Марина Серова - Месть русалки

— Ну у тренеров, которые ведут группы, три дня в неделю — смены, — пояснила Сержакова. — Но один день из трех — так сказать, «плавающий». То есть у меня такой день — среда. На этой неделе я работаю вторник, среду и пятницу, а на прошлой работала только во вторник и пятницу. Ну тут своя система, не знаю, кто это придумал. Просто так заведено, и все.

— А кто же работал в прошлую среду? — поинтересовалась я. — Если вас не было?

— Ирина Андреевна, — сказала Сержакова. — Она всегда заменяет тренеров, если кто не приходит. Вообще я стараюсь выходить во все свои дни, но в ту среду мне потребовался выходной.

— Понятно… — протянула я.

Значит, конфеты подкинула Васильева, раз она работала в среду…

Что ж, теперь остается как-то найти доказательства того, что Ирина Андреевна и является преступницей. Только как это сделать?

Пока мне неизвестно, каким образом доказать вину инструктора по аквааэробике. Я проверила ее кабинет, но улик не нашла. Остается два варианта: поговорить с ней и попробовать добиться от нее признания либо ждать, когда она совершит какую-нибудь оплошность и застать Васильеву на месте преступления…

Сегодня, увы, Ирина выходная, поэтому придется отложить разговор с ней до следующей смены Васильевой. Но и исключать Сержакову из списка подозреваемых я не спешила — несмотря на то что в среду работала не она и конфеты подложить не могла, Любовь Александровна запросто могла быть в сговоре с Ириной Андреевной.

Я же предполагала, что если сообщницы вместе добиваются увольнения Чекулаевой, то одна могла прикрывать другую и действовать в свою смену. Поэтому в среду конфеты оставила Ирина, которая не знала, что в четверг Надежда не выйдет на работу, а попросит заменить свою родственницу.

Понятно, почему Чекулаева не сказала ничего другим инструкторам — деньги-то за свою смену она не хотела терять, тем более что собиралась выйти на половину дня. А если бы Надежда попросила заменить ее другого тренера, то тому невыгодно было бы выходить на полдня.

То есть Чекулаевой пришлось бы отдавать целую смену Ирине или Сержаковой, а учитывая, что зарплаты в бассейне низкие и даже мастер спорта международного класса получает не так много, как хотелось бы, Надежде выгоднее попросить кого-нибудь заменить ее на время визита к стоматологу, а потом выйти на работу самой.

Наверное, только благодаря этой случайности Чекулаева не слегла с отравлением — ведь, учитывая ее любовь к сладкому, она съела бы все конфеты, а это могло привести к летальному исходу. Да, дело идет не просто об увольнении тренера, а о ее убийстве, а это — не шутки!

Дверь мужской раздевалки открылась, оттуда вышли двое мужчин: один полный, на вид лет сорока пяти — пятидесяти, а другой, прекрасно сложенный, молодой, со спортивной фигурой.

Я догадалась, что «атлет» — это тот самый Гуреев, о котором так восторженно отзывалась гардеробщица. Я не ошиблась — он поздоровался с Любовью Александровной, та кивнула ему и вежливо предложила плавать на второй дорожке. Тот поблагодарил инструктора, попросил у нее очки и только потом спустился на воду.

Плавал он и правда замечательно — быстро, красиво, технично. За каких-то минут пятнадцать преодолел с километр, ни разу не остановившись. Судя по всему, у него и с дыхалкой все было замечательно, и со скоростью. А вот толстяк явно никогда профессионально плаванием не занимался — еле-еле проплыл брассом пятьдесят метров, поднялся по лесенке и отправился в сауну.

Немного погодя пришли еще несколько человек — четыре женщины примерно одного возраста. Сержакова распределила их по дорожкам, чтобы не было толкотни, и женщины принялись плавать.

Любовь Александровна со скучающим видом взяла свою книгу, я молча смотрела на воду бассейна.

Интересно, а кто из гардеробщиц работал в прошлую смену? По моим подсчетам, выходило, что неделю назад была смена как раз Ольги Николаевны — если гардеробщицы работают два через два. Значит, она может оказаться мне полезной…

Пока все равно ничего путного я придумать не могу, может, удастся побеседовать со словоохотливой дамой?..

— Любовь Александровна, я спущусь в столовую? — спросила я Сержакову. — Кофе выпить хотела, у меня все там…

— Конечно, спускайся, — кивнула инструктор, не отрываясь от книги. — У тебя сейчас вообще свободное время: хочешь — сиди в бассейне, хочешь — можешь домой ехать. У тебя ведь завтра тоже стажировка, так я понимаю?

— Ну да, — подтвердила я. — Завтра ведь Надежда Викторовна работает? У нее вроде официальный день — четверг?

— Да, конечно, — кивнула Сержакова. — Я думала, ты знаешь.

— Я так, на всякий случай уточняю, — пояснила я. — А Ирина Андреевна завтра тоже будет?

— Нет, у нее сегодня и завтра выходные, — покачала головой инструктор. — Завтра только Надежда Викторовна выходит. Когда Татьяна Романовна работала, они пополам четверг делили — и у той, и у другой были ученики. Но так как Татьяна на больничном, ее группу взяла Надежда.

— А Ирина Андреевна разве не хотела дополнительные смены брать? — удивилась я. — Я думала, она заболевшего инструктора всегда заменяет.

— Да смысла ей завтра выходить нет, — пожала плечами Сержакова. — Так у Татьяны две детские группы были и ученица на индивидуальном обучении, но завтра эта девочка не придет, поэтому Чекулаева и взяла себе все группы. Директор ей разрешил, она же имеет самую высшую категорию в отличие от остальных инструкторов…

Последняя фраза была сказана с явным раздражением.

Как ни пыталась Любовь Александровна скрыть своего отрицательного отношения к Надежде, ей это не удалось. В голосе проскальзывало нечто похожее одновременно и на зависть, и на обиду, и на затаенную злобу. Меня, естественно, все это насторожило, и я решила подлить масло в огонь.

— По-моему, по уровню тренеры не слишком отличаются друг от друга, — заметила я. — Точнее, не так выразилась. Я бы сказала, что Надежда Викторовна зачастую бывает некомпетентна, допускает грубость по отношению к своим ученикам. Ладно бы она взрослых спортсменов муштровала, но с детьми-то можно и помягче! На месте директора я оставила бы ей взрослых и подростков, но никак не школьников.

Похоже, моя уловка удалась — Сержакова почувствовала во мне своего союзника и проговорила:

— Может, ты и права. Но, увы, решает все директор, Юрий Анатольевич. Видишь ли, ему польстило, что звезда мирового уровня почтила своим царственным вниманием его бассейн, и он готов на все, только бы Чекулаева тут работала. Подумай сама, какая репутация у спортивного комплекса, где преподает такая знаменитость! Ей он прощает все — скорее обвинит другого инструктора в некомпетентности, чем поставит под угрозу репутацию Надежды.