Николай Вирта - В одной стране: Заговор обреченных, Три года спустя [Пьесы]

Марк (с трудом сдерживая себя) . Так… Чем я должен заплатить за ваше молчание?

Христина. Вы объявите о разрыве с коммунистами, вы уйдете со своей группой из профсоюзов… И, главное, откажетесь от командования корпусом.

Марк. Почему?

Христина. Я боюсь, что в стране начнутся беспорядки. Зачем подставлять голову под топор? Она так красива и так молода.

Марк (с злобной иронией) . Спасибо за заботу о моей голове, госпожа Падера.

Христина (тоном доброй старой няни) . Я носила вас на руках, Марк, мне жаль вас.

Длительное молчание.

Марк. Вы, вероятно, полагаете, что я приперт к стене? Вы глубоко ошибаетесь. Дело, видите ли, вот в чем: есть люди, для которых политическая деятельность — вопрос карьеры. Такие, прижми вы их к стене, пошли бы на любое предательство, лишь бы спасти голову. Но есть политические деятели, для которых самое важное — идея. Им голова не так дорога, они всегда на самом переднем крае и всегда рискуют ею…

Христина (перебивая) . Мне некогда слушать вашу лекцию!

Марк. Я не пойду на раскол профсоюзов, я не откажусь от единства с коммунистами. И я буду, командовать корпусом, чтобы стрелять в заговорщиков, не жалея их голов.

Христина. Прежде всего полетит твоя голова.

Марк. Посмотрим!

Христина. Тебе уже не придется смотреть. (Звонит по телефону.) Падера. Публикуйте письмо Иоакима Пино. (Кладет трубку.)

Входит Куртов.

Куртов (с тревогой) . Ганна Лихта, шеф.

Христина (хладнокровно передает Куртову списки) . Вот эти документы. Можете действовать. Просите госпожу Лихта.

Куртов. Слушаюсь, шеф. (Уходит.)

Входит Ганна Лихта.

Христина. Здравствуйте, Ганна. Вы так плохо выглядите…

Ганна. Да, я очень устала. Здравствуйте, Христина. Здравствуй, Марк.

Марк (отдает честь) . По приказанию господина премьер-министра…

Звонок телефона прерывает Марка.

Христина (берет трубку) . Да, она здесь, господин премьер-министр… Вас, Ганна.

Ганна (у телефона) . Да, товарищ Миха… Слушаю… Ах, даже так? Ну, негодяй!.. Хорошо… Да, он здесь… Да, я распоряжусь, товарищ Миха. (Кладет трубку.) Марк Пино, декретом правительства я назначена особоуполномоченным по водворению порядка в стране. Командующий юго-западной зоны — изменник, он готовил путч, он намеревался открыть границу фашистским отрядам. Все вооруженные силы переданы в мое подчинение. Вы немедленно направитесь на западную границу с корпусом народной моторизованной милиции и с вашими танками. Исполняйте приказ.

Марк. Слушаюсь! Простите, я хотел бы… (Смущается.) Магда…

Ганна. Иди, дорогой, выполни свой долг перед родиной. Я скажу все Магде, иди!

Марк. Слушаюсь! (Отдает честь и уходит.)

Христина (призывая на помощь все самообладание) . Я не верю своим ушам!

Ганна. Ах, все это так обычно, Христина. Я не помешала вам?

Христина. Нет, я занимаюсь повседневными делами. Да, забот и у меня полно.

Ганна. А я с удовольствием прошлась по улицам. Везде так шумно, народ веселится и спокойно ждет часа выборов.

Христина (думая о своем) . Да, выборы ответят на много вопросов.

Ганна. Они ответят на главный вопрос — за кого народ. (Помолчав.) Знаете, Христина, гибель Пино до сих шор не дает мне покоя…

Христина (с деланой грустью) . Лучше не вспоминать об этом…

Ганна. Да, я понимаю. (Пристально смотрит на Христину.) Странно, что он не оставил письма…

Христина (предчувствуя близость развязки, идет на все) . Он оставил письмо.

Ганна. Вот как! Где же оно?

Христина. Оно у нас. Иоаким Пино пишет в нем, что виновник его смерти — Марк, расколовший партию, а Пино не мог пережить раскола. Вторым виновником он называет Макса Венту, травившего его. Письмо сейчас появится на улицах.

Ганна (гневно) . Долго вы берегли ею!

Христина. В политической борьбе, Ганна, все дозволено. Особенно в предвыборной борьбе.

Ганна. Даже пускать в оборот тени мертвых?

Христина. Почему бы и нет?

Ганна. Вы хотите ошельмовать Марка и Венту, но мертвые — плохие свидетели. Тем более убитые мертвые.

Христина (с безоблачной улыбкой) . Полно шутить, Ганна!

Ганна. Нет, я не шучу. Иоаким был убит, вот оно как.

Христина (беспечно) . Кто может доказать это?

Ганна. Наука доказала это, а улики подтвердили. Убийцы всегда оставляют улики, так уж повелось у них.

Христина. Вы сообщаете мне новости.

Ганна (едко) . Полно, Христина, так ли это?

Христина. Вы что? Уж не подозреваете ли вы меня?

Ганна (качая головой) . Вы торопитесь… Как вы всегда торопитесь, Христина… (Помолчав.) Да… Вот мы часто вспоминаем Сталина. А знаете, как он прав, прав всегда и во всем. Люди, ставшие на путь политических преступлений, обычно кончают преступлениями уголовными, сказал как-то он. В деле Пино случилось именно так: бандиты политические стали просто бандитами.

Христина (пренебрежительно) . Я не понимаю вас.

Ганна. Я тоже очень долго не понимала вас.

Входит Куртов.

Куртов (дрожащим голосом) . Министр общественной безопасности господин Макс Вента.

Ганна. Просите, Куртов, просите.

Куртов уходит. Христина застыла в ожидании конца. Входит Вента.

Ганна. Ну что, товарищ Вента? Арестован кардинал?

Вента. Его видели у аэродрома. Приметив военную стражу у ворот, он повернул и поехал за город в неизвестном направлении. Агенты потеряли его след.

Ганна. Каналья! Мисс Рейчел арестована, Вента?

Вента. Да, товарищ Лихта… Ну, я прощаюсь. На Юг, с попутным ветром, как говорится.

Ганна (обнимает Венту) . Прощай, друг!

Вента. Помните, в подполье в ночной тишине мы сидели у печатного станка и читали стихи…

Ганна.

Вента.