Валерий Рыжков - Капитан Ориона

Вхождение в науку. Вот это да! Это первые листы исписанные автором, перечеркнутые руководителем, раскритикованные оппонентами. Тонны балласта отбрасываются на отвалы научных террикоников при оформлении формы диссертации, а, отнюдь, не содержания. Несколько слов будет сказано о диссертанте на фуршете, как об очередном соискателе, который достоин искомой ученой степени с возможным в дальнейшем кадровым ростом. И узаконенное научное звание эрудита, то есть думающего человека в широком смысле слова. Еще сделан шаг в сторону науки для науки, а не ради карьеры. Очень в это верится!

И потом в последний путь, где даже надпись «оставь надежду навсегда» не останавливает претендентов. В суете черных Оппонентов происходит продолжение таинства посвящения в научный сан. Драгоценные диссертации развозят по комиссиям, как дрова, на скрипучей тележке. Часами, неделями, месяцами труды ученых философов в длинном ряду дожидаются своего вердикта от чиновничьей аттестационной комиссии.

В тихой канцелярии делается последний оттиск печати с резолюцией для соискателя, который в одночасье из эрудита становится большим пребольшим ученым. В высших инстанциях науки не бывает реэволюции. Сейчас спросить не у кого, сколько бы лет пришлось ожидать почетного звания и печати на гербовой бумаге, например, бедным философам Аристотелю или Платону. Замечательно, что черновики рукописей не тлеют. Если и происходит замалчивание новых идей, то больше по невежеству некоторых кафедральных работников, которые очень часто восклицают «не может быть?!», что это труд под силу только целому институту.

Злую шутку сыграла судьба с Дмитрием Менделеевым, который баллотировался в Императорскую Академию, где из восемнадцати академиков, только восемь отдали свой голос, но которые не стали решающими. Это был удар по самолюбию дерзкого и гениального ученого. Он вынужден был оставить кафедру. Последнюю лекцию он читал перед студентами университета при сопровождении жандармов во избежании бунта. Но из истории науки оппонентам было не дано вычеркнуть имя Менделеева. Он в 1905 году заметил: «Всего более четыре предмета составили моё имя, периодический закон, исследование упругости газов, понимание растворов как ассоциации, и учебник «Основы химии». Тут мое богатство». И более великое его открытие, которое не до конца оценена потомками, это химическая карта нашей Вселенной.

И при всем притом, что не может быть?! и все – таки, в двадцать первом веке рождается «теория всего», где сосуществуют явления электричества, магнетизма, оптики, объединенные в теорию квантовой механики, не отрицая Декарта, Ньютона и Максвелла. Произошла новая революция парадигм в науке.

Известный пример, как французские энциклопедисты восемнадцатого века изменили христианскую мораль и уничтожили королевскую власть. Революция в науке повлекла Великую Французскую революцию, которая смела со своего пути абсолютную монаршую власть и крепость – тюрьму Бастилию.

Это как смена римских цифр: 1, 11, 111, на замысловатые арабские цифры 1, 2, 3. И конечно нуль. Без обнуления нет прогресса, и дорога приводит в тупик. И потом в теореме о нулях Гильберг, еще раз докажет, что зануление это идеал, а не только состояние покоя. Не было бы смен парадигм, то и не было современной информационной системы: компьютеров, Интернета. И всеобщего понятия, что мир бесконечен. Смена парадигм зависит от личностей в истории. Несвоевременное решение проблем новых парадигм приводят общество к катастрофе.

И в реэволюции меняются цивилизации.

Как в природе родившийся олененок, став на ноги, всю жизнь проводит на ногах из-за опасности со стороны хищников. И жизнь на земле может исчезнуть тогда, когда погибнут все птицы. Звери поедают зверей. Птицы не поедают птиц. Хотите сохранить жизнь на земле – берегите птиц. Революции проходят, гибнут люди, а птицы остаются на земле.

Нужно учиться на своих ошибках – это позиция сильного человека, Учиться на чужих ошибках, ближе к позиции премудрого человека.

Первому космонавту при приземлении вручили яблоко, символ мудрости, и олимпийский венок смелости.

Так случилось, что в реэволюцию пришло новое мировоззрение, которое эгоцентрично, эклектично, неконструктивно, но именно такой подход сменит постмодерн, и даст путь в будущее, используя, принцип из принципов измени, заимствуй, модернизируй мир. Мир стал наполняться полистилистикой и неразберихой, на то она и реэволюция. Смена парадигм это не эволюция наук, а поиск истины. Смена парадигм в научной среде встречается оппонентами, как бунт, который хуже всякого инакомыслия.

В двадцатом веке доминирующая материалистическая диалектика вследствие огульной критики отвергла позитивизм, как неверное направление. Но как быть, если все-таки мир сам по себе, а человек в нем пребывает. В то же время человек целеустремлен в прогресс. Позитивисты это не мечтатели, которые воплощают в жизнь большую мечту, они, прежде всего философы факта.

Иногда жизнь похожа на сон, чтобы ее запечатлеть нужно, проснуться и записать на память, это и есть мост через пропасть, который спасает от страха высоты и неуверенности. Говорят, что человек, и во сне обменивается мыслями с другими спящими, без передачи ощущений. Сны не передают знания, они фиксируют реальность настоящего бытия. И только болевая система человека снова создает поток нового смысла жизни.

Для этого надо сделать шаг вперед, и еще два шага вперед, и ни шага назад.

Время это Бог, который дает и забирает жизнь. И время объективная реальность, которая связывает всех в пространстве. И время движется дробно, прерывисто и наступательно, от атомов, молекул до звездных галактик. Человек отмеривает время через часы. И при попытке отнять понятие часового времени, то у многих сразу исчезает смысл жизни. Часы устанавливают смысл человеческого бытия. Наука привязана ко времени абсолютно, а искусство относительно.

Есть и другое видение мира будущего через сюрреализм свободы, сна и реальности. Перцепция мира осуществляется через зрительные, слуховые, осязательные, обонятельные, вкусовые и другие чувства. В современном мире экспертами по обонятельным и вкусовым ощущениям стали парфюмеры и повара. Нас соединяет информационный язык через мышление. В обиходе это может быть реклама и лозунг.

Во власти функционеры позиционируются либерально-демократическими ценностями постсоциалистического периода. Приватизация для них не более, как технология отъема общественной собственности, и перевода ее в частную собственность. Приватизация, как волна прокатилась в девяностые годы по всему миру, в отдельно взятых странах раньше, в других чуть позже, и там еще изощреннее.