Александр Сапегин - Жизнь на лезвии бритвы. Часть II

— Тебе чего шлея под хвост попала, есть виды на старшую Гринграсс? — лениво сплюнув вниз, спросил Виктор.

— Понимаешь. Я очень хорошо знаю её жениха, — обтекаемо ответил я. — Он просил приглядеть за невестой со стороны.

— А, ну, тогда, да. Что будешь делать, рыжие не успокоятся?

— Думать надо. С кондачка это говнецо из школы не убрать, за них директор моментально впишется. Есть одна мысль и я буду её думать. Пока рано говорить.

— Ладно, замнём для ясности, я своих попрошу обкашлять, как бы покультурнее выставить придурков полными идиотами и сделать так, чтобы они на люди не показывались.

— Бесполезно. Этим хоть ссы в глаза, всё божья роса, но мысль хорошая, француженок бы ещё подтянуть. Берешься?

— А почему бы пуркуа бы не па? Я же сказал — обкашляем.

— Добре. А скажи-ка мне, мил человек, ты уже кого-нибудь на бал пригласил?

— Шутишь? — возмутился Виктор. — Я с этим сумасшествием по школе и кораблю быстрыми перебежками передвигаюсь и стремаюсь на каждом углу. Ужас какой-то…

— Можешь не продолжать, — постучал я по перилам. — Сам страдаю. Знаешь, могу предложить выход.

— Какой? — неподдельно заинтересовался Крам.

— Пригласи Флер. Стопудовый вариант, сразу все поклонницы отстанут. Супротив вейлы ихние не пляшут. Ты как, шарм терпишь?

— Без проблем, — ухмыльнулся Виктор, — стали бы мы вейл на чемпионат мира тянуть, если бы против шарма устоять не могли? У нас возле Варны несколько вейловских общин, да в Софии. Один минус, дружище, по правилам турнира я не могу приглашать чемпионку из другой школы.

— Фи, Виктор, вы мелко плаваете. Не спорю, законы надо чтить.

— Ну-ка, ну-ка?!

— Всё верно, в правилах чётко указано, что выбранный чемпион не имеет права приглашать чемпионку!

— Ну?

— Не понукай, не запрягал! Но в тех же правилах нет ни слова о запрете чемпионке пригласить чемпиона! Сечёшь? А что не запрещено…

— То разрешено. У-у, голова! У-у, змеища! Не зря ваша Шляпа тебя на Слизерин законопатила. А как…

— Виктор, словами, через рот. Подкати к Флер после ужина и обскажи ситуёвину тет-а-тет. Она девочка умная, к тому же обожает эпатировать публику. Зуб даю, она согласится. Ты как, не против, если пригласят тебя? Всяко ей с тобой будет лучше, чем оттираться от слюней попавшего под шарм ухажёра, а так все условия будут соблюдены: всеобщее внимание, отцепившиеся фанатки. Ведь это моветон отказать прелестной девушке, к тому же Чемпиону! Эпатаж и так далее обеспечены, приличия с твоей стороны соблюдены. Танцевать умеешь?

— Обижаешь!

— Тебя, пожалуй, обидишь. Ну, в чем дело, ты ещё здесь?

— Меня уже нет!

Хлопнув меня по плечу, Виктор испарился. Вот только-только стоял, как лист перед травой, как обзорная площадка опустела. Хорошая штука — «мерцание», в некоторых ситуациях куда лучше шаговой аппарации. Вжик, и умчался электровеником. Триста метров за три секунды. Нормально! Пока я провожал взглядом вчерашний след Крама, рыжие куда-то испарились со двора, следом за ним свалили Шестой и Джейс. Постояв ещё несколько минут, я пошёл вниз, но дойти до змеиных нор в подземелье, зовущихся гостиной Слизерина, без приключений оказалось не суждено.

— …да что ты мнёшся, крошка?! Не хочешь со мной, иди с Роном, — донёсся до меня голос бывшего братца.

