Бурятский эпос - Гэсэр

С одной стороны выбран
Буйдан-Улаан батор.
С другой стороны выбран
Гани-Галзуу батор.
Один из тридцати трех богатырей,
Другой из шестидесяти шести богатырей.
Чья рука верней, чья сабля острей,
Сейчас они всем покажут,
А пока они важно похаживают,
Оба они перед схваткой разделись,
Оба приготовились-разогрелись.
Никто не моргнул и глазом,
Как две сабли взметнулись разом.
Разъехались они на расстояние дня,
Каждый из них пришпорил коня.
Налетели они друг на друга с разгона,
Сабли у них схлестнулись со звоном.
Из-за равной удали бойцы не сдаются,
Из-за равной ловкости не качаются.
Бесконечное время бьются,
А схватка все не кончается.
Но Гани-Галзуу момент улучил
В середине жестокой схватки,
На противника в бешенстве наскочил,
Разрубил его от ключицы до пятки.
Разрубил он вдоль его тело,
Только сердце сталь не задела.
То не травы росой обливаются,
Половинки тела слипаются.
То не солнышко поднимается ввысь,
Половинки тела опять срослись.
Сила прежняя в прежнем теле,
Сабли вновь у них зазвенели.
Буйдан-Улаан,
Что на две части едва не развалился,
Буйдан-Улаан,
Что снова соединился,
Чрезмерно осерчал и разгорячился,
Сабля его хангайская просвистела.
Не стал он противника рубить вдоль тела,
А махнул он саблей своей поперек,
Шею срезал он, как травы стебелек.
Срезал он голову и поддел ее
Острой саблей на острие.
К Гал-Нурману с подарком таким подошел,
И голову черную и кудлатую
Бросил сидящему дьяволу на подол
Белого праздничного халата.
Больше голова ничего уж не скажет,
Коса раскрутилась длиною в сажень.

Гал-Нурман
Вскочил и рассвирепел,
Гал-Нурман
Раскраснелся и засопел.
Налетел он, от злости серый,
На сидящего рядом Абая Гэсэра.
Брызжет слюной, кричит сердито,
Скрипит зубами, словно в бою. —
Если не убьешь своего бандита,
Я собственноручно его убью!
Но Абай Гэсэр — благородный хан,
Сказал: «Батора в обиду не дам.
Схватка у них была честной,
А если двоим на земле нам тесно,
Будем биться без лишнего разговору,
Затем я и пришел на двуглавую гору».

Гал-Нурман после этих слов
Завертел косыми глазами зло,
Крутит зрачками то вверх, то вниз,
Без смертельной схватки не обойтись.
Два хана встают на дорогу мести,
Гору, как нитка клубок, обвивают,
Гору, как перевернутый горшок, обегают.
Ищут для схватки подходящее место,
Хорошее место они выбирают.
Роют землю яростно, как изюбри,
Наклоняют головы, словно зубры.
Зубы скалят они, как волки,
Налетают друг на друга, как соколы.
Вселенная гудит и ходит волнами
От низкой земли до неба высокого.
Сун — великое море
Волнуется и дрожит.
Сумбэр — великая скала
Сотрясается, дребезжит.
Времена перепутались меж собой,
Истоия вся пошла вразнобой.
С севера туча шла,
С дороги сбилась.
С дороги сбилась.
Южная туча шла;
Остановилась.
Все черное закипело и заострилось,
Все белое перемешалось,
Все серое встрепенулось,
Все синее расплескалось,
Все зеленое перевернулось.
Из-за равной удали они не сдаются,
Из-за равной силы они не качаются.
Семь дней они бьются,
А схватка все не кончается.
Мясо друг у друга со спины выдирают,
Мясо друг у друга с груди выгрызают.
Мясо вокруг лежит, как горы,
Прилетают с севера черные вороны
На целый день и на целую ночь,
Мясо в клювах уносят прочь.
«Истекая ручьями кровавыми,
Пусть дерутся бойцы на равных»,—
Так летают вороны, каркая,
Продолжается схватка жаркая,
Передними голубыми зубами
Мясо из спины выгрызается,
Десятью белыми пальцами
Мясо из груди вырывается.
Красные ручьи по земле текут,
Красные горы вокруг растут.
Красная кровь растекается,
Черная кровь сгущается.
Наползают бойцы друг на друга тучами,
Кости вокруг валяются кучами.

Вдруг Гал-Нурман момент улучил
В середине жестокой схватки.
На Гэсэра в бешенстве наскочил,
Разрубил его от ключицы до пятки.
Разрубил он с хрястом наискосок его тело,
Но за сердце красное сталь не задела.
То не травы на рассвете качаются,
Половинки тела слипаются.
Каменем черным и каменем белым
Соединились две части тела.

Тут Абай Гэсэр момент улучил,
В середине жестокой схватки
На Гал-Нурмана яростно наскочил.
Разрубил его от ключицы до пятки.
Разрубил он черту наискось его тело,
Но за сердце черное сталь не задела.
Черные вороны улетают ввысь,
Половинки тела опять срослись.

Говорят друг другу баторы:
— Не решить нам саблями спора,
Кому живу быть, кому мертвым лечь.
Мы решим теперь силой рук и плеч.
Из-за равной удали они не сдаются,
Из-за равной ловкости не качаются.
Девять дней беспрерывно бьются,
А схватка все не кончается.
Потом они оба устали биться,
Разошлись отдохнуть, поесть, подкрепиться.
Разошлись они до времени, до поры,
По двум вершинам двуглавой горы.
А надо сказать, что пока ханы сражались,
Их баторы тоже не прохлаждались.
Внизу, у горы подножия
Собрались они все во множестве.
Абая Гэсэра богатырей тридцать три
Да Гал-Нурмана богатырей шестьдесят шесть,
Тоже не успевали ни попить, ни поесть.
Теперь и для них неожиданно вышла
Небольшая хоть передышка.

Собрались вокруг Гэсэра его богатыри,
Смотрят, а их не тридцать три.
Пересчитали снова, не поверив сперва,
Опять получается тридцать два.
Кто же остался на поле боя
Со своей отчаянной головою?
Видят,
Мчится к вершине от подножия гор
Отставший Эржэн-Шуумар батор.
На вершину горы он с разгону выскочил,
Светло-синий конь его кровью выпачкан.
Кружит Эржэн по площади, не слезая с коня,
Четвертинку зажаренной лошади пожирает с копья.

— Эй, вы, — кричит он,—
Рассиживаться не время,
Если сейчас же не нападем,
Одолеет нас чертово племя.
Я, Эржэн-Шуумар,
В бою про сон забывающий,
Я, Эржэн-Шуумар,
На ходу желудок свой набивающий,
Вам говорю я сам,
Надо бой продолжать, если бой уж начат.—
Тридцать три богатыря, еду побросав,
За Эржэн-Шуумаром скачут.

В это же время
Хангайские горы закачало и затрясло.
Это Гал-Нурман ноги вдел в стремя
И сел в седло.
Сладко оно или не сладко,
Продолжается между ханами схватка.
Кидаются ханы то вверх, то вниз,
Пытаются друг у друга мясо грызть.
Начинают они друг друга мять,
Пытаются друг у друга мясо рвать.
Начинают они вертеться, юлить,
Пытаются друг у друга кровь пролить.
Набрасываются они друг на друга со злостью,
Пытаются раскидать друг у друга кости.
Но мяса уж ворону поклевать не найдется,
Но мяса уж сороке поклевать не наберется,
Костей не находится, кровь не льется.