Сергей Бортников - Отомстить и умереть (сборник)

– Как это нет?

– Целиком и полностью поступаешь в мое распоряжение. Я тут вот что надумал. Скорее всего, Аню кто-то толкнул или напугал. Может, зверь какой из клетки убежал, может, кто-то гулял с собакой, как водится – без намордника… Может, модная тачка летела слишком низко…

– Ты считаешь, что произошел несчастный случай?

– Конечно.

– А Рахит сказал: «Смотри за ним, Андрей Иваныч, в оба глаза… А то он его точно укокошит»…

– Вот видишь, что-то наши боссы знают… Что?

– Может, на самом деле лев сбежал из зоопарка или тигр, а они не хотят сеять панику среди населения?

– Неубедительно.

– А может, с собакой гулял кто-то очень крутой или в машине ехал?

– Уже теплее.

– Либо того проще – твою дочурку толкнул мажор, сыночек какого-то влиятельного папика.

– Совсем тепло. Я бы сказал даже – горячо… Обычно ведь как бывает: случилось преступление, а начальство хочет подать его, как несчастный случай, чтобы не портить статистику. В нашем же случае – все наоборот.

– Точно.

– О чем это говорит?

– Что они хотят вывести кого-то из-под обстрела, подставив «левого человечка».

– И ради этой «высокой цели» пойдут на все…

– На что именно?

– На то, о чем ты подумал…

– Тогда Анюте грозит серьезная опасность.

– Вот-вот… Не зря к твоему Шапиро сегодня Левитин приезжал!

– Ну дела… Сам Анатолий Борисович? Чего он хотел?

– Рассказал сказки о моем буйном нраве и распорядился поставить в палате охрану!

– О, дают суки… Слушай, Вася, надо, чтобы возле нее постоянно находился кто-то свой… Может, вызовешь Ирку?

– Умоляю… Не называй вслух это имя!

– Тогда братца своего…

Иван был уже в дороге, точнее, в полете, но об этом Егоршин решил пока не распространяться.

– Ладно. Что-нибудь придумаю, – бросил небрежно. – Давай в зоопарк, расспроси администрацию, сторожей, а я – в спорткомплекс. Попытаюсь установить, с кем ушла Анюта после тренировки… Встречаемся через полчаса. На этом же месте.

– О’кей! – согласился Шелягов.

Спортивный комплекс «Динамо», в котором раньше тренировался он сам, а теперь дочь Анюта, стоял прямо на берегу стремительной и чистой речки-невелички. Наверное, поэтому главное внимание его руководство с недавних пор стало уделять водным видам спорта: плаванию, гребле на байдарках и каноэ (для этих недавно прорыли канал), водному поло. Силовые единоборства, к развитию которых в обществе всегда относились «трепетно и нежно», оказались не в чести – слишком мало кубков и медалей в последнее время привозили местные самбисты и дзюдоисты. Некогда шикарный борцовский зал с дорогим паркетом из сибирской лиственницы быстро пришел в упадок, со стен стала осыпаться штукатурка, в подвесном потолке появились первые бреши…

– Вам кого? – раздался сзади зычный бас.

Майор повернул голову.

Напротив него стоял Алексей Никитин – ветеран угрозыска, уволившийся в запас в том месяце, когда Василия приняли на работу.

– Узнаете?

– Нет.

– Я майор Егоршин. Мы с вами служили в одном отделе. Правда, всего несколько недель…

– А… Егорка! Сколько лет, сколько зим? Как я тебя сразу не признал? Впрочем – не мудрено… Ты ведь худой был, как охотничья колбаска, а теперь – вон какая глыба!

– Где пропадаешь? Почему не заходишь?

– Да я только недавно воротился.

– Откуда, если не секрет?

– Из Беларуси… Моя красавица родом из под Гродно. И ни ногой из родной деревни, несмотря на все мои уговоры. Впрочем, понять ее можно… Бацька для сельчан все условия создал. Трудись – не ленись… Но не царское это дело в земле ковыряться! Вот я и сбежал на историческую родину. Пока обосновался, нашел посильную работенку.

– А твоя… Как ее…

– Наташа? Она там осталась. С детьми-внуками. Мы не разводились. Так. Разбежались на некоторое время. По обоюдному согласию…

– Ясно…

– Ты по делу али как?

– По делу, Алексей Витальевич. Вчера вечером с моей дочерью случилось несчастье. Сейчас она в реанимации…

– Я-то тут при чем?

– Аня возвращалась домой после тренировки. И не дошла.

– У кого она занимается?

– У Олега Владимировича.

– Он будет только вечером…

– У тебя есть его номер?

– Да, сейчас найду…

Никитин достал мобильный и углубился в телефонную книгу.

– А, черт, – раздосадованно бросил спустя минуту. – Чего я мучусь? Вон список на стене… Строев его фамилия.

Егоршин по старинке записал номер в блокнот и протянул руку для прощания.

– Ты заходи, – сказал при этом. – Не зазнавайся!

– А чего мне у вас делать? – пожал плечами Никитин. – Там, наверное, из стариков никого больше не осталось.

– И то правда… Раньше меня в управление только Рахит пришел.

– Кто-кто?

– Петр Петрович…

– А… Рахитский… Мы его называли Петр Великий. За барские замашки, карьеризм, стремление руководить вся и всеми… Высоко залетела эта птица?

– Как по мне – не очень… Начальник управления УГРО. Полковник.

– Видно, кто-то обломал ему крылья… Честно говоря, я думал, что Рахит – давно генерал, большой начальник в министерстве. Ну, ладно, будь здоров! Да… Вчера вечером дежурил не я. Пашка Синицын. Ты должен помнить. Он в охране служил.

– Когда?

– Лет тридцать тому назад.

– Я в то время под стол бегал!

– И то правда… Запомни его телефон. Домашний. Очень просто… Первая – пятерка, за ней одни двойки.

– Спасибо!

Шеля стоял возле деревянной будки, в которой продавались билеты в зоопарк. Правда, желающих посетить с утра сие заведение культуры почему-то не находилось, и немолодая кассирша откровенно дремала за стеклом. Рядом с капитаном отчаянно жестикулировал круглолицый мужчина лет сорока – директор зоопарка Абрамян, его холеную рожу Егоршин не раз видел по телевизору – тот был местной знаменитостью, звездой экрана, сочувствующие журналисты просто обожали «главного энтузиаста фауны и флоры», «хранителя нетронутой живой природы» и с удовольствием посвящали ему целые передачи.

– Иди сюда, – позвал Андрей. – Знакомься…

– Ашот Геворгович, – протягивая руку, наклонил голову директор.

– Василий…

– Он утверждает, что все животные находятся на своих местах, – коротко подытожил суть предыдущего разговора Шелягов. – И действительно – пустых клеток в зверинце нет. Я проверял.

– Поймите, господин Абрамян, – не сдавался Егоршин. – Это не обязательно должен быть хищник. Питон, зебра, большая птица – много ли надо, чтобы испугать ребенка, тем более девочку?

– Нет. Наши питомцы никогда не покидают свои вольеры, – в очередной раз клятвенно заверил Ашот. – Вот разве что собаки…

– Какие собаки? – схватился за нить Василий.

– Бездомные. Три из них живут в зоопарке…