— Отпустите меня! — истерический возглас заглушило похабное ржание молодых жеребцов, среди которых угадывались голоса рыжих уродов с номерами четыре, пять и шесть и подвизгивание черномазого прилипалы с дредами. Был ещё кто-то, незнакомый мне. Кинув под ноги заглушающее, я прибавил шагу, боясь не успеть. Опять геройствую. Скажите, оно мне надо? Надо, если подумать.

— Нет, малышка, — прогундосил Шестой, — не выпустим, мы очень настойчивые. Так кого ты выбираешь, а? Ты погляди, парни хоть куда. Все, как на подбор, а ты нос воротишь. Нехорошо! Представь, ты такая маленькая, а уже на бал пригласили. Кто тебя ещё пригласит, как не мы?

— Меня, меня уже пригласили!

— И кто этот труп?

— Я! — окутанный щитами, с волшебной палочкой наперевес, на кончике которой горело синее пламя готового сорваться проклятья, я вышел из-за угла. — Какие-то проблемы? Пошли вон, пока я вас тут не поубивал, уроды!

Пнув по коленной чашечке Поттера и оттолкнув шестого Уизли с дороги двумя руками, ко мне выскочила Габриэль Делакур. Приплыли.

— А-а-а-х, Флёр, это было…, — весело рассмеявшись и разведя в стороны руки, Габриэль плашмя плюхнулась на кровать, — так волшебно и… волнующе!

— О-у! И кто этот мерзавец, посмевший украсть сердце нашей маленькой Болтушки? — оторвавшись от нанесения лёгкого макияжа, вздёрнула бровь старшая сестра девочки, восторженно порхающей по комнате. — А как же, м-м-м, твой сердешный пти-гарсон, м-м, Гарольд Эванс? Или случилось чудо и тебе посчастливилось обрести другого партнёра? — запустила шпильку Флёр, которая каких-то пятнадцать минут назад имела интересный разговор с болгарским коллегой по несчастью стать участником фарса, зовущегося Тремудрым турниром, и сейчас готовилась произвести фурор на ужине.

— Нет-нет! — вскочив на ноги и подхватив полы платья, Габриэль взмахнула ими на манер крыльев бабочки и закружила на месте. — Моё сердце по-прежнему в его руках! Ты не представляешь, что сейчас было!

— Ты встретила рыцаря на белом единороге, он спас тебя от дракона и пригласил на бал? — проведя палочкой над головой, Флёр соорудила замысловатую высокую причёску, открывающую безупречную шею и волнующие линии плеч.

— Ты почти угадала, — крутнувшись на одной ножке, выдала девочка, — только с единорогом не попала, а так почти всё так и было, за исключением дракона, но вместо него на меня напали обезьяны!

— Обезьяны? Как интересно!

— Мерзкие рыжие орангутанги, — состроив брезгливую мордашку, выплюнула девочка. — Они напали на меня у входа на лестницу, которая ведёт на смотровую площадку барбакана.

— И что тебе потребовалось на смотровой площадке? — мигом посуровела Флёр, не почувствовавшая вранья в словах сестрёнки. За младшую егозу, пьющую из неё кровь денно и нощно, она готова была порвать кого угодно. На то они и младшие сёстры, чтобы от них не было жизни старшим, но вейла безумно любила свою, уколотую шилом в попу, сестрицу.

— Ты же мне сама запретила играть в снежной крепости, а так хоть посмотреть одним глазком…

— Ладно, — отмахнулась Флёр, — ты, птичка моя, разговор в сторону не уводи.

— И ничего я не увожу! — притопнула ножкой Габриэль.

— Ты говорила про рыжих обезьян.

— Это он их потом в орангутангов превратил…

— Это становится интересно, — забыв о причёске и мыслях о платье с глубоким декольте, которое планировалось одеть на ужин, чтобы чуть-чуть шокировать публику, старшая из сестёр Делакур повернулась к младшей занозе. — Рассказывай, я тебя очень внимательно слушаю.