Марина Серова - Девочка, которая лгала

— Не нужно тревожить ребенка. Лучше я подъеду. Говори адрес.

Наскоро объяснив, как добраться до особняка Лазаревых, я бросила телефон и схватила девочку на руки.

Малышка открыла мутные глаза.

— Лу, ты меня слышишь?!

Девочка вдруг отчаянно заревела, потом вскинула руки и обняла меня за шею.

Я замерла.

Ни разу в жизни мне не приходилось обнимать ребенка. Такое чувство, что держишь на руках целую Вселенную.

Маленькое сердце колотилось совсем близко, горячие слезы щекотали мне шею.

— Малыш, не плачь, все будет хорошо!

От облегчения я сама едва не разрыдалась. Вот уж совершенно не типичная для меня реакция на пережитый стресс…

Скрипнула дверь, показалась хорошенькая мордочка Катерины.

— Марина Эдуардовна скоро подъедет, — сообщила девица.

— Позвони на пост охраны, предупреди — сейчас к вам приедет доктор, — спохватилась я и продиктовала номер машины Агеева.

Катя кивнула и скрылась.

— Потерпи, — баюкая Лу, приговаривала я. — Сейчас приедет доктор, он добрый, он тебя вылечит.

— Айболит? — всхлипывая, спросила девочка.

— Вроде того, — усмехнулась я, окончательно успокаиваясь.

Юрий Агеев был моим давним приятелем.

Когда-то я помогла ему, не только спасла жизнь, но и помогла разбогатеть.

Это долгая история — как бедный, но талантливый доктор со «Скорой» вздумал переиграть местного криминального авторитета. И закончиться она могла совсем не так хорошо, как в итоге вышло. Но благодаря одной телохранительнице, которой больше всех надо, для Юрия все сложилось на редкость удачно. На выигранные в результате сложных интриг деньги Агеев открыл частную клинику «Асклепий», где вот уже несколько лет вкалывает с такой же интенсивностью, как когда-то на «Скорой».

Когда я спрашиваю, зачем ему это, ведь он вполне может позволить себе не напрягаться, Агеев отвечает честно, что не может по-другому. Привык.

Я его понимаю — ведь я сама постоянно ищу неприятностей на собственную голову…

Агеев прибыл быстро — вскоре он уже входил в комнату. Высокий, лысый, как коленка, громогласный и очень располагающий.

Юру любят все — и старушки, и дети, и даже наркоманы, не считая того, который в его последнюю смену на «Скорой» ткнул доктору заточкой в печень.

— Здравствуйте, девочки, — приветствовал нас Агеев. — Давайте-ка мы на вас поглядим.

Я усадила Лу на кровать.

Агеев протянул большую мягкую руку:

— Давай знакомиться. Я — Юрий Иванович. А ты кто?

— Лу, — пискнула девочка и вложила лапку в руку доктора.

Тот мягко покачал ее и отпустил.

Щелкнул замочками белоснежного чемоданчика, извлек электронный термометр в прозрачном футляре и старомодный фонендоскоп. Луиза восхищенно уставилась на него.

— Извини, я педиатрией не занимаюсь, — извиняюще проговорил Агеев. — Осталось снаряжение со старых времен. Ничего, нам новомодные штучки ни к чему, мы так, по старинке… давай-ка спинку.

Агеев внимательно осмотрел девочку, измерил температуру, прослушал и простукал спинку и грудь, попросил показать язык — Лу сделала это с большим удовольствием, оттянул пальцем крохотное веко.

— Ну, что? — с тревогой глядя на Юрия, спросила я.

— Рвота была?

— Нет… то есть была, сегодня днем, — вспомнила я. — Да Лу весь день была какая-то вялая, капризничала…

Про то, что мать дала ей подзатыльник, я пока умолчала. Говорить на эту тему при ребенке мне не хотелось. Да и не похоже на травму головы — уж их я повидала достаточно.

— Пока ничего страшного не вижу. Похоже на острое респираторно-вирусное. В контакте с инфекционными больными ребенок не был? — уточнил Агеев.

— Да здесь других детей и нет, — я пожала плечами.

В этот момент дверь приоткрылась, и в комнату проскользнула Мариванна — загулявшаяся няня девочки.

— Ой, батюшки, что это тут у нас приключилось? — всплеснув полными руками, затараторила тетка, приближаясь к воспитаннице.

— Ветрянка! — вдруг вспомнила я. — У няни девочки внук болен ветрянкой!

— И что такого? — довольно агрессивно огрызнулась Мариванна. — Все дети болеют. Лучше сейчас переболеть, чем взрослым, у взрослых тяжелее проходит.

Агеев поморщился:

— В советах не нуждаюсь. Выйдите, пожалуйста.

— И поищите себе другое место работы, — злобно сказала я.

Это надо же, я пережила сорок пять минут кошмара, а эта тетка так легко ко всему относится!

— Марине Эдуардовне пожалуюсь! — пригрозила няня.

— Да хоть папе римскому! — усмехнулась я. — Идите, не задерживайтесь.

Мариванна скрылась, злобно бормоча себе под нос.

— Как же допустили к ребенку человека, который в контакте с заболевшим? — укоризненно проговорил Юрий, собирая свой чемоданчик.

— Да тут такое дело, понимаешь, — я понизила голос, — матери девочки нет до нее дела, а я в этом ничего не понимаю.

— Значит, будешь учиться, — хмыкнул Агеев. — Давай, Охотникова, в жизни пригодится.

— Каждый должен делать свою работу, — пробормотала я. — Тебя же не заставляют прыгать с парашютом.

— В общем, так, — подвел итог Агеев, завершив осмотр. — Классический случай ветряной оспы. Вызывается варицелла-зостером из семейства герпетических вирусов.

— Это опасно? — напряглась я.

Знаю, что в Средние века от оспы умирали миллионы!

— Если не запускать — нет. Сегодня к вечеру или завтра у девочки на теле появится сыпь. Не пугайся, это нормально. Я тебе пришлю медсестру, она будет обрабатывать антисептиком.

— А лечение?

— Только симптоматическое. Медсестра все привезет. Жаропонижающее, антигистаминное, иммуностимулятор. Пока достаточно. Не давайте ребенку расчесывать, вот и весь секрет. Хороший уход, нормальное питание…

— Вот с этим как раз проблемы, — мрачно сказала я.

— Ну так устрани, — Агеев пожал могучими плечами, — ты же умеешь.

— Спасибо, Юра, я твоя должница, — с облегчением выдохнула я накопившееся напряжение. — Счет пришли мне, я заплачу.

— Это я твой должник, — Агеев поднялся, — и пока я не впаду в старческий маразм, буду об этом помнить. Так что про деньги больше со мной не заговаривай. Ты сама-то, кстати, как — в детстве переболела? А то смотри, нянька права — взрослым болеть крайне неприятно…

Юрий погладил девочку по растрепанным волосам и пожелал:

— Выздоравливай поскорее. Приедешь ко мне в гости, я тебе щенка алабая покажу.

Марина Эдуардовна влетела в комнату, на ходу снимая пальто с меховым воротником. Губы вдовы были ярко накрашены, щеки разрумянились от свежего воздуха. Интересно, куда это ездила госпожа Лазарева?

— Что случилось? — с порога набросилась на меня Марина. — Мне позвонила Катя. Говорит, Луизе плохо… а еще Мариванна жалуется, что вы ее уволили. Не слишком много себе позволяете, а?