Марина Серова - Похищение по расписанию

— Прекрасно понимаю, Ксюш.

— С ним могли сделать все что угодно.

— Я понимаю, понимаю, Ксюш.

— Он попросил меня о встрече с отцом. Сказал, что все объяснит ему и попросит эту сумму в долг. Все отработает, будет отдавать частями… Пашка опередил меня, — призналась Ксения. — Я сама хотела ему предложить это.

— Встречу с твоим папой?

— Да. Собственно, когда он понял, что у него появился шанс, он еле на ногах от радости устоял. Мы сразу же вызвали такси и поехали сюда. Дождались отца с работы, Пашка ему все и рассказал.

— И как прошло? — осторожно поинтересовалась я.

— Вы знаете, — встряхнула волосами Ксения, — мы не могли поверить, но все получилось. Отец его понял. Даже предложил кое-что.

— Теряюсь в догадках, — призналась я.

— О, я тоже долго въезжала в это. Но отец придумал одну схему, даже нарисовал ее на бумаге, чтобы все показать наглядно. По его задумке, должно было произойти следующее: дочь известного и богатого бизнесмена похищают, требуют за нее выкуп. Потом дочь бизнесмена освобождают, а похититель, получив свои деньги, исчезает с горизонта.

— В роли похитителя твой отец предложил побыть твоему другу? — начала догадываться я.

— Да, — кивнула Ксения. — Сейчас объясню. Пашка, сыграв роль похитителя и получив за меня «выкуп», в итоге мог бы расплатиться с долгами. Только на деле вдруг все пошло не так. На следующий день утром я отправилась в школу, но после уроков прямо около дома меня «похитили». Отец попросил каких-то своих знакомых на старых «Жигулях» затащить меня в машину. И чтобы непременно это увидели охранники. Он сказал, что они не поедут следом. И в полицию не заявят, он им не позволит. Да они бы, наверное, и не стали, — тихим голосом закончила Ксения. — Даже если нужно что-то срочно решить, то все ждут отца. Решение принимает только он.

— Даже если это неотложное решение?

Девушка кивнула.

— Сколько их было, Ксюш? Тех, с кем ты была в черных «Жигулях»?

— Два человека. Я их не видела раньше. Папа сказал, что они в курсе нашего плана, чтобы я их не боялась. Они ничего такие дядьки оказались. Всю дорогу шутили, но было видно, что им не по себе. Отвезли меня по адресу, который им дал папа. Попросили не переживать. Это была однушка в старом доме, неподалеку от Пятницкой улицы. У подъезда меня уже ждал Пашка, ему отец тоже адрес дал.

— А ключи от квартиры у кого были?

— У меня, отец мне их заранее дал. Приказал нам сидеть тихо в течение нескольких дней. Пашка наврал родителям, что завис у меня. Отец хотел, чтобы все выглядело правдоподобно. Я еще спросила у него, зачем такие сложности? Ведь он мог бы просто дать Пашке деньги без всей этой инсценировки. Но отец признался мне, что использует эту историю и в своих целях. Бизнес, сказал, это как петля на шее. Типа, когда узнают, что у него дочь похитили, то пусть видят, что ради нее он на все готов. На любые условия похитителей. Больше уважать будут, сказал. Сочувствовать, входить в положение. Объяснил, что на работе у него не все гладко, только в подробности не вдавался. Я хотела расспросить про работу, но поняла, что он меня ни во что посвящать не будет.

— И вы с Пашей решили послушаться его. Доверились, — вырвалось у меня.

— Он пообещал, что все будет под контролем, нам нечего бояться.

— Ксюш, прости, а какого числа вы с Пашей там обосновались?

— На той квартире? Двадцатого марта. Дату своего «похищения» я уже никогда не забуду.

— Твой папа пригласил меня на собеседование девятнадцатого, — пробормотала я. — Накануне, получается… Продолжай.

