Вячеслав Суриков - Змеиный князь

До них донеслись протяжные стоны. Верн предположил, что эти звуки издает большая птица. Всадники перешли на шаг, а потом остановились. Птица не замедлила показаться. У нее была две головы, могучие клювы и широкие крылья. Дан достал лук и прицелился.

С гор подул ветер, и птица, сложив крылья, полетела вниз. Дан выпустил две стрелы. Те отскочили от оперения как от железного щита. Кони не выдержали напряжения и ринулись в разные стороны. Расправив крылья, птица бросилась в погоню за Малом. Пролетая над ним, она попыталась схватить его когтями. Принц уклонился. Птице достался только плащ. Мал успел нанести удар клинком по крылу и развернул коня, чтобы встретить следующую атаку. Птица взмыла вверх. Опередив Перегора, она устремилась навстречу, выставив вперед когтистые лапы. Ей удалось зацепить Мала за рубашку. Принц не удержался и выпал из седла. Дан выпустил еще две стрелы. На этот раз они пробили птичье оперение. Птица опустилась на землю.

– Раздумывает, нападать или нет, – решил принц.

Птица медлила. Из ее черных клювов вывалились языки. Тяжело дыша, она внимательно смотрела на Мала. Ее взгляд приковывал змеиный торс.

– Что тебе нужно?

Птица присела, расправила крылья и прижала их к земле. Она приглашала взобраться к себе на спину. Принц оглянулся. Капитан отрицательно мотнул ему головой. Верн, наоборот, одобрительно кивнул. Дан выжидал. Мал и в этот раз послушался Верна и сел на птицу верхом. Он вытащил из нее стрелы Дана. На наконечниках не было ни капли крови.

– Какая толстокожая! – поразился Мал.

Птица взмахнула крыльями, поднялась в воздух и полетела в горы. Еще сверху Мал заметил на вершине песчаной горы лежащего змея. Птица опустилась, и принц подошел к нему. Змеиные глаза были закрыты. Он умирал от ран. Мала охватила жалость. К горлу подкатил комок. Принц не выдержал, упал на песок и зарыдал так, словно бы оплакивал собственную смерть.

Мал открыл глаза. Над ним склонились капитан, Верн и Дан.

– Так это был всего лишь сон, – подумал Мал.

– Вино все еще дает о себе знать? – осведомился капитан.

– Мы должны ехать!

Мал сделал несколько глотков воды, взобрался на коня и поскакал вперед. Принц не понимал, что за видения его преследуют. Он ощущал себя и птицей, и змеем одновременно. К ночи горная цепь прервалась, и путники въехали в деревню. Они спешились и пошли по узким деревенским улочкам. Спать не хотелось. Мал чувствовал, что в него вливается неведомая сила. Перед ним всё явственнее представало величественное зрелище дороги, уходящую в густую шевелящуюся тьму. Из нее смотрели сотни глаз живых существ. Мал знал, что они не причинят им вреда.

На безлюдной улице посреди дороги сидела собака.

– Это знак Анубиса, – догадался Мал. – Он ведет меня.

Принц узнал собаку, долго жившую во дворце и умершую несколько лет назад. Мал взял ее на руки и погладил.

– Так вот куда ты отправилась после смерти.

Животное на удивление вяло отозвалось на ласку.

– Но если ты умерла…

Мал задумался. Собака вырвалась из рук и исчезла в темноте.

– В этой деревне живут мертвецы, – объявил принц.

Разоблаченные призраки не замедлили показаться. На Мала навалилась страшная усталость. Он хотел взобраться на Перегора, но капитан остановил его.

– Где заснешь, там и проснешься.

Созерцание череды жутких и одновременно жалких существ отнимало последние силы. Их не хватало даже на то, чтобы перекинуться несколькими словами. Сколько бы они ни шли вперед, деревне не было конца. Стоило им остановиться, как вокруг собиралась толпа призраков. Мал всё меньше чувствовал отвращение к мертвецам. Он хотел одного: выйти отсюда. Мертвецы следовали за ними длинной вереницей. Их привлекал ужас, который испытывали лошади, а когда к нему добавлялся страх людей, бесплотные духи начинали суетиться. Глядя на них, Мал думал:

– Почему бы и нам не притвориться призраками.

Вместе с этой мыслью пришла и странная легкость. Мал оглянулся и увидел, что его друзья приобрели размытые очертания.

– Еще немного, и мы сольемся с толпой призраков. Или мы уже ими стали?

Легкость исчезла, и Мал вырвался из круга бесплотных существ.

– Если мы будем притворяться призраками, то сами превратимся в них! – произнес Мал.

Словно желая поддержать остатки человеческой воли к жизни, взошло солнце. Вместе с первыми лучами исчезли призраки. Никогда Мал не был так рад встрече с небесным светилом. Оно поднималось всё выше, возвращая телам растраченные силы.

Выход из деревни мертвых был найден. Путники поскакали прочь, в надежде найти ночлег, прежде чем тьма вновь накроет окрестности. Их подгоняло солнце, торопливо катящееся по небосводу. Его последние лучи успели высветить трехэтажный каменный дом на берегу реки. Как только наступила темнота, дом ожил. Окна вспыхнули огнями, из них послышалась музыка. Путники напоили коней и оставили их пастись рядом с домом.

На глазах у Мала и Оцеано кошка настигла мышь и забавлялась с нею, пока та не испустила дух. Как только кошка утратила к мыши интерес и отошла от нее, мышь вскочила на лапы и убежала.

В доме никого не было. В едва освещенной свечами прихожей капитан оживился.

– Похоже, мы в летнем дворце стаи призраков.

За столом Оцеано рассказал Малу, как однажды на пороге дома, где жила его любовница, он обнаружил дохлую мышь. Потом эта женщина бросила его, уехав из Испании. Еще раз дохлая мышь ему попалась на глаза на городской площади, когда он в очередной раз спешил навстречу любовнице. Вскоре та изменила ему.

– Француженки, которых я любил, были развратны или скучны, или развратны и скучны одновременно.

Побродив в полутемных коридорах, путники очутились в огромном хорошо освещенном зале с накрытыми столами. Мал, не собираясь ждать приглашения, сел за ближайших из них. К нему присоединились Верн и Дан. Капитан предпочел, прежде чем приступить к трапезе, рассмотреть развешенные на стенах картины. Они, все до одной, изображали тонущие корабли.

Блюда были приготовлены из рыбы и водорослей. Но вкус каждого из них не был похож на другие. Особенно принца поразило мясо рыбы нежное как мякоть персика. Казалось, она попала на кухню под разделочный нож повара, как только была выловлена из реки.

– Разве она водиться в этой мелководной речушке? Может быть, гигантская птица доставляет ее сюда?

Насытившись, Оцеано принялся вспоминать истории о кораблях, ушедших на дно вместе с их владельцами. Он водил Мала, Верна и Дана вдоль стен от одной картины к другой и посмеивался над тем, с какой трагичностью художники выписывали хорошо известный ему сюжет. Капитан убеждал, что гибель в волнах это всего лишь развлечение для отважных моряков. Иногда он узнавал чье-то лицо и рассказывал связанный с когда-то утонувшим знакомцем нелепый случай.