Кшиштоф Кесьлевский - Декалог

Магда наклоняется ниже, ближе к Томеку. Глядит ему прямо в лицо, он прячет глаза, но напряжение Магды ему передается.

Магда. Ты был когда-нибудь с девушкой?

Томек. Нет.

Магда. А когда на меня смотришь… делаешь это сам?

Томек. Раньше. Давно…

Магда. Ты знаешь, что это грех?

Томек. Знаю.

У Томека хриплый голос. Он борется с нарастающим в нем желанием.

Томек. Я больше так не делаю. Только думаю о вас…

Магда. И сейчас обо мне думай… У меня под халатом ничего нет. Ты знаешь, правда?

Томек. Знаю.

Магда. Когда женщина хочет мужчину, у нее там увлажняется… Хочешь проверить?

Берет его руки и засовывает под халат. Томек касается ее бедер, халат распахивается .

Магда. Не закрывай глаза. У тебя нежные руки. Большие, но нежные.

Магда передвигает его руки вверх. Томека начинает трясти, он дышит все учащеннее и, несмотря на запрет, закрывает глаза. Внезапно сжимает руками Магдины бедра, хватает ртом воздух, резко выдыхает, снова втягивает воздух, пытаясь дышать нормально, но это уже невозможно. С Магды спадает возбуждение, она смеется.

Магда. Уже?

Томек открывает глаза. Перед ним улыбающееся, нормальное, без следа недавнего возбуждения лицо Магды.

Магда. Ну что? Хорошо тебе было?

Томек все еще дышит неестественно быстро, но слова Магды до него доходят. Его лицо каменеет.

Магда. Вот и все, вся любовь. Иди в ванную, вытрись.

Томек не сводит с нее глаз, будто увидел все в новом свете: Магду перед собой, совсем близко, себя рядом с ней, ее в распахнутом халате. Внезапно вскакивает и выбегает из квартиры, Магда провожает его взглядом, вжавшись в кресло, потом подходит к окну. Видит Томека, неуклюже бегущего к своему дому. Томек пробегает мимо мужчины в светлом плаще, с большим чемоданом; тот оглядывается и смотрит ему вслед. Магда дергает шпингалет на оконной раме, но Томек уже далеко, так что, открыв окно, Магда тут же его закрывает, поняв бессмысленность своего порыва. Прижимается лицом к стеклу, другой рукой — вернее, кулаком — несколько раз ударяет по подоконнику.

Томек зажигает свет в ванной. Тихо — ведь уже поздно — достает с полки таз и, чтобы не шуметь, пускает в него воду из душа; вода горячая, подымается пар. Томек тем временем снимает пиджак, аккуратно вешает его на стоящий в ванной стул и закатывает рукава рубашки. Закрывает кран, откладывает душ, раскручивает безопасную бритву. Вынимает лезвие, а бритву тщательно скручивает и кладет на полку.

Магда смотрит в маленький театральный бинокль, вглядывается в темные окна. Подходит к раме с гобеленом, вытаскивает из-за него лист ватмана и толстым фломастером пишет крупными буквами: «Приходи». Потом немного помельче, дописывает: «Прости». Прикладывает лист к окну, чтобы надпись можно было увидеть снаружи. Со стороны комнаты видно ярко-оранжевое солнце на зеленом холодном фоне, напоминающем пейзаж.

Томек стоит на коленях перед тазом с горячей водой и методично, следя, хорошо ли режет, вскрывает вены — сначала на левой, потом на правой руке. Опускает руки в таз, вода быстро краснеет. Прислоняется затылком к белой стене ванной. Пар каплями оседает его лице: кажется, что по щекам Томека текут слезы.

Магда уже прикрепила клейкой лентой к стеклу свой плакат с приглашением-извинением, как вдруг замечает забытый Томеком плащ. Обшаривает карманы. Находит тестированный автобусный билет — ничего больше в карманах нет. Внезапно слышит звонок. С плащом в руке бежит к двери, смотрит в глазок. Видит увеличенную до огромных размеров голову бородача.

Магда. Меня нет.

Бородач колотит в дверь.

Магда. Меня нет, слышишь? Нет!

Снова подходит к окну. В комнате Томека темно, но Магда замечает суету на лестничной площадке. Кто-то садится в лифт, кто-то бегом спускается вниз, перед домом стоит «скорая помощь», из подъезда выходят санитары с носилками. На носилках лежит прикрытый одеялом человек. «Скорая» уезжает. Пожилая женщина в наброшенном на ночную рубашку платке провожает глазами удаляющуюся машину и возвращается в дом.

Магда с плащом Томека в руках вбегает на шестой этаж. Оглядывается в поисках нужной двери, неуверенно стучит. Дверь открывает хозяйка Томека, еще в платке поверх ночной рубашки.

Магда. Простите, я вас разбудила…

Хозяйка. Нет.

Магда. Здесь…

Хозяйка. Да.

Магда. Он у меня оставил…

Показывает плащ.

Хозяйка. Его нет… Входите.

Магда входит. Хозяйка указывает на стул.

Хозяйка. Положите.

Магда кладет плащ на стул. Непохоже, что хозяйке хочется ее выгнать.

Магда. Он ушел?

Хозяйка. Он в больнице. Ничего опасного… выйдет через несколько дней. Ничего опасного.

Магда. Я бы хотела к нему пойти. Он был у меня…

Хозяйка. Знаю.

Магда. Я, кажется, его обидела.

Хозяйка. Незачем вам туда ходить… Он вернется.

Магда. Что с ним?

Хозяйка. Вас это, наверное, рассмешит… Он в вас влюбился.

Магда. Но почему он в больнице?

Хозяйка. Я же сказала: ничего опасного. Хотите, покажу вам одну вещь?

Снимает с трубы фланелевую тряпочку.

Хозяйка. Это подзорная труба. Это будильник. Поставлен на половину девятого. Вы в это время возвращаетесь, да?

Магда. Примерно.

Хозяйка. Не повезло ему, а?

Магда. Не повезло.

Хозяйка. Я им теперь займусь.

Магда. У вас есть сын.

Хозяйка. Он уехал. А когда вернется, опять уедет… Его вечно куда-то тянуло… Томек, если я буду о нем заботиться… меня не оставит. Не убежит…

Магда уже с лестницы возвращается. Еще раз стучит.

Магда. Простите, как… Как его фамилия?

Хозяйка. Его зовут Томек.

Закрывает за Магдой дверь — на этот раз нарочито громко.

Озябшая Магда просыпается чуть свет; она спала одетая на тахте. По разделяющей два дома площадке хозяйка Томека, кутаясь в платок, тащит тележку с молоком.

Магда входит в почтовое отделение. Останавливается в нерешительности. На окошечке, за которым сидел Томек, табличка: «Закрыто из-за болезни». Пожилой служащий, увидев Магду, расплывается в улыбке.

Служащий. Добрый день, пани Магда. Прописываем кого-нибудь или выписываем?

Магда. Нет… Я бы хотела узнать, кто живет в доме напротив… вот адрес.