да и приведение в действие сигнала тревоги — вас же учили подождать, пока грабители уйдут, только потом его включать.

— Ну да. Но опять же, какой смысл включать сигнал после ограбления? Ну вот скажите? Какой тут смысл ?

— Господин Бернс вас обоих подверг риску.

— Но откуда ж он мог знать это тогда? — вдруг разозлилась Клэр, впившись взглядом в агента. — Они в банке нас дожидались, когда мы вошли. Их было больше. Да еще напугали нас до смерти. Я вообще думала, что уже никогда из банка не выйду.

— Я никого не виню, просто пытаюсь…

— Почему все-таки я не пошла навестить Дэвиса? Потому что не хочу у него на глазах сломаться. Я, вся из себя такая, ни царапинки, цела и невредима, прячусь где, у родителей? — Клэр подняла руку, чтобы убрать волосы со лба, но их там не было, и девушка отвела взгляд. — А что? Он обо мне спрашивал?

— Спрашивал.

Клэр поникла.

— Я звонила в больницу, но они по телефону ничего не говорят.

— Одним глазом он почти ничего не будет видеть.

Девушка закрыла лицо кистями рук, на них по-прежнему были натянуты рукава. Отвернулась к окну, за которым мальчишки играли в мяч. Фроули специально надавил на нее, чтобы во всем убедиться.

— Нижняя челюсть сломана. Зубы выбиты. И, к моему величайшему сожалению, он ничего не помнит о том дне. Даже как встал с постели утром.

— Значит, только я помню? — спросила Клэр, не отнимая рук от лица.

— Вы единственная свидетельница, да. Поэтому я, можно сказать, на вас рассчитываю.

Некоторое время девушка отсутствующим взглядом смотрела в окно.

— А остальные ваши сотрудники? — продолжил Фроули. — Может быть, кто-то был недоволен? Не кажется ли вам, что кто-нибудь из них мог слить внутреннюю информацию о принятом распорядке, процедурах работы в хранилище?..

Клэр покачала головой, не дослушав агента до конца.

— Даже нечаянно? Может, кто-то просто болтлив? Или у кого-то заниженная самооценка и ему хочется добиться расположения окружающих? Или приятное кому-то сделать?

Девушка по-прежнему качала головой.

— Хорошо. Может быть, кого-то шантажировали или иным образом вынуждали давать информацию?

Она отняла одну руку от лица, печального, но сухого, и исподлобья посмотрела на фэбээровца.

— Вы спрашиваете про Дэвиса?

— Я спрашиваю про всех.

— Дэвис считает: из-за того, что он гей… Глупости, конечно, но он считает, что это мешает его карьере. А я ему сказала: оглянись, половина мужчин, работающих в банках, живут в Саутэнде. [30] Саутэнд — район Бостона. Большую часть населения составляют гомосексуалисты. Он спросил, что я собираюсь делать на День святого Валентина. Я сказала: да ничего особенного, возьму в прокате «Умереть молодым» и буду смотреть в одиночестве, что ж еще? Ему тоже не с кем было праздновать, ну вот мы и пошли вместе развлечься, чтобы дома не киснуть. В бар «Хорошая жизнь» выпить по коктейлю «космополитен». Отлично время провели. С тех пор дружим.

— В жизни господина Бернса не появлялись новые знакомые? Может, в отношениях что-то не заладилось?

— Откуда мне знать? Я с его друзьями не знакома. Он со мной о таком не говорит. Мне было с ним весело. Приятно, когда есть мужчина, который заметит, если у тебя новая стрижка.

— То есть вы не знаете, были ли у него связи?

— Послушайте… они его избили, не забывайте. Он не виноват.

Фроули почувствовал, что Клэр в нем разочаровалась, и задумался над тем, не скрывается ли что-то за этой вспышкой гнева. За тем, как она произнесла «не виноват».

— Значит, он был амбициозен, хотел продвижения по службе?

— Он учился на вечернем в бизнес-школе. — Клэр начала защищаться. Встала на сторону Бернса.

— А вы нет.

— Я? Не-е-ет.

— Почему?

— Бизнес-школа? — переспросила она, словно говорила с умалишенным.

— А что такого? Карьера. Развитие. Четверо замов, которых вы обучали, обскакали вас и ушли на повышение в головной офис. Что за радость сидеть в отделении по работе с физлицами?