Ева Ключникова - Однажды в Птопае. Книга 1

Замыкающим в кампании, как раз и был один из них – Хокки Ют. Широкоплечий и белобрысый здоровяк, уродливый как гоблин из полицейской охранки. Ходили слухи, что папаша Хокки и впрямь был гоблином. Сегодня Хокки отводилась почётная роль связного между компанией принца и парнями у дверей клуба.

Появление в клубе его Высочества со товарищи, разумеется, не осталось незамеченным! Уже через минуту после того, как надменная рожа принца «засветилась» на экранах камер слежения, в корпусе администрации случился небольшой переполох. Бегом доложили управляющему Борскому, что вот, мол, несравненный «Хренник» снизошёл с Небосвода в их ничтожное заведение!

Борский Кирилл Александрович (для девочек Кирюша), мгновенно организовал стихийное собрание для охраны и обслуживающего персонала, где первым делом запретил называть Хенрика «Хренником». По крайне мере до тех пор, пока «Хренник…» тьфу(!) Хенрик не соизволит покинуть заведение!

Под нервный хохот присутствующих Кирюша сам себе отвесил пару осторожных пощёчин – за оговорку.

Дальше. Запрещалось вмешиваться в конфликты, будь они созданы самим принцем. Запрещалось вмешиваться в какие-либо действия принца. Запрещалось выказывать внешнее недовольство поступками принца (а так же его сопровождающих), и наоборот рекомендовалось: улыбаться, соглашаться, и всячески содействовать, неважно, что он там натворит. Вмешательство со стороны охраны могло быть только в одном случае! А именно если жизни и здоровью наследника будет угрожать реальная опасность. Что казалось маловероятным, при наличии рядом с «Хреном» Проклятого Рюя!

Три стены в комнате охраны были заняты экранами от камер слежения. В «Крысятнике» не было ни одного места, куда бы ни проникало видеонаблюдение. Ещё пять лет назад камера висела только при входе в клуб, но потом некоторые несознательные клиенты взяли моду вешаться в туалетах, а некоторые несознательные маньяки стали резать девочек в их комнатах прямо во время удовлетворения драгоценного клиента. Кирюша уговорил хозяина потратиться на видео, и понатыкал его во все дырки, в том числе в каждый туалет и в каждый интимный будуар. Посетители, разумеется, об этом не знали. Зато охране стало жить очень и очень весело!

Единственным недостатком видеонаблюдения было отсутствие записи – изображение передавалось, но не сохранялось. Так вот, согласно, беспристрастному свидетельству камер, принц и его сопровождающие неуклонно приближались к большому стрипзалу, где на тот момент на подиуме у шеста раздевалась «Скромница Хайне».

На сцене у Хайне была роль скромной и неумелой девы. У шеста она танцевала скованно и неловко, пуговки расстёгивала дрожащими пальчиками, краснела, отворачивалась… Весёлая публика улюлюкала и хохотала. Наконец, какой-нибудь нетерпеливый товарищ громко предлагал помочь с процессом и Хайне соглашалась. Здесь начиналось самое интересное. Клиент залезал на подиум и приступал к раздеванию, а девушка всячески не давалась! Она брыкалась, ускользала и отпихивалась. Бывало так, что на помощь к первому выползал кто-нибудь ещё… Всё это безобразие сопровождалось взвизгами стриптизёрши и хохотом публики. Короче, процесс раздевания Хайне был необычайно увлекателен, разнообразен и никогда не надоедал.

На момент появления в зале компании принца, Хайне как раз стыдливо тёрлась попой об шест. Краем глаза она отследила новых посетителей. Ведомые необычно услужливым официантом, они прошли рядом с подиумом, по очереди поднимая к ней лица.

С дрожью в коленях Хайне отметила проклятого Рюя и Хокки Юта, которых отлично знала. (Кто ж в Низине не знал Рюя и его упырка-Хокки?!) Принца девушка оставила без внимания, на её взгляд он был серый и неинтересный. Мысленно она обозвала его – плесень… Красавца Тигера она правильно определила как товарища, который в девах не заинтересован, а наоборот, составляет им конкуренцию! А вот аристократы вызвали у Хайне неподдельный интерес! Тем более, что не каждый день такие шикарные птицы залетали в их заведение. Про себя он решила, что непременно затащит одного из них на подиум!

Хенрик и компания расположились за столом прямо напротив сцены. Это был один из лучших столов. Ещё минуту назад он был занят Питером Ригли, и его другом Максом с подружками, но официант за считанные секунды уговорил компанию найти себе другое место. Опять же за очень короткое время стол был до блеска зачищен от следов пребывания за ним Ригли и Макса, и ещё через минуту заново сервирован.

Так вышло, что как раз Хайне, в силу обстоятельств, оказалась не в ведении происходящих событий. Официант снизу взволнованно подавал ей знаки, но расшифровать их девушка не смогла. Мозг Хайне давным-давно переместился в область между ног. Все предупреждающие сигналы она соотнесла с Рюем и Хокки Ютом.

Стриптизёрша подавила в себе страх, вызванный присутствием этих двоих, и продолжила выступление. Получалось как-то вяло, без обычной интриги. Новоприбывшие сидели с тусклыми лицами. Выступление Хайне им было не интересно.

От одного из столов донеслось. – Хайне, помочь раздеться? Зал поддержал смельчака одобрительным гы-гыканьем.

Хайне отмолчалась. Взгляд её карих глаз призывно ласкал троицу аристократов за столом напротив.

–– Может я? – Выкрикнул кто-то ещё.

Девушка опять промолчала.

«Плесень» смотрел исподлобья, явно что-то прикидывая. Губы его разомкнулись и сошлись несколько раз. Что именно Хайне не услышала.

Тецуй ответил – Хай. (да)

Этот ответ – по артикуляции губ и короткому кивку, Хайне поняла.

Проклятый Рюй поднялся со стула. Он сделал два шага до подиума, наклонился, упираясь животом в угол сцены, и ухватил рукой за лодыжку стриптизёрши. Дева ощутила рывок и через секунду полетела вниз – на руки Тецуя.

В зале видеонаблюдения перекошенный Кирюша орал. – Не мешать, не мешать!

Полумёртвую от ужаса Хайне уложили на стол, прямо на блюда и тарелки с едой, головой к «Плесени». Спиной она чувствовала острые края тарелок и горячий соус. Блондин привстал со своего места и вытянул шею, совсем как черепаха вытягивает голову из-под панциря. Глаза его были круглые от любопытства.

Возник звук, который производит меч, вынимаемый из ножен.

Тецуй перехватил подол юбки девушки, натянул ткань и засунул под юбку меч лезвием вверх. Ведя по ткани, просунул меч поглубже (к самому мозгу Хайне), и плавным движением к себе сделал на юбке разрез. С лёгким свистом ткань красиво разошлась.

–– Ты! Урод! – Взвизгнула дева и взбрыкнула ногами.

–– Не дёргайся, – едва размыкая губы, холодно предупредил Рюйодзаки. Остриё меча упёрлось ей в промежность, перетянутую полоской стрингов. Дева замерла в полной неподвижности. Лейтенант отряда охоты чиркнул по трусикам в двух местах – между ног и по резинке с боку, подцепил стринги мечом и просто скинул их на пол. Затем он перевернул меч плоской стороной параллельно телу и завёл его между животом и корсетом.