Альдо Николаи - Железный класс

Либеро Бокка.

Луиджи Палья.

Амбра.

Сцена: сквер с одним деревом и скамьей среди бетонных зданий одного из новых кварталов на окраине современного города.

Позднее лето. Вторая половина дня. Из соседних домов доносятся голоса, звуки, шум. Либеро Бокка, крепкий старик лет семидесяти, сидя на скамье, разглядывает обложку журнала. Луиджи Палья, также лет семидесяти, выходит, опираясь на палку, и останавливается, недовольный тем, что скамья занята. После некоторых колебаний он решает усесться рядом с Боккой, который его, видимо, не замечает. Внимание Пальи привлекает журнал в руках Бокки, и он надевает очки, чтобы лучше разглядеть обложку. В ответ на восхищенное восклицание соседа Бокка поворачивается и серьезно глядит на него.

Палья.Эх… Хороша.

Бокка.Как?

Палья.Я говорю, красивая особа.

Бокка.Которая?

Палья.На обложке.

Бокка.На какой обложке?

Палья.Да на журнале на вашем.

Бокка.На журнале? Ах, на журнале! Ну да. Особа из себя видная.

Палья.Кто ж такая?

Бокка.А я почем знаю?

Палья.Там должно быть написано… Ну-ка, прочитайте… Артистка, наверное.

Бокка.Сами и прочитайте. (Отдает ему журнал.)

Палья.Какова! Тут тебе и живот… И ноги… Одно слово — монумент.

Бокка.Ну?

Палья.Что ну?

Бокка.Артистка или монумент?

Палья.Ах да. Простите. Актриса. Интересно, какая?

Бокка.Фамилия-то у нее есть?

Палья.Есть фамилия… Шведская.

Бокка.Понятно, не египетская.

Палья.Представить только: проснулся, а она — рядышком, под одеялом.

Бокка.Ага. Лет тридцать назад.

Палья.Извиняюсь, как вы сказали?

Бокка.Я говорю, лет тридцать назад куда ни шло. А сейчас просыпайся не просыпайся — что толку-то? Под одеялом… (Отбирает журнал.)

Пауза.

Палья.Славный денек. (Молчание.) И лето нынче славное.

Либеро Бокка не отвечает.

Что говорите?.. Ничего? Стало быть, послышалось.

Долгое молчание.

А ласточкам и вовсе приволье. Каких трудов им стоило добраться до нас. Но зато и лето нынче — хоть куда.

Бокка.Безмозглые твари.

Палья.Почему же так?

Бокка.Потому что выдумки ни на грош.

Палья.Простите, не понимаю.

Бокка.Я говорю, на земле столько разных стран, все можно повидать, а они всякий раз летят в одно и то же место. Глупые птицы… прямо буржуа какие-то…

Палья.Это ласточки-то?

Бокка.А кто ж? Бегемоты, что ли? (Снова молчание.)

Палья (смотрит на часы) . Четверть пятого. До ужина целых три часа.

Бокка.Вот именно. Три часа. А я голодный.

Палья.И голод какой-то скверный.

Бокка.Вам откуда знать?

Палья.Когда нечем заняться, вместе с тоской приходит голод. Скверный голод.

Бокка.Скажете тоже! Голод — он ни хорош, ни плох. Голод есть голод.

Палья.Однако с таким голодом лучше за стол не садиться. Вы бы, например, съели прямо сейчас отбивную?

Бокка.Почему не съесть? На самочувствие не жалуюсь, значит, и аппетит на месте.

Палья.У меня тоже самочувствие прекрасное. Но отбивная теперь не сгодилась бы. Другое дело что-нибудь сладкое… Мороженое…

Бокка.Раз я голоден, значит здоров и желудок в порядке.

Палья.Вот и у меня в порядке желудок, а главное кишечник: работает как часы… Если бы не ноги…

Бокка.Ну, мои — ничего… Целый день шагаю, и хоть бы что.

Палья.А мне трудно.

Бокка.Все равно — заставляйте себя. Ходьба — дело полезное.

Палья.Тем паче в наши годы.

Бокка.Да во всякие годы полезное. В мои, ваши…

Палья.Не думаю, что у нас с вами большая разница.

Бокка.Каждому человеку столько, на сколько он выглядит. Сколько заслужил.

Палья (помолчав) . Молодые-то — на своих двоих больше не желают… Зять мой за сигаретами на угол ездит в машине…

Бокка.Еще пару таких поколений — и дети пойдут сплошь безногие.

Палья.Не приведи Господь!

Бокка.А вам-то что? Вас уж не будет.

Палья.Да ведь и вас… не будет.

Бокка.То-то и оно. И мне плевать, что там произойдет после меня.

Палья.Я, помнится, одним из первых получил водительские права.

Бокка.Это у всех дураков имеется.

Палья.Теперь — да. А тогда нас можно было сосчитать на пальцах.

Бокка.Ясное дело: тогда дураков было меньше. И до сих пор за рулем?

Палья.Что вы! При нынешнем-то движении и сплошных авариях! Давненько уж не приходилось. Да и машины у меня нет.

Бокка.Стало быть, нутро сопротивляется.

Палья.Как прикажете понимать?

Бокка.Ну, раньше чума была, эпидемии разные… А теперь — автомобили. Все одно, кому суждено помереть — помрет.

Палья.Теперь одной осторожности мало. И ловкость-то не всегда поможет.

Бокка.От ваших машин только вред здоровью… а от ходьбы, наоборот, польза. Глядишь — аппетит нагулял.

Палья.И напрасно.

Бокка.Как напрасно?

Палья.В нашем возрасте увлекаться едой ни к чему…

Бокка.Это в вашем возрасте. А я, если не поем, как больной. Мой организм нуждается в питании. Без аппетита давно бы ноги протянул.

Палья (после паузы) . Эх, хорошее было лето, сухое. Виноград уродится на славу. То-то крестьяне порадуются.

Бокка.Крестьяне у него порадуются, ласточки порадуются. Вы мне скажите: вам-то что за дело, кто там обрадуется и почему.

Палья.А то, что из хорошего, спелого винограда вино выйдет…

Бокка.Вино больше из винограда не делают! Больше ничего не делают как положено! Даже любовь у них и та на людях, всем скопом. Даже у любви отняли поэзию. Все исковеркали. Весь мир! И чего ради? Чтобы делать стиральный порошок. Поля, моря, леса — все отравили, чтобы наши трусы стали еще белее прежнего.

Палья.Зато жизнь благоустроилась. И свободы больше.

Бокка.Это как понимать?

Палья.В наше время ни один журнал не поместил бы фотографию раздетой женщины, как здесь у вас.

Бокка.В наше время мы сами раздевали женщин. Так-то оно лучше было. Опять же, приятнее…