Марина Серова - Виноградная дорога

— Будем составлять договор? — уточнила я.

— Мне он не нужен. Я людям доверяю. Собственно, я живу в соседнем подъезде. Не беспокойтесь, я не надоедаю никому своими визитами. Внесете оплату за трое суток и все.

— Хорошо, — я протянула хозяину квартиры сумму, которую мы обговорили с ним по телефону.

— Из рук денег не беру. Положите, пожалуйста, на стол, — попросил тот. Я так и сделала.

— Надумаете продлить срок, звоните за сутки, — добавил суеверный арендодатель, забрав деньги со стола и положив на него — ключи.

— Я это учту.

Выждав минут десять после ухода Александра, я отправилась за Венчиком. Уже издалека я заметила, что в салоне «Ситроена» никого нет. В душе еще теплилась надежда — Аякс пересел на заднее сиденье и прилег, чтобы не привлекать к себе внимание. Открыв заднюю дверцу, я испытала разочарование, смешанное со злостью. Венчик испарился, оставив мою машину доступной для каждого встречного-поперечного. Хорошо, что никому не пришло в голову открыть ее и если не попытаться угнать, то хотя бы обчистить. В бардачке и багажнике было чем поживиться. Заблокировав дверцы, я отправилась на поиски Аясова. В супермаркет, манящий аппетитными витринами, я заглядывать не стала — у моего пропавшего клиента, скорее всего, не было с собой денег. Да и магазинными кражами он раньше не промышлял. Искать Венчика у ближайших мусорных баков показалось мне также бессмысленной затеей. После проживания в элитном загородном коттедже на правах почетного гостя снова возвращаться к старым привычкам — это как-то противоестественно. Тем более, в бардачке осталось полпачки печенья. Я просто пошла по улице в сторону центра города и вскоре увидела Аякса. Он сидел на скамейке, обхватив руками опущенную голову. Ускорив шаг, я направилась к нему, а с другой стороны, тоже по направлению к Венчику шли двое полицейских.

— Как хорошо, что я вас встретила! — обратилась я к патрульным. — Я сейчас видела человека, которого показывали по телевизору.

— Заместителя мэра, что ли? — усмехнулся сержант. — Так он в этом микрорайоне и живет.

— Причем здесь заммэра? Я убийцу видела, за которого вознаграждение обещано, — боковым зрением я заметила, что Аякс вжал голову в плечи.

— Девушка, а вы ничего не путаете? — уточнил лейтенант.

— Нет. Это точно был он. Я с ним, как сейчас с вами, разговаривала. Он подошел ко мне и попросил мобильник позвонить. Я сказала ему, что у моего телефона батарейка села, и сразу же в опорный пункт к участковому направилась. А тут вы!

— А вы сами-то почему одна так поздно гуляете? — сержант стал уводить разговор в сторону.

— Я не гуляю, а иду домой от родителей.

— Ладно, где именно к вам подошел человек, похожий на преступника? — уточнил лейтенант.

— Там! — я махнула рукой на противоположную сторону улицы. — Во дворе дома, в цоколе которого детская поликлиника расположена.

Полицейские спешным шагом направились к перекрестку. Когда они скрылись из вида, я стала трепать Венчика по плечу:

— Эй, опасность миновала! Пойдем — скорее!

— Таня, я почти вспомнил, — пробормотал Аякс, не спеша подниматься со скамьи. — Эти места мне определенно знакомы. Еще чуть-чуть, и я бы узнал о себе все.

— Венчик, оставаться здесь опасно. — Пойдем!

— Никуда я не пойду! — заартачился тот.

— Неужели ты не понимаешь, они скоро вернутся сюда?

— Пусть возвращаются! Я уже устал прятаться. Будь что будет! Мне все равно.

— А обо мне ты подумал? Тебя же начнут колоть!

— Не беспокойся, я ничего про тебя не скажу. У меня высокий болевой порог. Я практически не чувствую боль. Колоть меня бесполезно.

— Ты можешь рассказать про меня под гипнозом или под воздействием сыворотки правды. Я окажусь пособницей преступника. Хочешь знать, на сколько лет тянет эта — статья?

— Нет, — Аякс вскочил со скамьи. — Куда надо идти? Я тебя подставлять не хочу.

— Иди за мной! — скомандовала я и направилась во двор ближайшего дома. Венчик последовал за мной на некотором расстоянии.

Мы благополучно добрались до съемной квартиры.

— Таня, еще чуть-чуть, и я бы все вспомнил, — завел ту же песню мой клиент.

— Значит, пока не время, — мягко сказала я.

— Зачем ты остановила полицейских? — стал укорять меня Аясов. — Они бы прошли мимо и все. Мне не хватило какой-то минуты!

— Понимаешь, Венчик…

— Я не Венчик! — озлобился мой клиент. — Это не мое имя. Я сразу почувствовал это, как только заглянул в паспорт.

— Но ведь фотография в паспорте была твоя, — произнесла я с полуутвердительно-полувопросительной интонацией.

— Не знаю, не уверен. Я должен вернуться на ту лавочку.

— Вернешься, но не сегодня.

— И что я, по-твоему, должен делать? Смириться с тем, что от меня ускользает мое едва нашедшееся прошлое? Таня, я тебе очень благодарен за все. Я знаю, что ты из-за меня нарушила закон, ты поступилась своими собственными принципами и взялась за сложное расследование без должной оплаты. Но дальше так продолжаться не может. С этой минуты я сам по себе. Если я смогу, то обязательно верну тебе долг. Если меня посадят, не — обессудь!

Я смотрела на Аякса и снова не узнавала его. Передо мной стоял совершенно другой человек, который мне был не знаком. Он не был похож ни на бомжа-философа, ни на сенсея тарасовского бизнесмена. В манере поведения появилась не свойственная ему развязность, в глазах — отстраненная холодность, в голосе — командные нотки.

— Да, ты мне должен, — не стала оспаривать я сей факт. — Как ты считаешь, справедливо ли будет в такой ситуации выставить тебе свое условие?

— Думаю, да, — Венчик согласно кивнул.

— Мне понадобится твоя помощь, но не сейчас. Мое условие таково — ты пока останешься в этой квартире. Я сняла ее на трое суток. Дольше я тебя удерживать не буду. Решишь сдаться полиции — отговаривать не стану. Решишь покинуть Тарасов — помогу. Созреет еще какое-то решение — я его приму безоговорочно. Но ближайшие трое суток, это — максимум, — я сделала акцент на этом уточнении, — ты не будешь выходить из этой квартиры. Возможно, твое участие понадобится уже завтра или послезавтра. Выполнишь мою просьбу, и тогда наш контракт будет считаться расторгнутым. Скажи, я могу на тебя рассчитывать?

В таком тоне я с Аяксом никогда не разговаривала. Прежде мы общались на равных, даже в тот первый день, когда он, одетый в жуткие лохмотья, ковырялся в мусорном контейнере. Тогда я подошла к нему и заговорила, не проявляя брезгливости, жалости или высокомерия. Мы очень быстро стали друзьями, именно поэтому он и пришел ко мне, спасаясь от преследования. Хоть Венчик и стал моим клиентом, мы продолжали оставаться друзьями вплоть до того момента, когда я оставила его в своей машине, а сама отправилась снимать жилье. Аясов оказался в знакомом месте, и из закоулков его памяти стали всплывать забытые подробности. Вспомнить свою прежнюю жизнь для Венчика оказалось важнее всего прочего, и он разозлился на меня за то, что помешала его прозрению. Я стала для него помехой, хотя по сути была его ангелом-хранителем.