Марина Серова - Девочка, которая лгала

Я смотрела на Лазареву во все глаза.

Эта прямая спина, легкий макияж, светский тон и манеры вдовствующей герцогини никак не вязались с образом гопницы Масяни.

С чего вдруг такие перемены?!

Может быть, затянувшаяся депрессия закончилась? И я вижу ту Марину, которая была достойной супругой банкира?

— Вопрос оплаты вы решите с Иосифом Леонидовичем, — прохладно произнесла Марина, — но если вас что-то не устроит, вы всегда можете обратиться напрямую ко мне, и мы все уладим.

Другими словами, «ты просто наемный работник, тебе не место рядом с моей дочерью, так что забирай свои деньги и проваливай».

Очень доходчиво.

Я молча кивнула.

— Вы сможете покинуть наш дом уже завтра, — между тем продолжала Лазарева, изучая ногти на левой руке. — Поскольку Луиза к вам привязалась, мне бы не хотелось травмировать ее прощанием с вами. В одиннадцать нас ждут у зубного врача, и к тому моменту, как вернемся, надеюсь, вы успеете собрать вещи.

Вот стерва! Даже не даст мне возможности попрощаться с девочкой.

Ладно, я тоже не хочу расстраивать малышку.

Луизу ждут новые впечатления, поездка в другую страну. У детей короткая память, скоро Лу навсегда забудет меня.

Марина смерила меня оценивающим взглядом.

— Я рада, что ваши услуги не понадобились. У нас все будет хорошо.

— Нисколько не сомневаюсь, — я встала. — Покину ваш дом, как только вы уедете. Собственно, могу это сделать хоть сейчас.

Марина бросила взгляд за окно.

Неужели она действительно вышвырнет меня из дома таким образом? Нисколько не удивлюсь. Но в этот момент по стеклам ударили струи дождя. Обещанная оттепель наступила. К утру она съест весь снег, и следующее катание с горки Лу придется делать уже в Норвегии. Или во Франции.

— В этом нет необходимости. Уедете утром. На ночь я заберу Луизу к себе в спальню. Она очень любит спать с мамочкой. Кстати, няню, которую вы наняли, я сегодня утром уволила. Я сама займусь своей девочкой.

Ага, значит, и Мэри Поппинс указали на дверь!

Марина поднялась.

На каблуках она была немного ниже меня.

Мы смотрели друг на друга, не скрывая враждебности.

«Стерва! Твой ребенок был заброшен, болен и очень одинок. Я исправила это, наладила нормальную жизнь для малышки. Девочка привязалась ко мне, а я к ней. И теперь ты даже не даешь мне проститься с ней по-человечески!» — вот что было у меня на языке.

«Стерва! Ты заняла мое место в сердце моего ребенка. Ты смотрела на меня свысока, ты видела меня в унизительном положении, ты командовала в моем доме, подозревала меня в измене и следила за мной!» — вот что могла бы сказать Марина.

Но мы обе промолчали, холодно улыбнулись друг другу и разошлись.

— Луиза, иди к мамочке! — крикнула Марина. — Будем ночевать у меня. Хочешь зефира? А мультик про красавицу и чудовище?

Лу немедленно бросила свои игрушки и убежала в спальню матери.

Все. Больше я не увижу Луизу Леонидовну Лазареву.

Я поднялась в комнату, которую за время жизни в доме привыкла называть своей, и принялась неторопливо собирать вещи.

Может быть, уехать прямо сейчас? И наплевать на плохую погоду.

Верный «Фольксваген» довезет меня до дома. Еды в холодильнике, кажется, нет, да и цветы совсем засохли. Но зато какое-нибудь атрхаусное кино утешит меня, отвлечет от мыслей о маленькой принцессе.

Нет, не доставлю Марине Эдуардовне такого удовольствия! Не сбегу в ночь, как крыса с корабля. Уеду утром.

Кстати, это даже неплохо, то, что моя жизнь в этом доме заканчивается. Заработала я неплохо, хотя работа была не бей лежачего. Теперь буду думать, куда потратить денежки. Уехать, что ли, на Гоа? В Тарасове мерзкая погода, сырая холодная осень. А там теплое море, белый песок.

Стой, Охотникова, какое море, какие пальмы!

Ты забыла, что у тебя осталась нерешенная проблема? Точнее, две.

Ты пообещала Сташевичу пинками выгнать из города блондинку-шантажистку. Но тот, кто шантажирует тебя, — про него ты забыла? Расставание с маленькой Лу так травматично, что ты забыла о собственных проблемах? Которые, кстати, никто за тебя не решит!

Вот и чудненько, завтра же займусь операцией «Шантаж». Не придется скучать.

Когда сумка была собрана, я отнесла ее в машину, забросила на заднее сиденье, вернулась к себе и села у окна.

Спать мне не хотелось совершенно.

Я смотрела, как гаснут окна в коттеджах по соседству, и прикидывала, как лучше выстроить завтрашний день.

Так, значит, с утра пораньше я решу проблему с шантажистами, а потом меня ждут дела посерьезнее — надо совершить рейд по цветочным магазинам и восстановить, так сказать, поголовье домашних растений к приезду тети Милы.

Погода окончательно испортилась — мелкий противный дождик съел остатки снега, черная земля жирно блестела под светом фонарей.

Лу, наверное, уже спит — свернулась, как котенок, под боком у матери и видит свои увлекательные детские сны.

Я тоже в ее возрасте каждую ночь видела захватывающие — Голливуд отдыхает! — яркие, цветные сны, в которых причудливым образом переиначивалось все, что наполняло мой день.

Однажды я увидела во сне отца, который руками сдвигал тучи и, сердито нахмурив брови, кидал в кого-то золотые молнии.

В тот день, помнится, я впервые прочла греческие мифы. Да, папочка всегда был для меня Зевсом-громовержцем.

Я любила его больше всех на свете. Но теперь никакая сила не заставит меня сказать ему хотя бы слово. Я вычеркнула его из своей жизни навсегда.

Интересно, зачем все-таки приезжал Мишаков?

Да ладно, Охотникова, хватит уже!

Брось, пора признать, что, кроме тебя, убийство Лазарева никому не интересно. Вдова, судя по всему, начинает новую жизнь. Лу еще слишком мала. Она забудет папочку, Леонид Лазарев останется для нее туманным воспоминанием. Иди-ка ты, Евгения, спать!

Позевывая, я еще раз подошла к окну. Да, не позавидуешь тому, кто в такую ночь оказался на улице.

Мне показалось, или внизу мелькнул узкий луч света — как от карманного фонаря? Кто это там? Может быть, охрана патрулирует улицы, защищая сон благополучных обитателей коттеджного поселка?

Невозможно было поверить, что найдется настолько тупой грабитель, что решится влезть в один из этих домов.

Что-то звякнуло вдалеке. Стекло?

Я точно что-то слышала в комнате Лу за стеной.

Свое снаряжение я уже успела упаковать, готовясь к завтрашнему отъезду.

Только пистолет в наплечной кобуре лежал на кровати. Я потратила несколько драгоценных секунд на то, чтобы впрячься в ремни кобуры и накинуть сверху куртку.

Верхняя одежда была мне нужна не для тепла, а для того, чтобы скрыть оружие. Пусть для противника наличие у меня пистолета станет неприятной неожиданностью. На то, чтобы достать пистолет в положении «стоя», мне необходимо две секунды.