Ева Ключникова - Однажды в Птопае. Книга 1

губы. – Не дёргайся, не кидайся, девчонку брось – ничего ей не будет. Просто встань и уйди… пока не поздно…

Чуч засунул руку между Тигером и собой, и сильным толчком отпихнул его назад. Клаус спиной ударился о край стола. Посуда на столе подпрыгнула. Расплёскивая содержимое, попадали бокалы.

Проклятый Рюй неожиданно порезал ладонь о лезвие своего меча.

–– Как грубо, – мягко произнёс Хенрик, оглянувшись, на звуки разрушения.

Красный от злости Чуч стряхнул с себя прекрасного Тигера на пол, вскочил, и с перекошенной рожей помчался к столу его Высочества.

–– Лиса, иди сюда!! – Заорал он ещё издалека.

–– Сиди…, – сквозь зубы потребовал наследник.

В зале было полным полно народу – за столами и на обширных диванах у стен. Внушительная часть присутствующих перемещалась по залу от танцпола к подиуму или просто так – в поисках общения. Как то незаметно вокруг конфликтующих столов образовалась небольшая толпа из самых любопытных клиентов клуба.

Клаусу помогли подняться с пола. В процессе так сказать «помощи» он ощутил чьи то похотливые руки, которые бесцеремонно шарили по его телу. Содрогаясь от омерзения, Тигер вырвался и заторопился к столу принца, расталкивая людей.

А там Чуч и Хенрик стояли друг напротив друга. Они были одного роста и почти одного телосложения. За спиной именинника на некотором расстоянии неуверенно топтались его друзья и гости, а за спиной Хенрика возвышался Хокки Ют. Лиса с бокалом вина сидела в пол-оборота к спорщикам.

Тецуй остался сидеть. Он засунул меч в ножны и с недовольным видом облизывал длинный порез на ладони.

–– Ты кто такой??!! – Проорал Чуч Хенрику. – А ну пусти мою девчонку!

Его Высочество смотрел исподлобья и оценивающе: «Её никто не держит…», – ответил он спокойно.

–– Лиса, а ну вставай!!

Хенрик чуть качнулся к Чучу и с некой интимной интонацией пояснил. – Твоей девушке понравился мой друг Фабий…

Фабий, надо полагать, очень удивился в этот момент. Но на всякий случай он встал и обошёл стол к Лисе. Там он поднял Лису, сел на её место и посадил девушку себе на колени, точь в точь как до этого она сидела на коленях у Чуча. Впрочем, была и разница. Фабий со спины просунул руки Лисе под подмышки и ладонями кругло обхватил обе её груди. Лиса нервно дёрнулась … покосилась сначала на Хенрика, потом на Тецуя и … изобразила на лице довольную улыбку. Донесла бокал до губ и начала пить маленькими глотками.

Из-за Лисиного плеча на побледневшего Чуча Круса смотрела торжествующая рожа Фабия Коронеро. Пальцами Фабий ритмично стискивал маленькие грудки Лисы. Стекло бокала Лисы в том же ритме постукивало о её зубки.

Чуч из бледного плавно перетёк в очень бледного.

«Глупый мальчишка», – Клаус страдальчески отвернулся. Он уже приблизительно догадывался о последующей череде событий.

–– Тебе не нравиться мой Клаус? – Доброжелательно спросил принц.

–– Слышь…, он парень!

Его Высочество, словно впервые об этом узнал, шокировано оглянулся на своего фаворита. Люди вокруг них, как единый организм дружно посмотрели на Клауса. Тецуй поднял голову и покосился на артиста.

Тигер, оказавшийся, в центре внимания, в свою очередь растерянно развёл руками и качнул головой, мол, ну да так и есть…

–– И что?! – Громко, приглашая в спор окружающих, спросил принц. – Разве он не хорош?!

Конечно-же Клаус был очень хорош! С какой стороны не посмотри! Генетический шедевр природы, облачённый в шёлковую, свободную блузу и «стик» – длинную, мужскую, расклешённую юбку с боковыми разрезами от бедра.

(Стик могли носить только высокородные господа, каковым Клаус не являлся, но Хенрик разрешал ему это.)

Вырез блузы опускался чуть ли не до самого пупа. На безволосой молочно-белой груди Тигера висел обычный железный циклоп раба. Поверх рубашки наискось через правое плечо шла чёрная перевязь. Предназначалась она вовсе не для шпаги, которую Клаус не имел права носить, а в целях прикрытия символа его рабской доли, ну и просто для довершения общего изящного образа. Вместо шпаги перевязь заканчивалась элегантным узлом с длинными концами.

–– Эй, Клаус…

Тигер вздрогнул. Наследник рукой указывал на большой подиум.– Развлеки публику…

–– Музыку! – Возбуждённо проорал Хокки Ют.

Очень неохотно фаворит полез на сцену, которая вот уже несколько минут пустовала – стриптизёрша закончила своё выступление и незаметно удалилась.

В напряжённой тишине Тигер дошёл до шеста, взялся за него и расслаблено, гибко отклонился на длину руки. Зал ответил лёгким, восхищённым вздохом. Зазвучала музыка.

Легко, словно взлетая, Клаус стал демонстрировать сложные акробатические трюки на шесте. Стараясь соответствовать незнакомой музыкальной теме, он импровизировал на ходу. Пока толпа восторженно глазела, и впадала в эротический транс, Чучу заломили руки, окружили и незаметно увели в сторону мужских туалетов.

Хенрик шёл чуть впереди пленника и ехидно шипел. – Так тебе не понравился мой Клаус? У тебя девка, как гоблинская отрыжка… или ты считаешь, что слишком хорош для него? А? Считаешь себя красавчиком? А?

–– Пусти, с-сука, – кривился Чуч от боли.

–– Будешь орать, я твою девку отдам своим ребятам… всем по очереди. Здесь четверо и на улице ещё восемь… Хокки, хочешь её?

–– Г-гы, – ощерился Хокки Ют. (Он всегда хотел.)

Лису тащили следом. В туалете её запихнули в одну из кабинок. Нескольких посетителей туалета попросили погулять.

В комнате видеонаблюдения Кирюша Борский, сумевший правильно оценить ситуацию, набирал номер старшего Круса. По странному совпадению Роналд Крус был тот, кто в своё время перекупил у фапперов и поставил в «Крысятник» те самые камеры наблюдения, которые сейчас наглядно демонстрировали плачевное состояние его сына.

–– Свалили отсюда, – глухо приказал Борский охране. Он протянул трясущуюся руку и нажал на кнопку выключения. Все экраны погасли. Одновременно на другом конце телефонной линии взяли трубку. Борский попросил позвать Роналда, и когда тот весело гаркнул : «Ал-лё!» (тоже в кругу друзей отмечал сыновьи именины), спросил. – Ты знаешь, где твой сын?

Трубка заквакала утвердительно. Мол, знаю, всё путём, сынулька празднует…

–– Твой сынулька!!! – Завопил Кирюша, перебивая. – Пачкает кровью мои стерильные туалеты! Так что бери из «Луны» врачевателя и дуй сюда!

Найти место, в котором уединились Хенрик и Чуч, было совсем не сложно. Едва Клаус после выступления вырвался из зала, где многочисленные только что приобретённые почитатели зазывали его посидеть за их столами, как тут же наткнулся на Хокки, стоящего на страже перед дверью мужского туалета. Лицо у Хокки выражало крайнюю степень недовольства – лишили развлечения. Из-за двери доносились болезненные сдавленные вскрики Круса и негромкий смех их сиятельств.