— У отца много знакомых в разных сферах, — продолжила Ксения. — Он предупредил нас с Пашкой, что операцию по освобождению нужно будет провести так, чтобы ни у кого не осталось сомнений, что меня действительно похитили. В полицию он не заявит. Мол, зачем им об этом знать? Предупредил, что произойдет спустя несколько дней: в квартиру ворвется спецназ, но это будет лишь декорацией. Все почти так и случилось — в назначенный день отец позвонил мне и сказал, что внизу, у подъезда, стоит машина. Двери ее открыты. В машине под сиденьем будет сумка с обещанной суммой. Спускайтесь, садитесь и не отсвечивайте. Когда все закончится, сказал, я вас оттуда заберу. Мы сразу же спустились на улицу, нашли тачку, спрятались в ней, стали ждать. И тут появился спецназ, все стали бегать, а нас в упор не видели. Все шло так, как говорил папа. Но несколько человек вдруг зашли в подъезд. Пашка выскочил, чтобы сказать, что нас там нет, и… ну…

Ксения уже с трудом держалась.

— Я не поняла, что случилось. Схватила его за куртку, дернула на себя. Он упал на сиденье, и все. Я не сразу поняла, что его… потом увидела… и на кофте моей кровь была. Он просто упал, и все. Он, может, был еще жив, я не знаю. Я не поняла! Я не знаю!

Ксения прижала ладонь к щекам, уставилась в одну точку. Я быстро взяла кружку с чаем и поднесла к ее губам.

— Тихо, тихо, Ксюш. Я тут, тут. Пей, я еще принесу.

Мне тоже надо было найти правильные слова, чтобы успокоить ее, но растерялась я прилично. Казалось бы, должны же быть навыки после «Ворошиловки», которые помогут мне превращаться в такие моменты в бездушную машину — порой кому-то приходится становиться роботом, чтобы другие остались людьми. Но сейчас я настолько глубоко погрузилась в рассказ этой измученной девчонки, что не успевала собраться. Ни морально, ни эмоционально.

Чай возымел волшебное действие. Не он, конечно, а статичные глотательные движения привели нервную систему Ксении в относительный порядок.

— А потом я увидела папу, — спокойно произнесла она. — Он подбежал к машине, схватил меня за пальто и вытащил наружу. Я ему пыталась сказать, что Пашке нужна помощь, что мы не можем вот так уйти, но он очень крепко меня держал. И как будто не слышал. Увел оттуда. Помню, что я пыталась вырваться, а не получилось. Посадил в свою машину и увез домой. Я плохо помню, что-то кричала матом, кажется. На него кричала, а он молчал, понимаете?

Ни о какой прогулке и речи быть не могло. Глаза у Ксении стали закрываться — сказывалось нервное напряжение.

— Можно я немного посплю? — спросила она.

— Конечно, — я встала с ее кровати. — Сегодня у тебя выходной, никто дергать не будет, я прослежу.

— Спасибо, — тихо проговорила девушка. — Выслушали такое от меня, но спасибо. Папе! Папе не говорите! — схватила она меня за рукав.

— Можешь быть спокойна, — я освободила руку из ее пальцев. — Все, что ты рассказала, останется в этой комнате. Спи и ни о чем не думай.

Оставив Ксению одну, я спустилась на первый этаж, подошла к камину, который еще не затопили, и стала думать.

Прежде всего попыталась в деталях вспомнить тот самый ненастный день, который я провела с видеокамерой, снимая угол Пятницкой улицы. Если верить Ксении, в подготовке «похищения» участвовали три человека: она, ее отец и ее друг Пашка, которого и уложила шальная пуля. Спецназ в расчет не берем, они появились в свое время, сыграли свою роль, не более. Так кто же были эти двое «пьяных», которые сначала устроили на улице потасовку, а потом вырвали из рук Сапсанова сумку с выкупом? О них Ксения не сказала ни слова. Какова была их роль в этом спектакле? А не они ли запихнули ее в черные «Жигули» и увезли восвояси? «Я их не видела раньше. Папа сказал, что они в курсе нашего плана, чтобы я их не боялась. Они ничего такие дядьки оказались. Всю дорогу шутили, но было видно, что им не по себе. Отвезли меня по адресу, который им дал папа. Попросили не переживать». Вот такими их запомнила Ксюша.