Николай Вирта - В одной стране: Заговор обреченных, Три года спустя [Пьесы]

Магда (смутившись) . Полно вам, пан Кочек!

Янек. Нет, Магда, он прав! Ты молодчина, Магда!

Магда. Вы заставляете меня краснеть. Янек, начальник строительства генерал Пино не был в клубе?

Янек. Нет, не заходил.

Магда. Мы условились встретиться здесь.

Кочек. Садись за мой стол, Магда.

Бочек (не без ехидства) . Магда, я слышал, будто вы чуть ли не разводитесь с Марком Пино?

Кочек (в сторону пана Бочека, шипит) . Старая сплетница!

Янек (строго) . Пан Бочек, это их личное дело.

Бочек. Разве? А мне казалось, что и личные дела коммунистов должны служить примером всем нам.

Магда (сурово) . Марк Пино — не коммунист.

Янек. Но он отколол от отца левую группу социал-демократов и привел ее к народу в дни путча три года назад, вы не забыли об этом? Он отбил нападение фашистов на наши границы в те дни.

Магда. Ну, положим, не он отбил нападение фашистов, а народ.

Кочек. Правильно, Магда.

Янек. Не спорю. Он тогда заработал генеральские лампасы, но разве они мешают ему по-прежнему быть преданным народу и социализму?

Магда (с болью) . Не знаю…

В главном зале клуба слышны звуки настраиваемых музыкальных инструментов.

Янек. Сегодня у нас традиционный субботний концерт. Будут исполняться произведения советских композиторов. Не желаете ли послушать?

Кристич. С удовольствием.

Бочек. Советских композиторов! Хо-хо! Много (нарочито) они понимают в музыке!

Кристичуходит в главный зал.

Кочек. Пойдем, Магда, повеселись.

Магда. Я подожду Марка.

Кочек уходит в зал. Вслед за ним, фыркая в усы, уходит Бочек. Янек меняет скатерти на столах. Входит Марк Пино в щеголеватом генеральском мундире. Вид у него надменный, он настроен ко всему иронически.

Янек. Добрый вечер, генерал Пино. Пива?

Марк (снисходительно) . Добрый вечер, Янек Свидло. Да.

Янек ставит перед Марком кружку пива и удаляется в главный зал, где оркестр исполняет симфонию Шостаковича.

Магда. Марк, завтра утром на заседании бюро окружного комитета партии мы слушаем твой доклад о ходе строительства канала Вира-Куусорта.

Марк (холодно) . Знаю.

Магда. Я решила поговорить с тобой перед заседанием.

Марк (сварливо) . Мы могли бы поговорить дома.

Магда. Дома, где ты почти никогда не бываешь?

Марк (не в силах смотреть в глаза Магде) . Я очень занят.

Магда. Да-да! В самой малой степени — строительством и в большей степени — веселым времяпровождением: вином и картами. Молчи, я все знаю. Знаю всех этих твоих друзей. Инженера Берта Жакобо и прочих, которыми ты окружил себя в управлении. Ты понимаешь, кому ты доверился?

Марк. Ну, знаешь, политические убеждения специалистов, если даже они не совпадают с твоими, не могут служить помехой для использования этих людей.

Магда (горячо) . Значит, по-твоему, можно примириться с любым реакционером?

Марк (с досадой) . Ты слишком часто повторяешь это слово. Оставь в покое этих так называемых реакционеров. У страха глаза велики.

Магда (с возмущением) . Ты повторяешь слова своего отца. Иоаким Пино тоже говорил, что с реакцией можно ладить. Он лез из шкуры, чтобы служить ей, как, впрочем, и любой правый социалист. Когда Иоаким Пино перестал быть нужен реакции, его просто убили.

Марк. А! То было три года назад!

Магда. Да, но и три года спустя мы видим, что делают правые социалисты. Знаешь, Марк, иной раз мне кажется, что Иоаким Пино успел посеять в твоем сознании семена своей подлой веры.

Марк (в бешенстве) . Магда!

Магда (сдерживая себя) . Слушай, Марк, вспомни, сколько раз я пыталась говорить с тобой, как друг, как жена. Сколько раз объясняла тебе, как нехорошо, что ты возомнил о себе, оторвался от прежних друзей…

Марк. Друзья заняли тепленькие министерские кресла, а меня сунули в эту дыру. Вот цена за то, что я сделал три года назад!

Магда. Ох, Марк…

Марк. Довольно! Мне осточертели эти уроки политической морали.

Магда (поняв всю безнадежность этого спора) . Хорошо. Давай поговорим о делах. Ты видишь эти плакаты? Через полгода ты должен сдать канал, гидростанцию и ирригационную сеть на территории в триста тысяч гектаров. К сегодняшнему дню план выполнен на шестьдесят три процента… О чем ты думаешь? Почему так медленно идет строительство? Ты можешь поручиться, что твои специалисты вроде Берта Жакобо не затягивают строительства сознательно?

Марк (надменно) . Перестань! Я один отвечаю за мои дела. И вот что: я не желаю больше слушать твои выпады против людей, которые отдают все силы строительству социализма.

Магда (язвительно) . Это Берт-то Жакобо отдает себя социализму?!

Марк (не слушая) . Ну, хватит, мы не можем, договориться, это ясно! Наша жизнь за последний год — сплошь ссоры и истерики. Мы должны признаться, что ошиблись, соединив наши жизни, и сделать вывод.

Магда (прямо) . То-есть разойтись?

Марк. Да.

Магда (помолчав) . Ну, нет, развода я тебе не дам, имей это в виду.

Марк. Вот как? Хочешь держать меня на цепи? А где же твое хваленое самолюбие?

Магда. Тут дело не в самолюбии. У нас ребенок, ты не забыл этого? Кроме того, я надеюсь еще, что смогу повлиять на тебя. Без меня ты пропадешь, Марк.

Марк (насмешливо) . Скажите какая самоуверенность.

Магда. Три года назад нас соединила Ганна Лихта. Она упустила тебя из виду, но я напомню ей о тебе.

Марк. Пожалуйста!

Магда. И знай, теперь я буду говорить с тобой не только как жена и друг, но и как коммунистка, которая не может больше терпеть то, что она видит и слышит.

Марк. Все?

Магда. Все.

Марк. Жалуйся кому угодно и клевещи на меня где угодно. Но знай: моя нога не переступит порога дома, где ты живешь.

Из главного зала выходит Янек.

Янек. Генерал, только что звонили со строительства, ищут вас. На канал приехали члены правительства.

Марк. Спасибо! (Швыряет на стол деньги.) Будь здорова, Магда! (Уходит.)

Магда роняет голову на стол и плачет.

Янек. Магда, бог с тобой, девочка! Выпей воды, успокойся.

Магда. Ох, Янек, он пропадет! Я так люблю его, а он…